– Ох ты ж черт! Меня ведь Жора настоятельно просил купить себе маленькое черное платье! – вдруг вспомнила Клавдия. – Я ведь и деньги с собой взяла, хотела после клиники забежать, а с этими новостями совсем расклеилась!

В ее глазах вдруг вспыхнул огонек. Счастливы, говорите? Посмотрим! Клавдия все же будет искать невестку! Найдет и посмотрит ей в глаза. Пусть она ей лично скажет, что любит какого-то там одноклассника, что ей хорошо на заброшенной даче у подруги, которой никогда не было! Пусть! Она вам не Ирина, которой только скажи, она и рада верить! Нет, расследование продолжается! И Клавдия завтра пойдет в этот чертов клуб! И наденет это чертово платье! Да, кстати, надо непременно выбрать с большим вырезом, это делает шею длиннее.

И она, уже совершенно окрыленная, впорхнула в магазин.

Клавдия Сидоровна уже около часа толкалась в отделе, но с платьем не срасталось. Нет, черненькие были, но вот только то, что налезало на объемные телеса Клавдии Сидоровны, никак нельзя было назвать маленьким платьем. Скорее – палатка угрюмого цвета.

– Нет, а что-нибудь более изящное у вас имеется? – раздраженно спрашивала покупательница замученного продавца.

– Имеется, но вы же мерили – вам не подходит, – робко бормотала девица, худенькая и зеленая, как речная осока. – Можете примерить вот это.

Она протягивала ужасного размера платье – совсем даже не черное, а какого-то грязно-коричневого цвета.

– И что это? – кривилась Клавдия. – Вы содрали портьеры? Здесь же совсем нет фасона!

– Но Алла Борисовна, между прочим, предпочитает именно такие, а у нее фигура куда стройнее вашей.

– Правильно! Поэтому она может себе позволить! А я не могу! Не хватало, чтобы я выглядела, как перепревший сноп! Дайте мне вон то! Ах, ну что вы мне суете? Это же вообще халат!

В конце концов Клавдия остановила свой выбор на скромном платьице темно-синего цвета, длина которого едва доходила ей до колен.

– Но… может, вам на размерчик побольше? – отважилась предложить продавец.

Клавдия смерила ее уничтожающим взглядом.

– Вот с вашей фигурой, любезная, можете покупать побольше! А мне уже больше некуда, заверните!

Девушка не стала спорить, молча завернула и облегченно выдохнула, когда за вредной покупательницей захлопнулась дверь. Клавдия же вышла совершенно удовлетворенная покупкой. Да, платьице не черное, синенькое такое, а по подолу реденькие цветочки, очень оригинальное. И совершенно недорого, потому что это еще и распродажа оказалась. Нет, что ни говори, а пока все складывается не так плохо.

Дома Клавдию встретил аромат жареных котлет, тишина и чисто убранная квартира. Каки отчего-то нигде не наблюдалось, но это особенно не печалило.

– Осознал свою вину и побежал в магазин. Может, все же раз в тридцать лет догадается приготовить романтический ужин?

Отчего Клавдия вспомнила про ужин и романтику, она и сама не могла объяснить. Наверняка оттого, что сегодня они опять останутся одни, и как знать – надолго ли? Недаром она так и не решилась вызвать из палаты драгую свекровушку – того и гляди, соберет вещи – и домой. А ведь деньги заплачены, лечение ведется, а также ведется и расследование, куда же их в такую заваруху?

Клавдия сунулась к холодильнику и решила тоже принять участие в подготовке ужина, в конце концов, крепкий семейный тыл здорово укрепляет нервную систему, а завтра в клубе нервы ей ох как пригодятся!

Курлыкая себе что-то под нос, Клавдия мимоходом бросила взгляд за окно и окаменела – по дорожке чинно шел ее возлюбленный супруг и аккуратно вел под ручку Оленьку! Парочка направлялась домой и, вероятно, о наблюдении Клавдии не догадывалась, потому что Кака как-то уж слишком близко склонялся к девичьему ушку и, вероятно, что-то нашептывал.

– Так, значит, вот с кем ты романтику разводишь, паршивец недокормленный!

И она приготовила орудие возмездия.

Не успел Акакий Игоревич, уже без Ольги, ступить на порог, как на его голову обрушилась разделочная доска.

– Ах ты дрянь пакостливая! Ах ты кот мартовский!! Ишь ты – с девками он у меня гуляет, паскудник!!

– Клава!! Да ты что – сдурела?!! – возопил несчастный, прикрывая голову. – Ты ж по голове прямо попала! Это хорошо еще, что я шапочку с помпоном надел, прямо по помпону! А если б… Ай-й-й!!! Тимка!! Царапни ее за ногу! Убьет ведь!!

Тимка только лениво щурил глаза и по-кошачьи вздыхал – то есть раскрывал пасть до ушей.

– Клавдия!! Опомнись!! Я был на задании!! – удалось наконец отскочить бедняге подальше от жестоких кулаков жены. – Мы гуляли на задание! Сначала мы ездили в страховую компанию, ну надо же вытрясти деньги за нашу машину! А потом я хотел познакомить Оленьку с Даниилом… ну а чего? Лучше уж с ней, чем неизвестно с какими женщинами. А она… она вдруг захотела устроиться к нему секретаршей.

Клавдия прищурила от гнева глаза.

– Между прочим, кто-то недавно на этом самом диване захлебывался слезьми по несчастной Лиле, а теперь этот же «кто-то» уже несется сватать нашего сына первой встречной! – с презрением бросила она мужу.

– Я не сватать! – от волнения Акакий Игоревич даже пустил петушка. – Я просто так – познакомить. И устроить на работу, если повезет. А сам между делом хотел с сыном повстречаться. И задать ему волнительный вопрос! Я хотел вот так вот посмотреть ему в глаза… вот так вот… – Акакий Игоревич старательно прищурился и уставился на Клавдию. – Хотел вот так его сразить взглядом, а потом поинтересоваться – а почему это, милый сынок, ты мне вовсе вчера дверь не отпёр?! И он бы мне ответил! Да! Но… Он почему-то и сегодня не отпёр… А между прочим, его соседка снизу говорила, что ей по голове каждый вечер кто-то ходит!

– Правильно, Даня же возвращается когда-то домой, – вздохнула Клавдия. – Я так поняла – с Оленькой ты его не познакомил?

– Нет. Мы его так и не увидели. А соседка сказала, что надо бежать в милицию, потому что там по ее голове кто-то ходит даже тогда, когда Даня на работе, – добавил со значением Акакий. – А вот Оленька сказала, что ни в какую милицию не надо, и вообще – она страсть как ненавидит всех этих милиционеров. Вот. Лучше, говорит, мы сами еще раз придем.

Клавдия фыркнула:

– Конечно! Она теперь каждый день с тобой к Даниилу таскаться станет. Она же не хотела секретаршей. С чего это вдруг такая тяга к труду появилась?

– Наверное, кушать хочет, а у меня денежки кончились, – невольно проболтался супруг.

– Ах, у тебя кончились! – поднялась на новую волну Клавдия. – А до этого, стало быть, имелись, да? А где ты их выскребал, душа моя? Уж не в моей ли сумочке? И, значит, кормил несчастное дитя – Оленьку? А я, дура такая, тебя содержу, родителей твоих…

– Не ты, Даниил, – поправил Акакий. – У нас одинаковая пенсия.

– Ну и пусть Даниил! А кто его воспитывал? Кто, отвечай мне, горе мое! Не-е-ет, ты теперь будешь долго наказан, – пыхтела от злости Клавдия. – Завтра мы с Жорой едем в бильярдный клуб, а ты… будешь варить манную кашу для своей приемной дочери!