— Хорошо. Ты можешь оставить тетрадь мне. — Слова давались Кьяре с трудом. Она как будто совершала усилия, чтобы выпихнуть их изо рта. — Я подумаю, что можно с ней сделать.

— С тобой все в порядке? — забеспокоился Алекс.

— Конечно.

— У тебя такое лицо…

— Со мной все в порядке, Алекс.

Углубляться в тему с лицом не имело смысла: если сестра не хочет говорить о чем-то, она и не скажет. Сколько ни пытай. Но после того как тетрадь перекочевала к Кьяре и исчезла в недрах ее сумки, разговор сошел на нет. И Кьяра неожиданно засобиралась, хотя в планах у них было посещение киношки и ужин с родителями.

— Вот черт, я совсем забыла! — сказала Кьяра, несколько демонстративно постучав пальцем себе по лбу. — У меня же встреча через полчаса.

— Ты ничего не говорила о встрече…

— Теперь говорю. Это важная встреча, по работе, и я не могу ее отменить. Девичья память, прости.

— А кино?

— Увы и ах. Сходишь в кино без меня, ты уже взрослый мальчик.

— Но хотя бы к ужину ты вернешься?

— Постараюсь, но обещать не могу. На всякий случай, если мы не увидимся… Передавай привет невесте.

Поцеловав брата в щеку, Кьяра упорхнула, а Алекс остался наедине со своими раздумьями. Поведение Кьяры иначе, чем странным, не назовешь. И эта неожиданно нарисовавшаяся встреча… Если она такая важная, как можно было забыть о ней? «Девичья память» не относится к главным недостаткам сестры, напротив: Кьяра никогда и ничего не забывает, у нее абсолютно мужской склад ума. И, подобно мужчине, она не станет паниковать из-за пустяков.

Впрочем, она и не паниковала. Просто была поражена в самое сердце: как будто увидела нечто, что совсем не ожидала увидеть, и не справилась с собой. Смятение длилось недолго, какую-то долю секунды, но Алекс все равно заметил его. И оно было связано с привезенной им тетрадью.

К ужину Кьяра так и не вернулась, а Алекс не стал дожидаться ее: возвращаться в К. ночью ему совсем не улыбалось. Уже из машины он стал названивать сестре, но пробился лишь с третьей попытки.

— Я уехал, — сообщил Алекс.

— Счастливого пути.

— Будем на связи, да?

— Конечно.

— Значит, ты займешься тетрадью?

— Я уже сказала тебе, — в голосе Кьяры почувствовалось раздражение. — Сделаю все, что могу.

— Держи меня в курсе.

— Хорошо.

— Как только что-то прояснится — сразу сообщай.

…Восстановление поврежденного многостраничного документа — дело непростое, Алекс понимал это. Оттого в первый месяц и не тревожил сестру расспросами о тетради сторожа. Он плотно занялся изучением справочников по радиоделу и даже успел попрактиковаться в радиоклубе Тренто, куда ездил теперь каждые выходные, к вящему неудовольствию Ольги и ее брата Джан-Франко. Результатом всей этой титанической деятельности стало разрешение на собственную радиостанцию. Алекс собрал ее своими руками, и самым удивительным оказалось то, что радиостанция заработала! А ведь еще совсем недавно он не знал, что такое трансивер[7], и понятия не имел, как выглядит телеграфный ключ. Еще некоторое время ушло на детальное изучение радиолюбительских диапазонов: самым подходящим оказался диапазон 3,5 МГц, отлично работающий по ночам. Днем Алекс работает, часть вечеров проводит с Ольгой, так что на внезапно возникшее хобби только ночь и остается.

Первый сеанс оглушил Алекса.

Стоило ему надеть наушники, как в них сразу же заворочался сухой треск азбуки Морзе. Поначалу она показалась Алексу самой настоящей абракадаброй. К счастью, это не продлилось долго: молодой человек проявил несвойственную ему настойчивость и упорство в постижении основ радиолюбительства. Месяц труда — и «читать» эфир оказалось не сложнее, чем подслушать чей-то разговор на кассе в супермаркете. Больше всего Алекса радовали радиосеансы с любителями из совершенно экзотических уголков мира вроде Океании и острова Пасхи. После них он чувствовал себя самым настоящим путешественником. Куда там Кьяре с ее навязшими на зубах Непалом и Тибетом. Кьяра барахталась в бассейне Амазонки? Что ж, у Алекса имеется симметричный ответ! Он начинается с бразильских позывных PPA-PYZ. Кьяра никогда не была в Полинезии, на островах Кирибати (T3A-T3Z), а Алекс установил связь и с ними. Неизвестно, соберется ли Кьяра поехать в Восточный Тимор (4WA-4WZ), говорят, там неспокойно. Может, и соберется в отдаленном будущем, а Алекс практически побывал там уже сегодня.

Каждую ночь аппаратный журнал Алекса пополняется на несколько новых стран, в нем уже значатся:

Мадагаскар (6XA-6XZ)

Сенегал (6WA-6WZ)

Западное Самоа (5WA-5WZ)

Лесото (7PA-7PZ)

Сингапур и Суринам (S6A-S6Z и PZA-PZZ соответственно).

Это то, что касается географической экзотики, а уж в Европе Алекс вообще у себя дома. Он с увлечением собирает и рассылает QSL-карточки[8], некоторые из них — самое настоящее произведение искусства, с самодельными забавными рисунками и фотографиями. Насмотревшись на карточки своих невидимых собеседников, Алекс всерьез задумывается о продвинутом дизайне собственных.

Иногда Алекс засыпает у радиопередатчика, а если все же оказывается в кровати, то его последней мыслью перед сном частенько становится следующая: радиосеансы с незнакомыми ему людьми гораздо интереснее, чем бдения с Ольгой у телевизора. До следующей мысли (женитьба на Ольге — дурацкая затея, надо бы отказаться от нее, пока не поздно) он, как правило, не добирается.

Подвижек с тетрадью тоже нет.

Время от времени Алекс шлет сестре письма с единственным вопросом:

«Как продвигается расшифровка? Есть результаты?»

Ответы Кьяры не блещут разнообразием, самый расхожий из них:

«Пока ничего утешительного сказать не могу. Все оказалось сложнее, чем я думала».

Утешение приходит неожиданно. От человека, о котором Алекс приучил себя не думать в последнее время.

Оно настигает Алекса в судьбоносный день похода в супермаркет за продуктами.

Кроме сыра, хлеба и вина Алекс прикупил еще и большую корзину для пикника, они с Ольгой собирались на пикник в ближайшее воскресенье. Всем предыдущим пикникам не хватало именно этого, чтобы картинка получилась идиллической: корзины. Корзину для пикника невеста Алекса рассматривает как одну из незыблемых семейных ценностей. Она уверена, что плетеная емкость со множеством отделений и кармашков — показатель серьезности и взвешенности отношений. На чем зиждется эта идиотическая уверенность, Алекс не знает.