– Почему нет? Отныне мы с вами оба вне закона.

– И что теперь?

– Поедем в Балашиху. Нужно поговорить с экономкой из дома Бекешевых.

Сергей Дуло казался притихшим и немного отрешенным.

– Знаете, – Полина говорила медленно, раздумывая над тем, какое слово выбрать в следующий момент. – Жизнь – словно карусель. Не нужно бегать за ней по кругу. Иногда достаточно остановиться и подождать.

Как будто очнувшись, Сергей пожал ее руку.

– Пойдемте, кажется, на кухне остался хороший кофе. Большего обещать не могу.

Они сидели за кухонным столом и пили кофе. Сахара не было, зато в шкафу отыскались ванильные сухари и сгущенное молоко. Сергей достал телефон и, вытащив сим-карту, вставил вместо нее другую.

– Зачем? – Полина отставила чашку.

– Следую законам детективного жанра. Поели? Значит – вперед.

Покинув квартиру, они спустились по лестнице и вышли в пустынный двор. Воздух был чист, в морозном небе сияли звезды, и падал пушистый снег. Полину не оставляло ощущение, что время остановилось.

Пока Сергей прогревал машину и сметал с нее снег, захлопали двери подъездов, во дворе стали появляться первые прохожие.

Сергей Дуло поехал напрямую, через центр города. Московские улицы были еще свободны.

– Знаете, я не слишком люблю Москву, но в такие моменты просто физически ощущаю, как счастлива, что живу здесь. – Приготовившись к длительной поездке, Полина откинула назад спинку сиденья.

– Главное, чтобы Москва отвечала взаимностью, – усмехнулся Дуло.

– Как ваше плечо?

– Превосходно.

– Скажите, вы не обратились к врачу, потому что боялись подставить Бекешева?

– Глупости.

– Неправда-а-а-а, – протянула Полина. – Вы беспокоились за Бекешева и не хотели его подвести.

– Скажите-ка лучше, как там в вашей пословице говорится? – спросил Дуло.

– Semper ante…

– Вот-вот. В чем-то вы правы. Ощущение такое, будто нас, как крыс, по трубе гонят. Ни вправо, ни влево, а только вперед. Без вариантов. Ну, ничего: в огне не горим и трубы, даст бог, одолеем. А вот как насчет воды? – Он улыбнулся. – Плавать умеете?

– Если нужно – даже летать, – сказала Полина.

– Летать, надеюсь, нам не придется.

– Melius non incipient, quam desinent…

– А это еще что такое?

– Латинское изречение, которое гласит: «Лучше не начинать, чем останавливаться на полпути».

Москва не заканчивалась, она плавно перетекала в пригороды Балашихи. Вдоль дороги стали попадаться здания с сиренево-фиолетовыми фасадами. Наверное, они должны были отличать этот город от любого другого.

– Итак, Юлия Валерьевна Палий, тридцати двух лет от роду, проживала в усадьбе Бекешевых в течение трех лет. Есть сведения: была любовницей хозяина дома. Как с этим мирилась его жена… – Сергей Дуло покачал головой. – Не понимаю.

– Во-первых, это только предположение. Во-вторых, вы сами слышали – Бекешев говорил, что у них с Алиной имелась взаимная договоренность не мешать друг другу жить.

– Ну, что ж, вполне современно.

– Вы не знаете, почему Юлия Палий рассчиталась?

– Нет. Однако по времени это загадочным образом совпало с убийством хозяйки дома.

– Думаете, она имеет какое-то отношение?

– Предположение не есть утверждение.

– Знаете, – вглядываясь в таблички с номерами домов, Полина выпрямила спинку сиденья, – а ведь в известной фразе про огонь, воду и медные трубы под трубами подразумеваются отнюдь не водопроводные и не те, по которым гоняют крыс.

– Заречная, четырнадцать, – напомнил ей Дуло.

– Нам нужен другой конец улицы. – Полина вернулась к начатой теме: – Существует очень интересная версия происхождения этой фразы…

– Кажется, у вас опять начинается историческая чесотка, – рассеянно заметил Дуло.

Нисколько не обидевшись, Полина продолжила:

– Согласно этой гипотезе, именно так в античной древности происходило посвящение неофита в тайны богини Изиды. Пройти сквозь огонь, воду и медные трубы значило преодолеть множество испытаний и, выйдя из недр земли к свету, восторжествовать над страхом смерти.

– Неофит – это новичок? – спросил Дуло.

– Точнее – новообращенный или посвящаемый в тайну. Выполняя обряд посвящения, ему сначала нужно было пройти через залу с огненными стенами, пол которой был устлан раскаленным железом…

– Босиком по раскаленному железу?

– Такого я не говорила. На полу оставались узкие промежутки, куда неофит мог ступить, не опасаясь обжечь ноги. Потом его ждал широкий темный канал, наполненный водами Нила. Он переплывал канал и на другом берегу выходил на платформу, которую со всех сторон окружали медные стены. Затем ему предстояло открыть дверь из слоновой кости. Чтобы открыть ее, он брался за медные кольца, и в тот же момент платформа уходила из-под его ног.

– Не пропустите – дом номер четырнадцать, – снова напомнил Дуло.

– Не пропущу, – кивнула Полина. – Итак, платформа падает вниз, и неофит повисает над пропастью. Холодный ветер, нагнетаемый грохочущими механизмами, несется по бездонной шахте с медными стенами и гасит его факел…

– Прошу прощения, – вмешался Сергей Дуло, – у него было три руки? Чем он держал факел?

– Тем же, чем и когда переплывал канал, наполненный темными водами Нила. Неужели не понимаете?

– Хорошо. Предположим, зубами.

– Предположим, зубами, – согласилась Полина. – И когда силы его покидали, платформа становилась на место.

– Хеппи-энд, – удовлетворенно заключил Дуло.

– Как видите, налицо все компоненты: огонь, вода и медная, не побоюсь этого слова, аэродинамическая труба. Проверка на духовную прочность. Кстати, подобные египетские мистерии получили свое развитие у масонов. Надеюсь, о них вы слышали?

– Конечно.

– Их ритуал посвящения профана перекликается с древнеегипетскими традициями. Инициируемый, то есть посвящаемый в тайну, как бы умирает, а потом воскресает, победив смерть и обретя сокровенные знания об истинном устройстве мира. – Полина замолчала. И вдруг закричала: – Стойте! Проехали…

– Я же говорил, не пропустите, – рассердился на нее Дуло. – Эх вы, Шахерезада-сказочница…

Он развернул машину и направил ее к дому номер четырнадцать на Заречной улице.

Сергей ушел, а Полина устроилась поудобней и закрыла глаза. Она хотела вспомнить что-нибудь приятное. А вспомнила Михаила…