Марк с улыбкой вспомнил эту сцену.

– Скажем так, первый примипил был далеко не в восторге от того, что его казна за один раз уменьшилась на пятьдесят золотых. Затем, когда он увидел меч, он смотрел на него так долго, что я даже испугался, что он потребует его себе.

С этими словами Трибул взял из рук Юлия меч. Прежде чем заговорить снова, его товарищ дождался, когда смертоносное лезвие благополучно легло в ножны.

– Ты думаешь, Фронтиний стал бы платить за меч пятьдесят золотых, когда он может купить себе обычный армейский, причем за малую цену? Тебе не приходило в голову, что если ты вдруг остановишь собой копье, когда эта милая игрушка будет болтаться у тебя на поясе, найдется не один желающий сделать ее своей. Помяни мое слово, ты еще не успеешь остыть, как твой меч уже перекочует к одному из нас.

Услышав такие слова, Дубн покачал головой и лукаво произнес:

– Даже не думай! Можешь выкинуть эту мысль из головы, Юлий. Наш товарищ уже согласился, что его оружие по наследству достанется мне. В моих руках меч будет как у себя дома, я стану обращаться с ним с уважением, какого он и заслуживает. Попасть же в руки того, кто не знает больше пары приемов, – печальная судьба, скажу я вам, для такого прекрасного клинка!

Юлий вопросительно посмотрел на Марка. Но тот лишь пожал плечами, и Юлий с видом победителя рассмеялся над сослуживцем.

– Что-то не похоже, Дубн, чтобы у вас был такой уговор. Скорее, сдается мне, меч достанется тому, кто окажется самым проворным.

Дубн пожал плечами и задумчиво осклабился.

– Что же, вполне справедливо: оружие принадлежит тому, кто первый положил на него руку. Правда, крайне маловероятно, что найдется тот, кто лишит этот клинок его законного хозяина. – Он хитро прищурился на своего друга. – Да и вообще, Юлий, я хотел спросить у тебя, сподобился ли ты купить тот свисток, на который мы с тобой положили глаз, когда наш сослуживец решил потратить свое солдатское жалованье на эту новую игрушку.

Юлий кивнул и, порывшись в сумке, вытащил начищенный до блеска свисток. Дубн пару секунд смотрел на него, с трудом сохраняя серьезное лицо, затем снова повернулся к дороге. Юлий озадаченно нахмурился.

– Скажи, я чего-то не понимаю? С чего это ты ухмыляешься, словно знаменосец, обнаруживший в похоронном фонде лишнюю сотню денариев, о которых никто не знает? Что ты… – Он присмотрелся к свистку в своей руке, и внезапно брови его поползли вверх. До него дошло, что он держит тот самый свисток, который считал потерянным, а подняв голову, он увидел, что Дубн держит в своей лапище новый свисток.

– Ах ты, хитрый мерзавец! Ты знал об этом, центурион Корв?

Марк с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться.

– Я догадывался, что твоя потеря – не совсем потеря. По крайней мере, благодаря ей ты получил новый свисток, и притом такой красивый! А вот и переправа через Мозу… сквозь деревья я уже вижу стены форта. Думаю, нам пора снова стать отрядом армейских офицеров.

Юлий презрительно фыркнул и, еще разок пристально посмотрев на свой старый свисток, снова сунул его в сумку. Дождавшись, когда его рука будет в сумке, Дубн бросил ему новый. Чтобы его поймать, Юлий был вынужден резко выбросить руку. Он покачал головой и взглядом, полным отвращения, посмотрел на новый блестящий свисток.

– Десять денариев за ненужную мне штуковину? И после этого ты предлагаешь мне принять вид настоящего армейского офицера? Кстати, если не ошибаюсь, у тебя пока этой штуки нет, не так ли? На, бери! – С этими словами он протянул свисток Марку. Тот недоуменно посмотрел на него.

– Спасибо. Но разве новый не твой?

– Нет, старый был со мной с того момента, как я стал офицером. Было бы дурной приметой расстаться с ним, тем более сейчас. – Юлий в упор посмотрел на Дубна. – Если же отдать новый тебе, я получу право первым претендовать на симпатичный меч.

Они довольно легко прошли досмотр со стороны отряда легионеров, несших караул на подходах к форту. Письменный приказ Скавра, согласно которому они должны были двигаться дальше, к крепостям на Ренусе, скрепленный внушительной печатью, сделал свое дело: ознакомившись с ним, легионеры пропустили их. Правда, как только за путниками захлопнулись западные ворота и часовые заняли свои посты вдоль деревянных стен, дежурный центурион отвел Юлия в сторону.

Шагая вместе с двумя другими центурионами по укрепленному поселению к мосту, Марк прислушался. Хотелось знать, что там дежурный офицер прошептал на ухо Юлию.

– …я бы советовал вам держать ухо востро с этим вашим скукоженным проводником, которого вы привели с собой, – говорил тем временем тот. – Поверь мне, я насмотрелся на таких, как он. Так что говорю тебе со всей ответственностью: с этим прохиндеем скоро жди неприятностей.

Юлий нахмурился и с сомнением посмотрел на легионера.

– Таких, как он? Ты хочешь сказать, что не доверяешь ему, потому что он местный?

Дежурный офицер хмуро покачал головой:

– Нет, местные жители – народ довольно приличный. Я хочу сказать другое. Ему нельзя доверять, потому что он вон оттуда.

Они дошли до западного конца моста, и Марк бросил взгляд через реку. Гладкую поверхность воды нарушали камни, которыми были отмечены отмели. Неудивительно, что мост на дороге, что вела к крепостям на Ренусе, был построен именно в этом месте.

Дежурный офицер указал на поросшие лесом холмы, что возвышались над небольшой деревней на восточном конце моста, и плюнул через парапет.

– Смейся, если хочешь, но если бы ты прослужил рядом с этим проклятым лесом столько же, сколько и я, думаю, тебе было бы не до смеха. Отсюда до опушки леса всего четыреста шагов, но стоит пройти пятьсот шагов, и тебе покажется, что ты перенесся на пять тысяч миль. В этом лесу есть люди, которые годами не видят солнечного света, полудикие охотники, не имеющие ни малейшего понятия о цивилизованной жизни. Мы их иногда видим, когда они из-за деревьев следят за фортом. Мы не раз высылали патрули в надежде на то, что сумеем поймать хотя бы одного из них, но это все равно что ловить дым. Неудивительно, что это наводит ужас на наших парней. – Дежурный офицер на миг умолк и бросил взгляд в открытые ворота. – После того как в прошлом году мы потеряли одного солдата, я перестал высылать туда патрули. Он ехал замыкающим в колонне и вдруг куда-то пропал. Не издав ни единого звука, исчез среди бела дня. Больше мы его не видели, но той ночью кое-кому из солдат показалось, будто они слышали его крики. Вернее, ветер принес какие-то неясные звуки, которые смог уловить слух лишь самых молодых наших парней. Но они клялись, что это был он.

Офицер плюнул на землю и сделал за спиной у проводника предостерегающий жест.

– Это точно один из них. Появись он здесь один, я, даже не думая, перерезал бы ему горло и сбросил бы труп в реку. Но поскольку он под вашей защитой, я могу лишь вас предупредить. Куда вы держите путь отсюда?

Юлий махнул рукой на восток.