— Да не знаю… Но вот эти люди, что здесь прошли…

— Вооруженные, — вставил изучивший следы Филька (эльф не желал, чтобы последнее слово оставалось за Кедагом, поскольку считал себя лучшим следопытом), — вот глядите — здесь он на копье оперся.

— А может это посох, — усомнилась Ннаонна.

— На посох он бы опирался при каждом шаге, — объяснил Филька и указал на другой видимый только ему след. — Вот как этот.

— Неужели за нами погоня?

— Вряд ли… — усомнился Ингви, — так быстро… Нет, не должны бы. То есть погоня, конечно должна бы быть — мы им крепко хвост прищемили… Но не с такой же скоростью…

В конце концов друзья решили не плутать по лесным дебрям, которые даже эльфу были не по душе и воспользоваться дорогой. Филька опять повел беглецов в ускоренном темпе — всем хотелось взглянуть на отряд, идущий впереди. Догнать удалось только к концу дня, хотя местные шли не особенно торопясь. Задерживала продвижение необходимость сворачивать в кусты, едва Филька заявлял, что впереди на дороге кто-то есть. Беглецы по-прежнему предпочитали сохранить инкогнито.

Идущие впереди действительно оказались мужчинами, вооруженными еще похуже, чем стража Каменной Пристани. Но то были профессиональные воины, а эти скорее всего — ополченцы из какой-то отдаленной деревни. Что это за отряд и с какой целью он идет на север — было непонятно. Друзья на всякий случай обогнали местных вояк, совершив марш-бросок по лесу, затаились в кустах и внимательно оглядели этих ополченцев. Просто бородатые мужики в овчинах с копьями, топорами и деревянными щитами, понуро бредущие по дороге. Во главе колонны шли несколько вояк, вооруженных получше — в шлемах и чешуйчатых панцирях, с мечами и боевыми секирами на поясах. А также один бородатый мужчина в бурой накидке и с волшебным посохом (похожий на каменнопристанских старикашек, но гораздо моложе). Всего в отряде было около трех десятков человек.

Затем новый забег по лесу — и друзья вновь опередили местных, чтобы продолжить путь по дороге, не опасаясь наткнуться на засаду. Пройдя несколько сот метров в быстром темпе, путники решили, что можно «сбавить обороты», как вдруг Филька, шедший, как и прежде, первым, резко остановился и замер, уставившись под ноги:

— Ерунда какая-то! Впереди, похоже, еще один отряд…

* * *

— Что же это у них такое творится? — задумчиво произнес Ингви, — воины спешат на какой-то сбор… Неужели нас ловить?

— Филька, а этот отряд — он большой? — поинтересовалась Ннаонна.

— Поменьше прежнего — человек пятнадцать-двадцать, как будто. А что?

— Всего-то… — фыркнула вампиресса, — а давайте их догоним и спросим, куда они идут? Просто.

— В самом деле! — оживился эльф. — Что скажешь, Ингви? Их всего ничего, нам они не страшны. Если они и впрямь за нами гонятся — побьем!

Ингви в задумчивости потер лоб:

— Если они не знают, где мы — то, возможно, нам бы не стоило объявляться, а впрочем… Давайте! Осточертело по кустам шастать, а так, наверное, все и узнаем. А то непонятно, что с нами было — и сейчас непонятно что вокруг происходит…

Друзья снова двинулись по дороге в ускоренном темпе, снова обогнали колонну местных, обойдя их лесом и затаились в кустах, поджидая отряд. Вскоре он показался из-за поворота. Восемнадцать человек — почти все вооружены едва ли не хуже предыдущих вояк, разве что за исключением двоих, выглядящих предводителями. Во главе отряда брел молоденький юноша, почти мальчик, в чешуйчатом доспехе (таком же, как у королевских воинов в Каменной Пристани), в кожаном шлеме, усиленном роговыми полосами и медными обручами и с мечом на поясе. Рядом с ним вышагивал, что-то бормоча молодому, пожилой сутулый воин с длинными седыми усами на морщинистом лице, вооруженный примерно так же, только на поясе у старшего был не меч, а топор. У обоих доспехи выглядели при ближайшем рассмотрении довольно жалко — вместо недостающих металлических пластинок были приделаны роговые, меховая оторочка обтрепалась… Впрочем, меланхолично бредущие за ними вояки выглядели и того хуже, вместо панцирей их защищали толстые овчины мехом наружу (почти у всех — дырявые и протертые до пролысин), а топоры на их поясах были не боевым оружием, а обычными топориками, какими пользуются крестьяне и лесорубы…

Пока местные плелись мимо, Ингви успел расслышать, что старший предводитель что-то толкует молодому о скором ночлеге. Поэтому дождавшись, пока вояки протопают мимо и удалятся на достаточное расстояние, Ингви предложил:

— Я думаю, не стоит их сразу считать врагами, попытаемся сделать вид, что мы — друзья, хотя и чужеземцы, — с этим никто не спорил, притвориться местными им все равно бы не удалось, — а поэтому мы их обгоним, благо они идут не спеша, отыщем подходящее для стоянки местечко и расположимся на ночлег, как ни в чем не бывало. Они скорее всего присоединятся к нам, а разговор удобнее начинать, как «хозяевам» лагеря, они придут к нам и будут более или менее «гостями»…

— Смотри, Ингви, — пожал плечами Филька, — говорить с ними будешь ты, тебе и решать. Мы же их тарабарщины все едино не поймем…

С этим были согласны все — и друзья торопливо углубились в лес, причем Ингви велел эльфу подстрелить какую-нибудь живность, чтобы хватило и «гостям». Пусть, мол, подходят к их лагерю и присоединяются, угощаются — полезно для начала разговора. Филька натянул тетиву и пошел чуть впереди, высматривая добычу. Когда он подстрелил нескольких птиц, друзья вновь вышли на дорогу (еще раз обогнав местных) и пошли по ней, внимательно оглядываясь по сторонам и высматривая место для лагеря.

Вскоре подходящее местечко нашлось — ровная полянка прямо у дороги справа, а напротив — хорошо утоптанная тропа, ведущая влево, в лесную чащу. На поляне лежал хворост, словно заранее приготовленный для костра.

— Отлично, здесь и станем, — решил Ингви. — Похоже, что это место как раз и используется местными для лагеря, вон и кострища… Здесь часто ночевали… Давайте, располагайтесь. К приходу «гостей» наш лагерь должен выглядеть так, как будто мы давно тут стоим…

* * *

Все сложилось, как нельзя лучше. Когда на дороге показались местные — у нас уже все было готово. Мы сидели вокруг костерка и жарили Филькину добычу… Я помахал рукой, приветствуя и приглашая к костру — и младший воин тут же пошагал к нам, как будто так и надо. Седоусый пытался прошептать ему на ухо какие-то возражения, но тот лишь махнул рукой. Тогда и старший, видимо сдавшись, повторил его жест и подсел к нам. Их войско, не ожидая особого приглашения или команды тоже подтянулось к нам. Филька подкинул дровишек, разводя огонь побольше, Кендаг широким жестом предложил им угощаться, а бородачи принялись доставать свои припасы — хлеб, сыр, еще что-то… Рядом они принялись разводить еще пару костров, чтобы не жаться у одного.

— Привет вам, путники, — обратился к нам младший воин, — я Павлон, сын тана Ольшанки, а это мои земляки…

Они идут на север по призыву Карамока Хромого, Стража Побережья, который получил какие-то сведения о готовящемся крупном нападении разбойников и собирает все силы Риодны, чтобы устроить врагам хорошую встречу… Затем парнишка выжидательно замолк, очевидно предоставляя мне возможность представиться. Поскольку он не назвал по именам своих — то и я ограничился тем, что назвал себя. Я сказал, что я служил у купца с Архипелага, что я со своими спутниками подрядился охранять его в пути. Что на нас напали морские разбойники, а мой наниматель и его земляки — отъявленные трусы и что они попрятались по щелям, пока мы дрались с разбойниками (здесь я продемонстрировал запятнанную кровью повязку на левой руке). Что зовут меня… Альда. Да-да, такое странное имя — Альда-воин. Ну, пока мы сражались — налетел шторм. Наши корабли бросило на скалы, драккар разбился вдребезги, а мы на обломках добрались до суши… Ну, а затем мы побывали в Каменной Пристани и просили королеву помочь нам добраться до островов, а эта мудрая и прекрасная дама сказала, что мы можем присоединиться к войску Карамока Хромого, сражаться с ним вместе и получить свою долю добычи. А там уж… Я сделал неопределенный такой жест рукой и искоса глянул на своих собеседников. Вроде бы все в моем рассказе было принято как должное, а старый воин промямлил: