– Но и ничего хорошего, – добавил Салем, беря ее за подбородок, чтобы лучше видеть слезы, струящиеся по ее щекам.

Сиси не услышала, что он сказал, а если и услышала, то смысл сказанного до нее не дошел.

– Мы можем исправить это, – произнес Салем вкрадчиво. – Я скажу как.

– Это будет больно?

Сиси посмотрела на него с надеждой. Она хотела услышать одно: НЕТ, ЭТО БУДЕТ НЕ БОЛЬНО.

И подтверждение последовало:

– Нет. Это будет ПРИЯТНО.

– Правда?

Салем кивнул:

– Правда. Я хочу лишь, чтобы ты разделась и…

Он умолк, предоставляя додумывать ей самой.

– Груша? – спросила она, мысленно смирившись с неизбежным.

– Не только, – улыбнулся Салем.

Улыбнулся так, что лучше бы этого не делал.

– Нет.

Сиси отрицательно мотнула головой, думая, что она это уже делала, но без толку.

– Я хочу, – сказал Салем, – чтобы ты попозировала мне. Мы сделаем историческую ис… инс…

Он запнулся.

– Инсценировку, – подсказала Сиси.

– Да, – подтвердил Салем. – Ис… Инс… Ты очень правильно сказала. – Он благосклонно потрепал ее по волосам. – Просто ты разденешься и изобразишь жертву. А я все это сниму на видео. – Салем извлек из кармана айфон. – Уверяю тебя, ты будешь бесподобна. Раздевайся. – Он изобразил очередную тошнотворную улыбку. – Я сделаю тебя звездой Интернета.

Хотя Сиси вовсе не собиралась становиться звездой Интернета, она подчинилась. Салем и в самом деле не причинил ей боли, но последующие полтора часа показались ей самыми долгими из всех, которые она когда-либо переживала. По прошествии их, отпущенная на свободу, она написала заявление об уходе с работы по собственному желанию, а еще полчаса спустя наклюкалась в ближайшем баре до такой степени, что едва ворочала языком. Несмотря на это Сиси умудрилась довольно связно рассказать о своих похождениях приятной во всех отношениях африканке, подсевшей к ней. Потом все провалилось в тартарары. Однако ее страдания не прошли даром.

Белов закурил с таким наслаждением, которого не испытывал даже во время секса. Если то, что произошло между ним и Дадой, можно было назвать сексом. У него было такое впечатление, что его отдали на растерзание черной пантере, которая вцепилась в него когтями и зубами.

– О-о, – простонала Дада, откинувшись на спину. – Мне было так хорошо. А тебе?

– Неповторимо, – сказал Белов и подумал, что в данном случае не покривил душой.

А еще он подумал, что с него хватит. Ну не создан он для подобных утех, так что же? Пусть его отзывают обратно в Москву, он не станет возражать. Только бы не подкладывали к нему в постель всяких темпераментных африканок, вопящих так, словно их раскаленными углями прижигают.

– Ты невеселый, – сказала Дада, ведя указательным пальцем по носу Белова.

– Есть причины веселиться? – проворчал он. – Тогда назови хотя бы одну. Порадуемся вместе.

– Почему бы и нет, – пробормотала Дада.

Белов посмотрел на нее с новым интересом. Его не слишком привлекали ее темные прелести. Будь его воля, он поменял бы ее на любую, пусть даже не очень симпатичную, девчонку с привычным цветом кожи.

– Назови хотя бы одну, – предложил он.

– Причину?

– Ты ужасно догадлива.

– Если я скажу, – усмехнулась Дада, – то ты тут же меня бросишь, а сам помчишься искать другую.

– Да? – буркнул Белов. – Это вряд ли.

Было бы гораздо лучше, подумал он, если бы ты исчезла с моего горизонта.

– Я сделала то, о чем ты просил, – сказала Дада, трогая себя за те места, которые по идее должны были вызывать живой интерес Белова.

Он подавил зевок.

– О чем я просил? – спросил он, скучно разглядывая свой гостиничный номер.

Ничего здесь не изменилось с той минуты, когда он вселился сюда. Разве что отметина от стрелы на стене осталась. Как напоминание о том, что проживает здесь не простой турист, приехавший полюбоваться Кампалой.

– Ты просил свести тебя с какой-нибудь подружкой Салеха Салема, – сказала Дада.

Белов сел, словно подброшенный батутом.

– И? – поторопил он партнершу.

– И я нашла такую, – ответила она.

– Так рассказывай, рассказывай!

– Ее зовут Сиси.

– Угу, – кивнул Белов, подумав, что в России подобное имя всегда вызывало бы определенные ассоциации.

– Она, – продолжала Дада, – работала референтом Салема.

– Работала?

– Да. Теперь уволилась.

– Почему?

– Сексуальные домогательства. – Склонившись над Беловым, она провела языком по его груди. – Понимаешь?

– Еще бы! – воскликнул Белов.

– Я договорилась с ней о встрече, – сказала Дада.

– Поехали!

– Не так быстро, мой синеглазый красавчик, не так быстро…

В который раз Белов был вынужден подчиниться.

* * *

Сиси произвела на него благоприятное впечатление. Не красавица, однако некоторые изъяны внешности компенсировались цветом кожи. Она была БЕЛАЯ! К тому же натуральная блондинка. И волосы ее не напоминали курчавую шерсть. Так и подмывало попробовать, какие они на ощупь.

Белов с двумя спутницами, белявочкой и чернявочкой, сидел в кафе, осторожно попивая кофе. Бананового привкуса не ощущалось, но чем черт не шутит, особенно в Африке.

– Итак, – произнес Белов, – вы уволились.

– Да, – сказала Сиси, нервно выковыривая сигарету из пачки.

– Почему?

– Просто так.

– Ты сказала, что он извращенец, – вмешалась Дада, ревниво поглядывавшая то на шведку, то на Белова.

Сиси опустила голову, чтобы прикурить и заодно прикрыть ресницами глаза:

– Вчера я выпила лишнего.

Время близилось к полудню, но похмелье еще угадывалось в чертах ее лица. Порывисто затягиваясь и пуская дым, она старалась не смотреть на спутников. Ее свободная рука комкала салфетку. Белов накрыл ее пятерню своей.

– Мы твои друзья, – задушевно произнес он, прекрасно понимая, что это не так. – Все, о чем мы здесь говорим, останется между нами.

Дада хмыкнула. Ей не нравилось, как Белов общается со шведкой. Он убрал руку.

Смяв недокуренную сигарету в пепельнице, Сиси бросила на него взгляд исподлобья:

– Не думаю, что я должна откровенничать с посторонними людьми.