«Конечно», — я почувствовал, как мои губы непроизвольно расплываются в улыбку. Идея была как раз в духе нашей Меламори — простая, очаровательная и слегка безумная.

«Только будь осторожна, — предупредил я. — Если ты действительно подружишься с буривухами, эти смешные белобрысые великаны, твои новые земляки, объявят тебя божеством. Чего доброго, начнут приносить тебе жертвы, воздавать всяческие почести и слагать о тебе ужасные песни. Обычно такие вещи весьма утомительны — это тебе говорит несчастный Владыка Фангахра, совершенно замордованный несокрушимой любовью своих подданных. И мне еще повезло, я вижусь с ними всего несколько раз в год, хвала Магистрам!»

«Хорошо, что я с тобой поговорила, — с явным облегчением заключила Меламори. — Знаешь, этот жутковатый стишок больше не звучит в моей голове. Я даже понемногу начинаю забывать первую строчку — стоило только вывалить его на твою лохматую голову… Кстати, а она еще лохматая?»

«Можешь себе представить, да. Я до сих пор так и не выбрал времени подстричься».

Я почти видел, как она улыбается — насмешливо и чуть-чуть печально.

«Приятно слышать, что в Мире есть хоть что-то незыблемое. Тогда я пожелаю тебе хорошего дня и все-таки попробую немного поспать. Может быть, теперь у меня получится».

«Святое дело! Хорошей тебе ночи. И передавай привет арварохским буривухам — от Куруша и от меня заодно».

После нашего разговора с моего сердца упал последний камень, которого там, в общем-то, и не было. Разве что тень этого камня, невидимая и неосязаемая, как всякая тень в темноте.

Так что я мог отрывать свой зад от жесткого стула и отправляться в Дом у Моста. Самое время — до заката оставалось не больше часа.

— Закрой форточку, сэр Шурф. Этого парня сейчас унесет ветром! — насмешливо сказал Джуффин. — Ты бы хоть делал вид, что еще ходишь по земле, Макс, а то какая-нибудь сволочь настучит Магистру Нуфлину, будто мы тут вовсю предаемся Запретной магии. Использование служебного положения, и все такое… Мне же потом это расхлебывать!

Тем временем Лонли-Локли молча поднялся со стула, подошел к окну и закрыл форточку. Дескать, метафоры метафорами, но если уж сэр Джуффин велел закрыть окно, его действительно лучше закрыть.

Я не то чтобы рассмеялся, но тихонько хрюкнул по этому поводу, а Джуффин только головой покачал — не то изумленно, не то одобрительно.

— Ты и правда в хорошей форме, как никогда. — Шурф вернулся на свой стул и окинул меня внимательным, придирчивым взглядом. — Что ты сделал, Макс?

— Так, ничего особенного. Просто заплатил по всем счетам, скопившимся на столе и на сердце, в точности как перед Последним Днем года, — улыбнулся я. — Это оказалось довольно просто — вот что удивительно! Я даже подремать успел. Уснул, сидя на стуле в собственной гостиной, можете себе представить!

— Ну, это как раз несложно. Я могу представить тебя спящим в любой ситуации, даже на потолочной балке, — заверил меня Джуффин. — Спящим и одновременно жующим. Это прельстительное зрелище постоянно маячит перед моим внутренним взором.

— Кстати, а какие блюда сегодня в вечернем меню мадам Жижинды? — невинно осведомился я. — Вы не справлялись?

— Я послал заказ в «Обжору», как только ты вошел в кабинет. Я же знаю, зачем ты ходишь на службу. В твоем понимании Управление Полного Порядка — это такое специальное место, где можно бесплатно поесть.

— Все-то вы обо мне знаете, — вздохнул я. — А ведь в юности я был такой таинственный — самому не верится…

— Сомневаюсь! — фыркнул Джуффин. — Скорее всего, тебя просто окружали люди, не обремененные чрезмерной проницательностью.

— Ваша правда. Именно не обремененные, лучше и не скажешь.

Скорость, с которой сгущались сумерки, не испортила мне ни настроения, ни аппетита. Скорее наоборот. Честно говоря, мне не терпелось взяться за дело.

— Сотофа только что прислала мне зов, — вдруг сказал Джуффин. Он скомкал салфетку и лихо зашвырнул ее в дальний угол кабинета. — Говорит, что зверь просыпается. Вы готовы?

— Разумеется, — усмехнулся я. — Можно подумать, у нас есть выбор.

— Разумеется, у вас его нет, — в тон мне ответил Джуффин.

Лонли-Локли уже стоял в дверях и укоризненно взирал на наши трогательные попытки оттянуть момент прощания с любимыми креслами.

Мы отправились к паромной переправе. Леди Сотофа утверждала, что невидимое чудовище притаилось неподалеку от острова Холоми, а значит, начинать охоту следовало именно с тюремной набережной.

* * *

Паром уже приближался к пристани у Королевской тюрьмы, когда мне снова начало казаться, что темные воды Хурона становятся зелеными. Я не мог отвести взгляд от гипнотических переливов зеленого цвета, но потом знакомая ноющая боль в груди заставила меня опомниться — в точности как вчера.

— Оно окончательно проснулось, — вздохнул я. — Пожелаем зверушке доброго утра!

Джуффин молча кивнул. Лонли-Локли даже не шелохнулся. Он сидел на палубе, скрестив ноги, и смотрел вдаль тяжелым, неподвижным взглядом. Наверное, проделывал какое-нибудь из своих коронных дыхательных упражнений.

— А мы расставили полицейских у мостов? — спохватился я. — Чтобы вчерашнее развлечение не началось с самого начала…

— Теперь это называется «мы»! — возмутился Джуффин. — Не примазывайся к чужим заслугам, парень! Разумеется, я приказал расставить полицейских. Не только у мостов, но и на набережных. И порт временно закрыли. Даже успели прикрыть до лучших дней все заведения Гребня Ехо и эвакуировать тамошних жителей, во главе с нашим Кофой и его многострадальными слугами. Слышал бы ты, как виртуозно он брюзжал по этому поводу! А чем мы весь день занимались, как ты думаешь?

— Во всяком случае, мультики вы не смотрели, это точно. Я проверял.

Паром наконец причалил к пристани. Мы сошли на берег и уселись прямо на холодные камни у самой воды.

— Твой ход, сэр Макс, — весело сказал Джуффин. — Попробуй позволить этому наваждению овладеть тобой.

Я кивнул и уставился на пестрое мельтешение фонарей, отражавшихся в темном зеркале Хурона. Вот среди жгуче-оранжевых точек появилось несколько зеленоватых пятнышек, а потом вся поверхность реки вспыхнула пронзительным изумрудным светом. Невидимый меч Короля Мёнина снова заворочался в моей груди. Пока боль была вполне терпимой, но я мог не сомневаться: получу все, что мне причитается, по полной программе, если немедленно не возьму ситуацию под контроль.

— Дай мне уснуть! — Я опустил голову, уставился на собственную грудную клетку, поскольку не придумал ничего лучшего, чем обратиться вслух к своему назойливому защитнику. — Я хочу немного поиграть в эту игру и проснуться, когда опасность будет совсем близко, не раньше и не позже. Это можно устроить?

Но меч Короля Мёнина не согласился с моими доводами. Во всяком случае, боль и не думала исчезать. Скорее уж наоборот, мне стало совсем худо.