— Так вот… — произнесла Сюзанна. — Вы рассказывали нам о том, как прятались среди холмов.

— Мы не прятались, — покачал головой Джерико. — Мы жили невидимо.

— А разве есть какая-то разница? — спросил Кэл.

— О, несомненно. Некоторые места, священные для нас, большинство чокнутых не увидит, даже вплотную приблизившись к ним…

— И к тому же мы зачаровывали людей, — добавила Лилия, — если кто-то из них оказывался слишком близко.

— Что происходило время от времени, — подхватил Джерико. — Некоторые проявляли любопытство. Болтались по лесам, выискивая наши следы.

— Так, значит, они знали, кто вы? — спросила Сюзанна.

— Нет, — ответила Апполин. Она сбросила со стула кучу одежды и оседлала его. — Нет, все, что они знали, это сплошные слухи и глупые домыслы. Как нас только не называли! Тенями и сказочными существами. Всякую ерунду выдумывали. Лишь немногие на самом деле видели нас близко. Но только потому, что мы позволили им.

— Кроме того, нас было не так уж много, — вставила Лилия. — Мы никогда не отличались плодовитостью. Никогда не испытывали особой тяги к совокуплению.

— Говори за себя, — бросила Апполин и подмигнула Кэлу.

— В общем, нас редко замечали, и, как сказала Апполин, если мы шли на контакт, то только по своим причинам. Например, если кто-то из вашего рода обладал умениями, из которых мы могли извлечь пользу. Коннозаводчики, виноторговцы… Тем не менее столетия шли, и вы делались все более опасными.

— Верно, — подтвердил Джерико.

— Все связи, какие были между нами, обратились в ничто. Мы предоставили вам вести жизнь, исполненную кровопролития и зависти…

— Почему вы постоянно говорите о зависти? — спросил Кэл.

— Так ведь именно из-за нее о вас идет дурная слава, — сказал Фредди. — Вы вечно стремитесь заполучить то, что вам не принадлежит.

— Ну а вы-то, конечно, совершенные существа? — спросил Кэл. Его уже достали бесконечные упреки в адрес чокнутых.

— Если бы мы были совершенны, — сказал Джерико, — мы были бы невидимы.

Его ответ ужасно расстроил Кэла.

— Нет, мы не совершенны. Мы из плоти и крови, как и вы, — продолжал Джерико. — Но нас это не печалит. А вот вы… вы, видимо, ощущаете трагичность своего положения. Или же вам кажется, что вы живете неполной жизнью.

— Почему же моей бабушке доверили заботу о ковре? — спросила Сюзанна. — Она ведь из чокнутых.

— Не употребляй это слово, — попросил Кэл. — Она была человеком.

— Она была полукровкой, — поправила его Апполин. — Ясновидцем по матери и чокнутой по отцу. Я встречалась с ней пару раз. У нас с ней, видишь ли, было кое-что общее. Смешанные браки. Ее первый муж был ясновидцем, а мой — из племени чокнутых.

— Но она стала одним из хранителей. Единственная женщина и, если я правильно помню, единственная, в ком текла человеческая кровь.

— Нам был нужен хотя бы один хранитель, знающий Королевство и не привлекающий к себе внимания. Мы надеялись, что так нас перестанут замечать, а потом забудут.

— И все это только ради того, чтобы скрыться от человечества? — спросила Сюзанна.

— О нет, — ответил Фредди. — Мы могли бы жить, как жили, на окраинах Королевства… но обстоятельства изменились.

— Я и не помню, в каком году это началось… — произнесла Апполин.

— В тысяча восемьсот девяносто шестом, — подсказала Лилия. — Это был тысяча восемьсот девяносто шестой, год начала бедствий.

— А что случилось? — спросил Кэл.

— До сих пор никто не понимает. Нечто возникло вдруг из ниоткуда Существо, обуреваемое одним-единственным желанием: сжить нас со света.

— И что это за существо?

Лилия пожала плечами:

— Ни один из тех, кто столкнулся с ним лицом к лицу, не уцелел.

— Это человек? — спросил Кэл.

— Нет. Люди слепы, а оно нет. Оно умело вынюхивать нас. Даже самые изощренные чары не могли обмануть его. А когда Бич проходил мимо, то, на что он бросал взгляд, просто переставало существовать.

— Мы оказались в ловушке, — произнес Джерико. — С одной стороны — человечество, с каждым днем захватывающее новые земли, а с другой — Бич. Так мы назвали это существо, стремившееся уничтожить наш народ. Мы понимали, что рано или поздно Бич истребит нас.

— Что весьма печально, — сухо вставил Фредди.

— Но в жизни были не только мрак и жуть, — заметила Апполин. — Как ни странно, я отлично провела те последние годы. Отчаяние, знаете ли, прекрасный афродизиак. — Она усмехнулась. — Нам удалось отыскать такие места, где Бич не мог нас почуять, и мы на время укрылись в безопасности.

— Не помню, чтобы я чувствовала себя счастливой, — сказала Лилия. — Я помню только кошмары.

— А как же тот холм? — спросила Апполин. — Как он назывался? Холм, где мы провели последнее лето. Я помню, словно это было вчера..

— Лучезарный холм.

— Верно. Лучезарный холм. Я была счастлива там.

— Но сколько бы это продлилось? — проговорил Джерико. — Рано или поздно Бич нашел бы нас.

— Может быть, — сказала Апполин.

— У нас не было выбора, — продолжала Лилия. — Нам требовалось укромное место. Там, где Бич никогда не станет нас искать. Где мы будем спать, пока о нас не забудут.

— Ковер, — произнес Кэл.

— Именно, — подтвердила Лилия. — Именно такое убежище избрал совет.

— После бесконечных споров, — заметил Фредди. — Пока они шли, погибли сотни. В тот год, когда заработал Станок, каждая неделя приносила новые жертвы. Ужасные истории. Кошмарные.

— Мы, разумеется, были уязвимы, — продолжала Лилия. — Отовсюду приходили новые беженцы… приносили с собой клочки своих земель… вещи, спасенные от истребления… Все сосредоточились здесь, в этой стране, в надежде пристроить в ковер свою собственность.

— Какую еще собственность?

— Дома. Участки земли. Обычно они имели дело с добрым Бабу, умевшим превращать поля, дома и что угодно в подобие списка. В таком виде их можно было переносить…

— Нет, я не понимаю, — возразил Кэл. — Объясни.

— Речь идет о вашем семействе, — обратилась Лилия к Джерико. — Тебе и объяснять.

— Мы, Бабу, умеем создавать иероглифы, — начал Джерико, — и держать их в голове. Есть великие мастера, вроде моего учителя Куэкетта. Он мог составить список небольшого города, а потом выговорить его обратно до последней черепицы. — Джерико рассказывал, и его удлиненное лицо светилось счастьем. Но затем воспоминания потушили радостный огонек. — Учитель находился в Нидерландах, когда его отыскал Бич. Он исчез. — Джерико щелкнул пальцами. — Раз — и нету.