Дум коснулся плеча мальчишки и тут же отдернул руку. Подушечки пальцев закололо.

— Грибовский.

— Понял, — кивнул поляк.

Он вытащил зачарованный револьвер из кобуры и вышел из магазина — проверить периметр. Сработали здесь, конечно, чисто, но если кто-то остался на улице, то не хотелось бы попасть в ловушку.

Алекс же, в свою очередь, толкнул Стажера… тело Стажера.

То, по инерции, отодвинулось назад и расплылось на спинке кресла. Прошло еще не так много времени, чтобы оно успело закоченеть, но достаточно, чтобы запеклась кровь на лице.

Вновь мелодично просвистела свирель входного звонка.

— Там чисто и… Матерь божья! Дум, проклятье, ты совсем с ума сошел?!

— Стереотипы, — притворно печально вздохнул Алекс. — чтобы ты понимал, это сделал не я.

Встав рядом, они вместе посмотрели на то, что осталось от Стажера. Его нижняя челюсть была сдвинута в сторону. Сломана в нескольких местах. И единственное, что её удерживало от падения на землю, это несколько кусков кожи. Еще не до конца порванной кожи.

Зубы повылезали изо рта парнишки. Правый глаз повис на жиле и нервах, а левый закатился куда-то внутрь головы. Нос отсутствовал и вместо него зияла дыра, полностью забитая гноем и кровью.

— Ну, ты знаешь, не каждый день вижу такое… — Грибовский так и не нашел подходящего слова, так что просто замолчал.

— Надо кое-что проверить.

Алекс, не без труда, перебрался через стойку и встал вплотную к Стажеру.

— Только не говори, что собираешься его трогать… а, понял, собираешься, — Грибовский кивнул и, не убирая пистолет, отошел к урне, где склонился в рвотном позыве.

— А я думал у Гвардейцев желудок покрепче.

Продолжая извергать из себя снедь Детраила, Грибовский показал средний палец.

Алекс же, в свою очередь, вытащив из внутреннего кармана пиджака ручку (стянутую на ресепшене во все том же бутике. Ничего, раз Чон Сук костюм с собой не догадался принести, то пусть теперь эту кашу и расхлебывает. Жмот), Алекс попытался засунуть её в ноздрю Стажеру.

— Ой, полегча… — Грибовский, уже выпрямившись, увидел происходящее и снова начал общение с урной. Видимо у них был какой-то очень живой диалог…

— Хм… — протянул Дум. Ему не очень нравилось, куда все это клонило. Ручку он засунуть внутрь так и не смог… — Только не говорите мне, что…

Он поднял, все той же ручкой, запястье Стажера. Кости последнего треснули и кисть повисла плетью. На пальцах красовались длинные, желтые ногти. Как если бы парню было не около двадцати лет, а примерно около двадцати веков.

— Что за…

— Последствия одержимости, — ответил на незаданный вопрос Алекс и метко бросил ручку в ту самую урну, где та исчезла с громким «бульк».

— Здесь был демон? — Грибовский взвел курок на револьвере.

— Ага, — кивнул Дум и посмотрел в сторону потайной двери, ведущей в пещеру Бромвурда. — Хотя, не совсем так.

— В каком смысле? — прищурился поляк.

— В том, что эта мразь все еще здесь.

И в этот момент снизу донеслись крики, в которых с трудом можно было разобрать ругательства на гномьем языке.

Алекс с Грибовским переглянулись и рванули вниз по лестнице.

Ну, вернее, рванул поляк, а Дум, предаваясь размышлениям на тему, что это уже вторая одержимость за неделю, что ровно на два раза больше обычного показателя, поковылял следом.

Еще только подходя к потайной двери, Дум поморщился от неприятного амбре горелой серы. Наверное это странно, учитывая его род деятельности, но он терпеть не мог этот пробирающий, несмывающийся запах. Он цеплялся к волосам, пропитывал одежду и, казалось, проникал в саму душу.

— Твою мать! — выкрик Грибовского привел Алекса в чувства. Морщась от резкой боли в ноге, он, как мог, сбежал по лестнице.

Поляка он обнаружил у небольшого поворота перед входом в пещеру Бромвурда. Красноволосый сидел на полу, лицом бледнее, чем первый снег. Втянув голову в плечи, он смотрел на свое отражение, которое точно так же вглядывалось в самого гвардейца.

— Это…

Гномы и их пещеры…

— Круг от пилы, — кивнул Алекс. Он щелкнул пальцами. Черно-зеленая искра слетела с них и, коснувшись стального листа, превратила последний в вязкую болотную тину, которая начала очень медленно сползать по волосам Грибовского.

Гномы, их пещеры и ловушки в оных.

— А иначе как-то нельзя было? — гвардеец кое-как пытался избавиться от липкой субстанции, но у него не очень получалось.

— Нет, — коротко ответил Алекс. — Готов?

Грибовский поднялся на ноги. Вместе, плечом к плечу, они стояли перед глухим завалом. Чтобы не происходило внутри пещеры, этого было достаточно, чтобы обрушить весьма крепкий свод.

Свод, который вполне успешно выдерживал демонстрацию заклинаний Дума вплоть до уровня Мистика.

— Валяй, — кивнул поляк, чьи волосы теперь приобрели совершенно непередаваемый оттенок. Некая смесь болота, ржавчины и пролитого вина.

Алекс поднял руку (не то, чтобы это ему было необходимо, скорее простая привычка), на ладони сформировалась печать, которая начала крутиться со скоростью недавней пилы, а затем из ладони Алекса вырвалась черная молния. Представ в образе вороньего клюва, она вонзилась в завал и тот разлетелся мелким щебнем.

Взрывная волна, натолкнувшись на всю ту же ладонь Алекса, разделилась на две половины и, буквально омыв визитеров с обеих сторон, унеслась вверх по лестнице, превратив теперь уже и саму лавку в некое подобие поля битвы.

[Внимание! Использовано запрещенное заклинание: «Ворон Черной Молнии» школы Тьмы и Темного огня. Потребление у.е. м: «недоступно»]

Алекс не успел подумать, что одно из самых базовых и банальных черно-магических заклятий попало в разряд запрещенных, как его обхватили крепкие руки и с криком:

— Вспышка спереди! — повалили на пол.

Краем глаза, Дум успел увидеть, как над ним пролетела красная полоса, внутри которой что-то постоянно взрывалось и переливалось всеми цветами радуги. И, пожалуй, даже теми, что не предоставлены в данном природном явлении.

И без запаха серы, Алекс моментально определил магию Хаоса. И тот факт, что кто бы ни оккупировал пещеру гнома, так легко разбрасывался такими заклинаниями, особенной радости не добавляло.

Полоса, врезавшись в стену, буквально оплавила её. С такой легкостью, будто ты не подвергалась адамантиевому опылению. Да, может это не такая же полноценная защита, как цельный лист анти-волшебного металла, но, все же…

— Слезь с меня, поганый мужеложец!