Роуэн не знал, что ответить. С одной стороны, Норрис прав, но с другой…

Зеел посмотрела наверх, туда, где, окутанная шапкой морозного тумана, белела злая Гора.

— Вон на утесе что-то виднеется. Может, это и есть тот самый вход в пещеру. Я думаю, нужно забраться туда прямо сейчас. Мы должны узнать, что там, наверху. Когда рассветет и мы снова полезем наверх, это нам пригодится.

Шаран хотела было возразить, но Зеел и Норрис даже не стали ее слушать. Для них сложный подъем в темноте был в сто раз легче бессильного ожидания. Роуэн не произнес ни слова. В предложении Зеел забраться наверх и узнать, что там — не пещера ли, — был определенный смысл, но что-то в этой затее его настораживало…

«Наверняка все это не нравится мне только потому, что ребята решили все сами, без меня, — подумал он. — Кажется, я слишком раскомандовался».

Мысль эта заставила Роуэна улыбнуться, хотя сейчас ему было не до смеха.

— Мне туда не забраться, — буркнула Шаран, посмотрев наверх.

Норрис рассмеялся.

— Да зачем же тебе туда лезть, — сказал он. — Мы с Зеел заберемся вдвоем. А потом спустимся вниз и расскажем вам с Роуэном, что мы там увидели.

Сердце Роуэна тревожно дрогнуло. Лучше бы этого не делать! Он чувствовал — нет, он точно знал, — лезть наверх не надо, но разве мог он приказать Норрису и Зеел остаться внизу, ведь они считали, что сделают нужное и полезное дело.

«Но все равно мне не следует сидеть внизу, когда другие лезут на утес, — тут же решил он. — Нужно самому узнать, что там».

— Я с вами, — сказал он. — Думаю, что сумею одолеть этот подъем.

— А как же Шаран? — воскликнул Норрис. — Разве можно оставить ее одну?

— Конечно можно, — обиженно сказала Шаран. — Я прекрасно обойдусь без няньки! Буду сидеть внизу и сторожить вещи. Если будет хоть малейшая опасность или вдруг букшахи двинутся в путь, я вас позову.

На том и порешили. Через несколько минут Роуэн, Зеел и Норрис уже карабкались по скалам.

Звездочка увидела, что ее хозяин полез наверх, и заволновалась. Роуэну показалось, что она хотела его остановить, но не знала, как это сделать. Он оглянулся на свою любимицу. Она рыла копытом землю, будто тоже хотела вскарабкаться наверх, но не могла — подъем был слишком крутым. Роуэн и его друзья лезли все выше и выше. Звездочка смотрела им вслед и, вытянув шею, недовольно мычала.

Сердце Роуэна тревожно заныло. «Звездочке тоже не нравится эта затея», — подумал он. В эту минуту камень из-под его ноги покатился вниз, и Роуэн чудом удержался на ногах — ему удалось ухватиться за выступ в скале.

— Осторожно, Роуэн! — крикнула сверху Зеел. — Эти скалы — опасная штука, особенно когда лезешь в темноте. Нельзя карабкаться наверх и при этом думать о чем-то постороннем.

Зеел была права. Роуэн последовал ее совету и, выкинув из головы тревожные предчувствия, продолжил подъем.

Наконец трем друзьям удалось добраться до вершины утеса. Воздух здесь был заметно холоднее, стелился леденистый туман. Роуэн поежился, взглянув на серое пятно, которое сейчас было прямо перед ним. Нет, ему снилось другое место. Роуэн не знал, радоваться этому или печалиться.

Серое пятно, снизу казавшееся крошечным, на самом деле оказалось довольно большим. И был это вовсе даже и не вход в пещеру. Пятно скорее было похоже на вкрапление серого цвета в горной породе.

Друзья принялись его рассматривать. Нет, все-таки это цельный камень, только он гораздо светлее темной породы, из которой состоит утес, и поэтому хорошо заметен снизу.

Норрис снял перчатки и потрогал камень пальцем, но тут же отдернул руку. От изумления он даже разинул рот.

— В жизни такого не видел! — воскликнул он. — На ощупь он твердый, но мягче, чем камень. И что самое удивительное — он теплый, почти как моя рука.

— Норрис, ну разве можно быть таким неосторожным! — принялась выговаривать ему Зеел. — А вдруг это какой-нибудь ядовитый мох. Кто знает, что с тобой может случиться, если ты будешь трогать все, что тебе попадется под руку!

Норрис поспешно вытер пальцы о край плаща.

Зеел вытащила кинжал и вонзила его в необычное серое пятно.

— Если это мох, то какой-то очень плотный, — с удивлением сказала она, погружая нож все глубже и глубже.

Вдруг она резким движением выдернула нож, и кусочек чего-то серого попал ей на рукав. Зеел потрясла рукой, и он упал на землю.

— Чудеса, да и только, — прошептала она.

Зеел снова воткнула нож по самую рукоять и принялась ковырять необычный мох.

— Зеел, брось! Не надо! — сказал Роуэн, хотя отлично понимал, что она его не послушается.

Он посмотрел вниз. Шаран сидела на камне, а рядом толпились букшахи. Они явно были чем-то обеспокоены.

— Зеел… — снова начал он, повернувшись к девушке, — лучше бы нам…

Но Зеел не слушала его. Она вскарабкалась выше — теперь, чтобы достать ножом до серого пятна, не нужно было вставать на цыпочки и тянуться вверх. Зеел проделала в камне небольшую дыру и, припав к ней глазом, посмотрела, что там, внутри. Вдруг она вздрогнула и отпрянула от скалы. Роуэн удивленно взглянул на нее, но так и не понял, что произошло, — лицо Зеел по-прежнему было спокойным и бесстрастным.

— Сам посмотри, — невозмутимо сказала она.

Чтобы заглянуть в дыру, Роуэн стал карабкаться выше, но быстрый Норрис опередил его. Он заглянул в отверстие и тоже резко отпрянул, будто чего-то испугался.

— Что там? — нетерпеливо спросил Роуэн.

Лицо Норриса было белым как мел, а глаза потемнели от ужаса. Он слышал вопрос друга, но помертвевшие губы, бессильно шевелясь, не могли произнести ни слова.

Сердце Роуэна тревожно заныло, он заглянул в дыру.

Сначала он ничего не увидел — только бело-голубой туман, от которого заболели глаза и потекли слезы.

«Там, внутри, гораздо холоднее, — подумал он. — Хотя, странно, сам серый камень на ощупь вроде действительно теплый».

Он не сразу догадался, что серое пятно просто не пропускало ни холода, ни тепла.

«Что-то вроде шкуры букшаха — защищает и в жару, и в лютый мороз, — подумал Роуэн. — Да-да, я все понял. Из-за этой штуки холодный воздух, находящийся внутри, не может выйти наружу. А то тепло, что снаружи, не может попасть внутрь. Этим веществом кто-то залепил все отверстия, через которые можно было проникнуть в ледяные недра Горы. Из-за этих серых печатей в чреве великанши круглый год лютый мороз, но кто это сделал и зачем?»

Роуэн вытер слезы и снова заглянул в отверстие, стараясь сквозь пелену клубящегося перед ним тумана хоть что-нибудь разглядеть. Постепенно его глаза привыкли к этой голубоватой дымке, и тут он увидел… большую пещеру — нет, не большую, а просто огромную. Четыре такие деревушки, как Рин, спокойно могли уместиться под ее необъятными сводами. Стены были покрыты голубоватым мхом — такой мох Роуэн уже видел, когда несколько лет назад поднимался на Гору. Со сводов пещеры свисали беловатые изгрызенные плети. Присмотревшись, Роуэн понял, что это корни деревьев, растущих над пещерой.