Пошатавшись еще минут десять близ мельницы, полночный колоброд исчез так же внезапно, как и явился. Геральт вздохнул и с легким шелестом спрятал в ножны меч.

— Кто это был? — спросил Жуга.

Геральт не ответил, лишь усмехнулся криво. Присел расправил одеяло.

— Чего зубы скалишь? Кто это был?

— Ты что, видишь в темноте? — вместо ответа спросил ведьмак. Голос его прозвучал хрипло и глухо, безо всякого выражения.

— А хоть бы и вижу, что с того?

— Мне — ничего, — хмуро проговорил тот. — Как тебя зовут?

— Жуга, — с неохотой сказал тот. — Я ведь говорил уже.

Геральт хмыкнул:

— Кличка, ребячье прозвище…

— Другого нет.

— А было?

Ответа не последовало, и разговор угас сам собою. Через минуту оба уже спали.

* * *

Утро Олег заспал. К тому времени, когда он, зевая и потягиваясь, вылез на крыльцо, уже давно рассвело. Осенний лес окутала белесая липкая дымка. Было сыро, холодно и до жути тихо, лишь стучал топором Жуга, обтесывая тонкую прямую лесину, да плескало у запруды колесо. Аспидно-черное зеркало мельничного пруда замерло в неподвижности. Давешнего пришельца что-то не было видно.

Скользя и оступаясь на крутом глинистом берегу, Олег спустился к ручью, стянул рубаху и принялся умываться, горстями черпая стылую прозрачную воду. Пригладил волосы, напился, вытер ладони о штаны и протянул было руку за рубашкой, да замер вдруг.

В кустах на том берегу пруда кто-то был.

Плотный туман колыхался зыбкой слоистой пеленой, мешал смотреть, и Олег смог различить лишь длинные черные волосы и белое полотнище рубашки.

— Что за черт… — пробормотал он, смаргивая, и вполголоса позвал: — Жуга!

Топор смолк.

— Чего тебе? — донеслось из-за угла.

— Девка!

— Что?

— Девка стоит! чтоб мне лопнуть…

Послышались шаги, Жуга подошел к берегу. В руках у него был свежесрубленный посох. Дерево было плотное и белое, без трещин и почти без сучков. Остановился, повертел рыжей головой.

— Где?

Олег вытянул руку, указывая на кусты, но не было там никого, лишь глаз уловил, как мелькнула меж деревьев угловатая девчоночья фигурка — мелькнула и пропала, без шороха, без звука.

— Где? — повторил Жуга, прищурился и посмотрел на Олега. — Поблазнило?

Тот помотал головою:

— Да вроде бы нет…

— Что за девка-то хоть?

— Лица не разглядел… — нахмурился Олег. — По виду — пацанка еще. Волос черный. И рубашка на ней такая… Куцая такая рубашка.

— Рубашка и — все?

— Ну-у… э-ээ… — Олег покраснел и почесал в затылке. — Не разглядел я!

Жуга присел у воды, положив посох на колени поперек. Сорвал увядшую травинку, пожевал задумчиво.

— Н-да… — наконец сказал он.

— А что такое? Или случилось чего?

— Да гость у нас ночью побывал…

— Гость? — Олег непонимающе завертел головой. — Какой еще гость? Ты о чем?

Жуга встал и направился к мельнице.

— Идем, покажу.

У окна, на пятачке рыхлой расчищенной земли виднелся след босой ноги. Пятипалый, кривой, он был не в пример больше человечьего — расшлепанная плоская ступня.

— Может, медведь? — с неуверенностью в голосе предположил Олег.

— Не похоже. Он на пальцах ходит и пятку криво ставит, одно слово — косолапый. Да и медведей в здешних местах уж лет десять как не видали.

Олег всем телом повернулся к Жуге.

— Пошто меня не разбудил?

— Надо бы стало — разбудил бы, — ответил тот. Прошелся рукой по рыжим волосам. — Странные дела… Так говоришь — пацанка?

— Малолетка… А где этот, как его…

— Геральт?

— Ну, да. Где он?

Жуга пожал плечами:

— Бог его знает… Бродит где-то окрест.

— Может, уехал уже?

— Лошадь-то тут.

— Ведьмак чертов… — ругнулся Олег вполголоса. — Знаешь, Жуга, меня уже с души воротит от его корявой морды. И ведь толком не говорит, сволочь, чего ему тут надо… Не иначе, его рук дело — след энтот. Да и баба эта не зря тут вертится. Может, из какой деревни она? Одни только беды от этих баб…

— Вот что я скажу, — Жуга встал и отбросил смятый стебелек, сплюнул зеленым, огляделся. — Хватит рассиживать. Нутром чую — неспроста вся эта каша заваривается. Давай искать. Где-то здесь должен быть тайник.

* * *

Запрокинув над головой пузатый маленький бочонок, Олег хорошенько потряс его, выцеживая в раскрытый рот последние капли пива, в напрасной надежде заглянул внутрь одним глазом, потом другим, с тоскою вздохнул и зашвырнул его в лопухи. Бочонок, с шумом подминая широкие листья, скатился вниз по крутому откосу, плюхнулся в пруд и закачался на тихой волне, мокро блестя круглыми боками, словно какая-то диковинная водяная живность. Жуга с неодобрением покачал головой:

— Зря ты так. Пригодился бы…

— Для чего?

— Для воды.

— Да ну, скажешь тоже — для воды… С собой ее тащить, что ли, воду-то? — Олег сплюнул и покосился на мельницу. — Зря искали. Нету здесь тайника никакого…

Жуга покивал головой.

— Может, и зря… а может, и нет.

— И с чего ты выдумал про тайник этот?

Жуга не ответил.

День распогодился. Было сухо и тепло, лишь земля еще дышала утренней сыростью. Утомленные долгими поисками, друзья отдыхали, лежа на бревнах и подставив лица неяркому осеннему солнцу.

Геральт до сих пор не воротился. Втайне Олег был этому даже рад — чем дальше от мельницы пребывал ведьмак, тем спокойнее было у Олега на душе.

Однако, где ж его черти носят?

— Геральта не видать? — словно услыхав его мысли, спросил Жуга.

— Да вроде, нет… И чего ему неймется?

Большая пестрая сойка-вертуха, крича заполошно, стрелою сорвалась с дырявой мельничной крыши и скрылась в лесу. Жуга проводил ее взглядом и нахмурился.

— Что-то не видал я тут птиц раньше, — как бы про себя пробормотал он. — Сходить, посмотреть, что ли?

— Да брось, чего там смотреть… — Олег лениво повернулся и вдруг вытаращил глаза. — Э, гляди-ка!

— Что? — Жуга вскинулся и завертел рыжей головой. — Где?

— Да вон, в лопухах!

Широкая борозда, пробитая бочонком в густой лопуховой чаще, открыла взору темные старые доски. Приятели засучили рукава, и минуты через полторы показалась неровная квадратная крышка-дверь. Петель не было. Поколебавшись мгновение, Жуга махнул рукой: «Открывай!»