номер, сердце отчего-то бубухает в грудную клетку.

Надо взять, мало ли… Вдруг, от Олега?

Принимаю звонок.

— Привет, Ветка, — голос Ваньки бьет по нервам, сразу сохнут губы и дрожат пальцы. Да что за черт?

— Привет.

Голос мой звучит сухо и мертво. В конце концов, надо как-то уже успокаиваться. И их успокаивать, пока не придумали себе бог знает, чего.

— Ты где? — ох уж эта непосредственность!

— В пути. По делам.

— Ну говори, где, мы подъедем.

— Спасибо, не стоит.

— Стоит, малыш, стоит…

— Ванька, я не могу сейчас говорить, я занята.

И вообще, слишком ты борзый… Всегда редкостным нахалом был.

— А когда сможешь?

— Не знаю.

— Вет… — голос его серьезнеет, на заднем плане слышится глухое нечленораздельное рычание Тима, — не играй с нами. Мы же найдем… И все равно поговорим…

— Не надо мне угрожать, — а вот теперь они меня взбесили. — Это плохо заканчивается, ты знаешь.

— Вет… Давай ты просто скажешь, где ты… И все?

— Я. Занята. Все.

Отрубаю связь, телефон тут же предсказуемо взрывается новой трелью, тогда выключаю его полностью.

Сжимаю кулаки, смотрю в окно такси на пролетающие мимо палисаднички частных домов. Любимый город, блять… Так любит, что как бы живой и невредимой отсюда выбраться…

Ничего, один раз мне это удалось, значит, и еще раз получится…

Глава 29. Ванька

— Сучка, а!

Я бросаю трубку на торпедо, сжимаю зубы, изо всех сил борясь с желанием выматериться в полную силу.

Но это неправильно по отношению к Ветке.

Хотя, она сучка, конечно, тут не отнять.

Тон какой, надо же!

Словно псам цепным место указала!

Тим молча выбивает из пачки сигарету, подкуривает, сует мне в губы. Затягиваюсь, привычно выдувая ноздрями дым и тормозя себя на поворотах. Надо легче. Это Ветка. Силой нифига не получится.

Она и мелкая была упрямая страшно… Всегда все делала наперекор… Коза…

Ощущаю, как невольно тянет губы улыбкой.

Не могу на нее злиться, невозможно же. Это же Ветка…

— Пробей, где она сейчас, — говорю Тиму, он спокойно залезает в программку, где ее номер на особом контроле, выводит маршрут такси за утро.

— К матери ездила. Сейчас к “Клину”.

— Нахуя ей в “Клин”?

— Поехали выясним…

И я чуть было не поддаюсь эмоции и не выруливаю в сторону одного из центровых мест города… Но в этот момент звонит телефон, вижу абонента, морщусь, но не ответить нельзя.

Тыкаю на громкую, и салон заполняет низкий голос Кабана:

— Ну чего, проверил по своим?

— Не успел еще, только еду.

— А че так хуево? Чем занят был все утро?

— Дома был. Живот прихватило.

— Медвежья болезнь, что ли? Так ты не кипишуй, все решим, в любом варианте… Главное, найти…

— Уже есть варианты?

— Варианты всегда есть… Сегодня вечером буду знать точно…

— Хорошо, жду тогда звонка.

— Ты тоже там посматривай, могут сразу на тебя выйти… А Тимка где?

— Он по делам ездит…

— Он в курсе?

— Да, сказал.

— Хорошо… Не подведите меня, пацанчики…

— Не переживай.

Кабан отрубается, а я переглядываюсь с Тимом. Времени у нас нет совсем. Сегодня вечером, значит, присланный столицей казачок будет у Кабана. И хорошо, если живым… Хотя, тут в любом случае ожидается кровища, потому что договариваться Кабан не будет… Будет трясти своими бандитскими, прокисшими давно, понятиями, и в итоге по ним же и поступит… А потом придет Москва и положит всех причастных. И даже не особо причастных. И поставит на освободившиеся места своих людей, присоединив таким образом еще одну область к дойным вотчинам…

И мы нихера не успеваем сделать! Ни найти первыми этого бесстрашного урода, предупредить, вывезти, ко всем херам, из города!

Раз Кабан говорит, что есть варианты, значит, этого придурка уже нашли! Но еще не взяли, ждут, когда реально проколется…

И мы тут скачем просто так!

И Ветка, блять!

И все не вовремя!

— Надо его решать, — коротко говорит Тим то, что я не произношу вслух.

Мы переглядываемся с тоской и тупым предвкушением беды, потому что этот вариант, конечно, рассматривался, но не всерьез…

Мы не бандиты с Тимом, хотя за время работы случалось разное, особенно, когда машины гоняли, так что , если потребуется, можем быть резкими…

Но одно дело — защита на адреналине и эмоциях, а другое — вот такое спланированное дело… На это непросто решиться. И еще сложнее просчитать результаты его.

Конечно, Кабан многим поперек горла уже, с его блатными приколами, хозяйским ощущением себя в городе, как главного барина, привычкой решать вопросы в стиле девяностых. И нам с Тимом уже несколько раз предлагали власть имущие, которых Кабан поставил на их места и, естественно, держал за все нужные ему части организмов делами прошлыми и неблагородными, сменить хозяина.

Но мы не шли на это, прекрасно понимая, что не хотим больше под хозяина. И менять шило на мыло… Да ну нахер. Кабан, хотя бы, понятен, а вот те, что сейчас занимают должности… Они могут выкинуть что угодно. И продать в любой момент.

Им нельзя доверять.

И разговаривать с такими можно только с позиции силы. А это возможно, если имеешь нужные досье. Или сажаешь на их места своих людей, обязанных тебе, то есть, идешь по пути Кабана.

Это непросто, но мы хорошо учились. И жить хотели хорошо.

И за эти годы добились того, чтоб на нас начали смотреть серьезно, и воспринимать серьезно…

Если Кабан, вдруг, нежданчиком, исчезнет вместе с его отморозками из девяностых, которых не так уж много, на самом деле, едва ли пяток преданных торпед наберется… И с тремя из них мы очень даже хорошо краями расходимся в случае чего… И не особо они довольны Кабаном, он им зажимает долю в последнее время… Итого остается Кабан и двое при нем, самых черных, отвязанных…

И , будь у нас хотя бы чуть-чуть больше времени, мы бы… Мы бы что-то с этим сделали.

Через год-два, когда