стону. Поскольку раздевалки для девочек пока нет, я переодевалась в туалетах рядом со спортзалом. Дело в том, что мне вроде как нужно, чтобы близнецы присматривали за мной, чтобы убийцы не смогли застать меня со спущенными штанами — в буквальном смысле слова.

После того, как мы снова надеваем форму, мы отправляемся на обед с остальными членами Студенческого совета.

Рейнджер сажает меня к себе на колени, как только мы добираемся туда, и Спенсер закатывает глаза.

— Я знаю, вы двое только что сделали это в первый раз, но да ладно, эти влюблённые щенячьи глазки убивают меня.

— Ревнуешь? — насмехается Рейнджер, постукивая носком своего боевого ботинка по полу и прищуренными глазами наблюдая за обедающей толпой. — Потому что я почти уверен, что видел, как Шарлотта тайком выходила из нашей комнаты, когда возвращался из душа.

Мои щёки вспыхивают, но несмотря на то, что мой рот приоткрыт, как у какой-то полной сумасшедшей, у меня нет на это ответа. Это правда. Спенсер и я действительно улизнули немного побыть наедине этим утром, но, типа, мы занимались только ручными делами. Хотя ручная работа — это тоже секс. Если кто-то говорит вам обратное, он либо невежествен, либо бредит, либо придерживается гетеронормативного взгляда на секс, который устарел и странен.

Гм.

— Это так странно, что вы, ребята, сейчас трахаетесь, — замечает Тобиас, глядя на нас двоих так, словно мы инопланетные существа с фиолетовыми щупальцами, торчащими из наших промежностей. Иногда он смотрит такое порно. Поверьте мне, я знаю, я видела. На днях я поиграла в игру близнецов и украла их ключ, прокралась обратно в комнату, чтобы удивить Тобиаса, пока Мика был с Черчем, и застукала его за мастурбацией. Это было весело.

— Может быть, более странно, что они не трахаются, — добавляет Мика, указывая между мной и Черчем. Мои глаза расширяются, когда Спенсер и близнецы слегка хихикают. Я должна сказать, что они всерьёз восприняли всю эту затею с групповыми отношениями. Может быть, это потому, что они были так близки ещё до того, как я случайно присоединилась к их семье? Несмотря ни на что, я не позволю себе разорвать ни одну из этих связей.

— Мы ждём свадьбы, — невозмутимо отвечает Черч, подпирая подбородок рукой, прижимая длинные изящные пальцы к щеке. Я смеюсь, но совсем немного, потому что это уже второй раз, когда он отпускает эту шутку, так что… Во всяком случае, он не смотрит на нас, уставившись на море студентов, как будто размышляет о чём-то важном. Через мгновение он снова обращает свои янтарные глаза в нашу сторону, его медового цвета волосы гладкие и прямые, обрамляющие его элегантное, аристократическое лицо. — У меня появилась мысль, — размышляет он, мгновенно меняя тему. Этот человек — прирождённый лидер. — Как вы думаете, почему убийцы оставляют нас в покое на такое долгое время? Хм-м? Есть масса возможностей нанести удар, и всё же прошло уже несколько недель с тех пор, как начались занятия в школе, а от них нет никаких вестей.

— Потому что они ебаные трусы, вот почему, — фыркает Спенсер, закидывая свои серые ботинки на скамейку и откидываясь назад, как будто он здесь хозяин. В каком-то смысле так и есть. Никто не купит травку в кампусе, не пройдя через него. Вот почему я не слишком обеспокоена предстоящими дебатами. Парни разберутся с этим, я просто знаю, что это так.

С другой стороны, они не знают, что их ждёт.

Никто из нас не знает.

— Мм, нет, я не думаю, что это всё, — говорит Черч, снова обращая своё внимание на нас. — Они явно готовы нападать в общественных местах — как они поступили с Чаком в Калифорнии. Ну, и они, очевидно, связаны с полицией. Так почему же? Я спрашивал себя об этом с тех пор, как мы были в онсене.

— И ты пришёл к какому-нибудь ответу? — спрашивает Рейнджер, крепко прижимая меня к себе и прижимаясь лицом к моей шее так, что у меня поджимаются пальцы ног в новых блестящих туфлях. Папа прислал несколько коробок Мэри Джейн с логотипами Академии Адамсон на каблуке. Я не большая их поклонница, но с моей новой формой они смотрятся лучше, чем коричневые мокасины, которые я носила раньше.

— Конечно, — отвечает Черч, сверкая одной из своих ослепительных улыбок. — Это потому, что по крайней мере один из них не ходит в эту школу.

Мои брови поднимаются, когда я подтягиваю ближе поднос с ланчем ближе к краю стола, чтобы дотянуться до лимонада. Здесь готовят прекрасный клубничный лимонад с маленькими зонтиками, стеклянными соломинками и кусочками засахаренных фруктов по краям стакана. Я также знаю, что Рейнджер определённо не отпустит меня с колен, так что мне лучше привыкнуть сидеть здесь, пока я ем.

— В смысле? — в унисон спрашивают близнецы, беря по банану и очищая от кожуры. Они оба немедленно переходят к минету, имитируя шутки, и я закатываю глаза.

— Это означает, что я думаю, что нам следует проверить Джеффа Работа и других несогласных в Натмеге. — Черч замолкает, когда двери кафетерия распахиваются и входят несколько девушек.

Во всем кафетерии воцаряется тишина, когда Астер складывает руки перед клетчатой юбкой цвета шампанского и мёда и улыбается всем.

— Привет, мальчики, — говорит она, сияя как сумасшедшая, её вьющиеся рыжие волосы разметались вокруг лица. — Я слышала, сегодня собрание, на котором студенты объявляют, что баллотируются в Студенческий совет?

— О, чёрт, — бормочет Спенсер, немного бледнея и протягивая руку, чтобы ослабить галстук.

О, чёрт. О, чёрт, это точно.

Потому что единственное, что могло бы убедить студентов проголосовать против их единственного партийного поставщика наркотиков… это горячая цыпочка в юбке.

— Они не могут этого сделать, — ворчит Спенсер, когда мы вместе пробираемся сквозь тёмные тени леса. Уже поздно, не до неприличия поздно, но достаточно поздно, чтобы нас наверняка хватились во время ежевечерней проверки комнат. Натан будет в бешенстве. Мика предложил подкупить его, но Черч только покачал головой, и дело было закрыто.

Я чувствую, что он что-то знает.

Я чувствую, что он всегда что-то знал.

Застёгивая молнию на своей блестящей толстовке с радугой (подарок Рейнджера), я возвращаюсь к тропе, по которой мы идём — одной из секретных троп Спенса, любезно предоставленной его братом Джеком — которая выходит на дорогу, изгибающуюся вниз с горы, прочь от Адамсона и к крошечному ничем не примечательному городку Натмегу, штат Коннектикут.

— Они могут, и делают, — размышляет Черч, засунув руки в карманы, на его гибкой