и продолжил дрожащим голосом, не отрывая взгляда от моих заплаканных глаз. – Никогда я не заставлю тебя пожалеть. Только будь рядом.

– Буду. – словно в подтверждение своих слов, закивала головой, как болванчик.

Все ушло на задний план. Одобрительные крики, свист, аплодисменты. Все присутствующие люди делили этот момент с нами, а мы его делили только друг с другом. Никого не существовало больше. Только я и он. Наше дыхание, удары сердца, словно одного на двоих.

Проведя ладонью по моим щекам, вытер слёзы, которые продолжали литься, но только уже совсем по другой причине. Не от болезненных спазмов, а от чувства тёплой наполненности внутри. Я на своём месте.

В моей маленькой вселенной словно фейерверки разрывались освещая меня незримым счастьем.

Пусть даже если я снова ошибусь и буду собирать себя по осколкам, зато сейчас, в этот самый момент, я буду рядом с ним. Рядом с тем, кто может сделать меня счастливой. Именно в эту секунду. Я хочу этого счастья. Пусть болезненного, пусть с привкусом горечи, но такого безграничного и необъятного.

Обхватив его лицо ладошками, поднялась на носочки и прижалась к нему губами. Поцелуй с привкусом соли. И в то же время самый сладкий. Правильный и необходимый, как воздух.

Легкие и нежные прикосновения постепенно сменились более настойчивыми и требовательными. Мы, словно оголодавшие, пожирали друг друга. Никакая сила не способна заставить меня оторваться от него.

Подхватив меня на руки, не разрывая поцелуя, Глеб понёс меня куда-то подальше от любопытных глаз. Наше останется только нашим, без присутствия посторонних. Достаточно того, что уже было.

У меня было только одно желание, по-скорее оказаться там, где будем только мы одни.

И вот сейчас я стою в маленьком помещении, а Глеб стоит напротив и лишает меня остатков кислорода и возможности здраво думать.

Стянув до талии верх моего платья губами ласкает обнаженную и до боли чувствительную грудь. Как же мне не хватало всего этого. Этих захлестывающих с головой эмоций, адреналина, который с бешеной скоростью разгоняет кровь в венах. Запустив пальчики под его футболку, провела ноготками по напряженному животу и стянула с него ненужную тряпицу, откинув футболку в сторону.

– А как же концерт? – прошептала, жадно хватая воздух из-за сбившегося дыхания.

– Парни справятся. – ответил, не отрываясь от меня.

А дальше все происходит само собой, все как и раньше, когда страсть напрочь затмевала разум.

Руки Глеба жадно стискивают мои ягодицы. Резкий рывок и я прижата к стене. Прохладная поверхность приятно контрастирует на фоне моей обжигающей кожи.

Воздуха не хватает, словно весь кислород откачали одним махом. От острой вспышки возбуждения начинаю безудержно расстегивать ширинку на его джинсах. Руки ходят ходуном, словно их бьет тремором, отдавая мелкой дрожью во все тело.

Ещё сегодня с утра я прокручивала в голове возможность прощения и понимала, что не могу переступить через обиду. А уже сейчас готова заняться с Глебом сексом в маленьком подсобном помещении, куда в любой момент может кто-то зайти. Я окончательно свихнулась?! Или все же это тот переломный момент, после которого либо все, либо ничего?

– Думал сдохну без тебя, конфета. Ещё бы день и точно не оклемался бы.

– Дурак. – отвечаю совершенно беззлобно, а скорее с трепетом и любовью.

– Дурак. – соглашаясь со мной, продолжает целовать. – Но зато люблю тебя до одури.

Резко замерла. Все вокруг будто в замедленной съемке, а меня поместили под вакуумный колпак. Я в своей вселенной, в той, которой мечтала услышать эти слова, и в той, которой когда-то похоронила всякую надежду на это.

– Ну что ты так смотришь, Дин? Люблю. Себя не помню, на сколько сильно.

– Тоже люблю тебя. – слова вылетели раньше, чем я успела подумать.

С горящим взглядом снова накинулся на меня, терзая губы и сминая грудь.

Постанывая в ожидании и нетерпении, развела ноги шире, словно призывая его к незамедлительным действиям. Ждать себя он не заставил.

Подцепив пальцами мокрое кружево, резко сорвал с меня трусики, которые под таким напором издали жалких треск. Но безвозвратно испорченная вещица – это последнее, о чем я могла и хотела думать.

Приспустив джинсы вместе с боксерами, выпустил наружу напряжённый и возбужденный до предела член. Проведя пальцами по моей промежности, размазал влагу по припухшим половым губам. Это прикосновение отдалось острой и немедленной потребностью почувствовать его в себе. Крутанув бёдрами на встречу его руке, издала жалобный от нетерпения стон.

Не сводя горящего взгляда с моего лица, он провёл влажной от моего возбуждения рукой по члену и подхватив за бедро, закинул мою ногу себе на талию.

Плавно вошел в меня на всю длину возбужденного, твёрдого как гранит, члена, крепко вжавшись в бёдра.

Из горла вырвался стон облегчения. Хотелось откинуть голову и закрыть глаза. Но я не позволяла себе эту маленькую слабость. Хотела видеть его. Впитывать в себя каждую его эмоцию. Как глаза горели ярким обжигающим огнем. Как дернулся кадык. Как сосредоточенно смотрел на меня не скрывая своего удовольствия.

Глеб то ускорялся, становясь похожим на дикого необузданного зверя, то практически замирал во мне, словно балансировал на краю обрыва.

Мы оба были голодными друг до друга, но одновременно с этим хотели продлить удовольствие и вдоволь насытиться лаской, страстью и теплом. Хотели напитаться чувствами и эмоциями друг друга. Досыта напиться стонами, глубоким дыханием и остротой ощущений, которые плескались через край.

Подхватив на руки, не выходя из меня, усадил на какую-то тумбу. Продолжая ритмично вбиваться в мое распаленное тело, ласкал губами каждый участок кожи, который был ему доступен.

Беззастенчиво надавила скрещёнными ногами на его ягодицы. Словно призывая его войти в меня ещё глубже. Он понял мой посыл в ту же секунду.

Глеб толкнулся в меня сильнее, глубже и резче, от чего я не смогла сдержать крика, который вырвался из напряженного горла. Крепче обхватив его за шею, впилась ногтями в кожу. Возможно, ему и было немного больно, но я хотела оставить на нем свои следы. Пометить его собой.

– Мой. – вырвалось из меня, прежде чем успела понять и осознать сказанное. – Только мой.

– Твой. – срываясь на хрип, сказал резко вонзаясь в мое податливое тело. – А ты моя, конфета сладкая.

Комнатка наполнилась стонами, криками и громкими звуками от столкновения наших тел. Влажные шлепки разносились эхом в маленьком пространстве.

Время потеряло свою значимость, оно словно остановилось. Мы любили друг друга жадно, ненасытно, неистово.

Пружина внутри меня натянулась и выстрелила принося наслаждение и удовлетворение. Оргазм накрыл с такой силой, что в какой-то момент я выпала из