Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Полковник вопросительно приподнял бровь.
— Ты это в каком смысле интересуешься? В глобальном или по поводу ближайших трех часов?
— Да все равно. — Она устало поднялась. — Как-то нескладно все получается. И гостиница дрянь, и погода хуже некуда, да и женихов никаких.
Полковник рассмеялся.
— А как же Артур? И красавец хоть куда, и тебе вроде приглянулся.
— С чего ты взял?
— Да видел я, как ты ему двумя глазами подмигивала.
— Никому я не подмигивала! — вспыхнула Даша. — К тому же его Ольга неусыпно пасет. Да к нему ближе чем на пять метров и подходить-то страшно.
Полетаев сочувственно кивнул:
— Угу. Жаль. Себя мне предлагать вроде как неудобно, подумаешь, что напрашиваюсь.
— Не подумаю. — Она вздохнула тоскливо-тоскливо. — Слушай, а может, мне и правда за тебя замуж выйти?
Возмущенный взор был ей ответом.
— Я что, просроченный товар в бакалейной лавке? — Даша увидела шанс отыграться за перенесенное унижение.
— Ну что не первой свежести, так это точно. — Полковник набычился.
— Извини, хоть это и не в моих правилах — я обычно не выставляю женщин из своего дома, но… В общем, ты будешь первой. — Он встал и широким жестом указал на дверь. — Всего хорошего!
У Даши не было сил ни возражать, ни сопротивляться. Вяло махнув лапкой, она побрела к двери.
— Всего хорошего…
Со спины она напоминала побитого бассета. Ну разве что уши короче.
Обратно в номер идти совершенно не хотелось. Не хватало только выслушивать сейчас еще и нотации собственной малолетней сестры. Она взглянула в окно. Судя по мотающимся из стороны в сторону кронам деревьев, погода на улице стояла отвратительная.
«Вот и хорошо, — с обреченной тоской решила Даша. — Может, простужусь и помру».
Выйдя на улицу, бедняжка побрела к озеру. Для нее этот укрытый глубоким снегом водоем с самого приезда был каким-то сакральным местом. Спотыкаясь и поскальзываясь на обледенелой тропке, она дошла до того, что, судя по буклетам, летом является набережной. Дорога как дорога, разве что огорожена чугунной решеткой. Пряча от ветра лицо в ладонях, Даша прошлась туда-сюда вдоль ограды и, обнаружив лестницу, даже спустилась к самому озеру по витым гулким ступеням. Но дальше идти побоялась — неизвестно, какой глубины тут сугробы, можно и по уши в снег зарыться. Потоптавшись на последней ступеньке и не найдя вокруг ничего занимательного, она вскарабкалась наверх. Солнце слепило так, что различить, где озеро, где просто снег, а где небо, практически было невозможно. Ни на что нельзя было смотреть без слез. Сильные порывы ледяного ветра насмерть примораживали слезы к коже, превращая в общем-то и без того унылое мероприятие в форменное мучение. И тем не менее Даша терпела. С одной стороны, она словно схимник наказывала себя за собственную глупость, а с другой — просто не знала, куда идти. Ей казалось, что сейчас любой, кто ее встретит, начнет тыкать в нее пальцем и смеяться.
— Ой, посмотрите, кто идет!
Даша резко вздернула голову. Слезы покатились из полуослепших глаз с удвоенной силой.
Смеясь и тыча пальцами, на нее шла объединенная компания рыбаков и гальваников. Впереди, конечно, дефилировала Ольга, как всегда, во всем фиолетовом.
— Прекратите смеяться! — Ольга кокетливо хлопнула Артура по плечу. — Видите, человеку плохо. Девушка плачет. — После чего развела руки, словно намереваясь заключить Дашу в объятья. — Дорогая, как ты нас напугала!
— Вовсе я не плачу. — Даша незаметно сковыривала с веснушчатых щек слезные льдинки! — Это от солнца.
— Так очки надо носить солнцезащитные. — Фиолетовая ведьма словно решила отыграться за все обиды, нанесенные Ксюшкой. — В твоем возрасте кожу уже следует беречь.
— Тебе лучше знать, — огрызнулась Даша. — Чем же я вас так напугала?
— Ой, ты бы видела, что с тобой случилось! — Голос Ольги прямо-таки переливался от радости. — Сначала ты начала орать, как подстреленная, потом вдруг хрюкнула на весь лес, вся побледнела, дыхание у тебя перехватило… И ты упала лицом прямо в снег. Ужас!
«Сволочь».
— У меня аллергия на мед, а я просто не знала, что пью, — выдавила Даша, бледнея от ярости.
— Дорогая, повторяю, в твоем возрасте надо быть осторожнее с алкоголем. Это ведь и печень, и почки, и…
— Кстати, а вы куда в таком количестве?
— Просто гуляем.
Ольга явно была недовольна уходом от благодатной темы.
— Гуляете? — Даша обежала быстрым взглядом компанию, сердце застучало чуть быстрее. — А где Михаил?
— Мишка домой поехал.
Артур слепил снежок и запустил в пролетающую чайку. Та резко и обиженно закричала.
Даша повернулась к солнцу спиной, так ей были лучше видны лица рыбаков.
— Уехал? Чего так резко?
— У него, видать, от излишков алкоголя опять бубнилка распухла. — Лицо Артура выражало полную безмятежность. — Он испугался и решил срочно в Москву лететь, пока совсем не отвалится.
— Понятно. — При всей правдоподобности объяснения, что-то во всем этом настораживало. Даша посмотрела на Олега Петровича: ей показалось, что он исподволь следил за ее реакцией. Самый старший из рыбаков отвел глаза и начал насвистывать какую-то мелодию.
— Так ты идешь с нами? — Здоровяк Леша подхватил двух своих коллег и потащил к лестнице, ведущей к озеру. — А ну, девки, пойдем, покатаемся по льду.
— Мы коньки не взяли, — весело отбивались грудастые сотрудницы гальванического цеха. — Леш, отстань, сейчас все мокрые будем.
Ольга, взяв под руку Артура, поспешила следом. И только Олег Петрович замешкался.
— Так вы с нами не пойдете, Дашенька?
— Нет, спасибо, я уже погуляла.
— А как поживает герр Даслер?
— Нормально. — Даша все еще переваривала сообщение о скоропалительном отъезде Михаила. — Утром с ним виделись.
— Ну и как он?
— В каком смысле?
— Какие у него планы? Она пожала плечами.
— Не знаю. Он со мной ими не делился.
— Мне показалось, что вы ему очень понравились.
Даша через силу улыбнулась:
— Это вам только показалось.
— Нет, нет, — погрозил пальцем Олег Петрович, — у меня в таких делах глаз наметанный.
— Уверяю, на этот раз ваш глаз ошибается. — Она поспешно принялась прощаться. — Вы простите, но мне надо идти, я все еще не очень хорошо себя чувствую.
На самом деле ей не терпелось поделиться с полковником новостью об отъезде Михаила. Интересно, что он на это скажет?