— Гм… — Мьюз жестом пригласила Кларенса присесть. Он сел. — Значит, она едет в «Пэлисейд», делает там покупки, затем едет на другой конец города встретиться с любовником и забывает забрать дочь с катка, который находится совсем рядом с торговым центром. Так, что ли, получается? — Она подняла на него глаза. — Странно, верно?

— Вы бы слышали его голос, шеф. Я имею в виду мужа. Он просто в отчаянии.

— Наверное, стоит съездить в отель «Рамада». Вдруг кто-то из служащих узнает ее по описанию.

— Уже съездил. Попросил мужа отсканировать ее фото и прислать мне по имейл. Никто эту женщину там никогда не видел.

— Это еще ничего не значит. Новая смена, все заняты работой, могла незаметно прошмыгнуть. Уже после того, как любовник зарегистрировался. А машина, значит, все еще там?

— Да. И это тоже очень странно, верно? Почему машина до сих пор там? Допустим, у тебя свидание. Потом ты возвращаешься к машине, едешь домой или куда-то еще. Так что если даже это самое свидание было, не кажется ли вам, что оно плохо кончилось? Ну, в том смысле, что он мог похитить ее, совершить насильственные действия или…

— Или она просто сбежала с ним.

— Да, не исключено. Но машина очень уж хороша. «Акура-MDX», совсем новенькая, всего четыре месяца. Вы бы не забрали?

Мьюз снова задумалась, пожала плечами.

— Хочу заняться этим делом, шеф, — прервал ее размышления Кларенс.

— Займись. — Она снова умолкла на секунду-другую. — Сделай мне одолжение. Проверь, не пропадала ли еще какая-нибудь женщина в Ливингстоне или окрестностях. Пусть даже ненадолго. Даже если копы не приняли это сообщение всерьез.

— Уже сделано.

— И?

— Ничего. Но какая-то женщина звонила в полицию и сообщила о пропаже мужа и сына. — Он достал блокнот, сверился с записями. — Ее имя Тиа Бай. Муж Майк, сын Адам.

— Местные начали поиски?

— Наверное. Хотя точно не знаю.

— Если бы не пропавший ребенок, — заметила Мьюз, — можно было бы подумать, что этот Бай сбежал с миссис Кордова.

— Хотите, чтобы я проследил, есть ли связь?

— На твое усмотрение. Тут не обязательно криминал. Двое вполне сознательных взрослых сговорились и решили сбежать на какое-то время.

— Ага, понятно. Но, шеф?..

Мьюз нравилось, когда ее так называли. Шеф.

— Что?

— У меня предчувствие. За этим кроется что-то еще.

— Тогда действуй, Кларенс. И держи меня в курсе.

Во сне послышались гудки, потом слова: «Мне так жаль, папа…»

Наяву Майк слышал, как кто-то говорит по-испански в темноте.

Он достаточно хорошо понимал по-испански — нельзя работать в больнице на Сто шестьдесят восьмой улице и не владеть испанским хотя бы на среднем уровне. А потому сразу понял — женщина отчаянно молится. Майк пытался повернуть голову, она не двигалась. Впрочем, не важно. Кругом все равно густая чернильная тьма. В висках стучало, женщина в темноте повторяла слова молитвы.

Майк про себя повторял как заклинание: «Адам. Где Адам?..»

Потом он, наконец, сообразил, что глаза у него закрыты. Попытался открыть. Не получалось. Послушал женщину еще, затем сосредоточился на положении собственных век. На простом действии — поднять их. Это заняло какое-то время, и вот он уже мигает. Хорошо. Но в висках продолжало стучать, словно кто-то бил молотком. Он поднял руку, приложил ладонь к голове, точно это могло унять боль.

Щурясь, смотрел он на люминесцентную лампу на белом потолке. Испанка продолжала молиться. В воздухе витал знакомый запах — комбинация дезинфицирующих средств, выделений тела, увядающей плоти и абсолютное отсутствие притока свежего воздуха. Майк осторожно повернул голову влево. Увидел спину женщины — она склонилась над кроватью. Пальцы двигались, перебирали четки. Похоже, голова ее лежала на груди мужчины. Она рыдала и одновременно молилась.

Майк попробовал протянуть руку и сказать ей что-то утешительное. Ведь он, в конце концов, врач. И только тут заметил, что в руку воткнута игла для внутривенного вливания. До него, наконец, дошло, что он здесь тоже пациент. Майк пытался вспомнить, что произошло, как и почему он оказался в больнице. Это заняло какое-то время. В голове сплошной туман. Он пытался пробиться через него.

Очнулся он от ощущения страшной тревоги. Всячески пытался избавиться от него, но теперь позволил вернуться, чтобы понять, что же произошло. И как только сделал это, в памяти всплыло заклинание. Только на этот раз то было одно-единственное слово: Адам.

И тут Майк все вспомнил. Он поехал на поиски Адама. Говорил с охранником по имени Энтони. Потом оказался в темном проулке. Увидел костлявую женщину в ужасном парике… А потом — нож.

«Значит, меня зарезали? Да вроде бы нет».

Майк повернул голову в другую сторону. Еще один пациент. Чернокожий мужчина с закрытыми глазами. Членов семьи рядом не видно, но ведь и у кровати Майка тоже никого нет. Что неудивительно — ведь он здесь, должно быть, недавно.

«Они должны связаться с Тиа. Она в Бостоне. Чтобы добраться сюда, нужно время. Джил в доме у Новаков. А Адам?..»

В кинофильмах, когда пациент пробуждается таким вот образом, у постели его в отдельной палате толпятся медсестры и врач, точно ждали этого момента всю ночь. Улыбаются и засыпают его вопросами. Здесь же ни одного медработника не видать. Но Майк знал, как все устроено в больницах. Поискал кнопку вызова, нашел — прикручена к изголовью. Нажал.

Пришлось подождать. Трудно сказать, сколько именно. Время тянулось страшно медленно. Молящаяся женщина умолкла. Потом встала, вытерла глаза. Теперь Майк видел мужчину, лежащего в постели. Значительно моложе женщины.

«Наверное, сын. Интересно, кто же доставил их сюда».

Взглянул на окна у нее за спиной. Жалюзи подняты, через стекла врывается солнечный свет. Значит, сейчас день.

«Я потерял сознание ночью. Несколько часов назад. А может, дней. Кто знает?..»

Майк принялся нажимать на кнопку вызова медсестры, хоть и понимал, что толку от нее не будет. Им овладел страх. Боль в голове усиливалась — теперь молоточек стучал в правом виске.

— Так-так…

Он повернул голову к двери. В палату вплыла медсестра, крупная полная женщина, очки для чтения свисают на цепочке на огромную грудь. Рядом, у кармашка, пластиковая бирка с именем: «БЕРТА БОНДИ». Она взглянула на Майка сверху вниз, нахмурилась.

— Добро пожаловать в свободный мир, соня. Как самочувствие?

Секунду или две Майк пытался обрести голос.

— Такое, словно поцеловался с грузовиком.

— В следующий раз будешь осмотрительнее. Пить хочешь?