Кокурин. Кстати, кто он?

— Мой айтишный админ, — фыркнула.

— Переживет. Мне твое внимание нужнее, — и кивнул подбородком на ее заказ. — Еда стынет.

Люция поняла, что не переиграет его. Блюда, красиво оформленные, источали дивный аромат, но аппетит не приходил: вся ситуация выглядела насильственной и неуместной. Зато Селим все поглощал на ура. Вот у кого выдержка-то. Люция не знала куда себя деть. Сотовый не досягаем, а собеседник тянет разговор. Откинулась на спинку дивана и стала наблюдать за переменами своего или бывшего своего темпераментного мусульманина.

— Все, рассмотрела? — не поднимая глаз от тарелки спросил объект.

Она вспыхнула:

— Для “всего рассмотреть” нужно время и другая обстановка.

— Поверь, дорогая, я предоставлю тебе такую возможность, — и, покончив со вторым блюдом, попросил официанта подавать чай.

Откинулся, как и собеседница на мягкую спинку, не менее пристально стал изучать ее.

— Твои волосы стали короче, — обвинительно вынес.

— Да, еще год назад (“ Когда решила, что пришло время для перемен”).

— Постоянно носишь очки?

— Периодически, когда устают глаза или предстоит трудный день.

— Мне нравится, такая неприступная, строгая, — на миг взгляд сбегал на грудь и обратно. — Хм, сексуальная.

Люция заерзала под его жарким натиском.

— Ты о моем имидже хотел поговорить?

— Ты все еще нервная, может бокал вина?

— Не хочу я вина, говори уже.

Он похлопал по месту рядом с собою, приглашая,

— Иди ко мне.

“ Ага, щаз, бегу и спотыкаясь, падаю”! — пронесся в голове протест, покачала в стороны, отказываясь.

— Ты всегда решаешь, что командовать парадом твоя привилегия? — саркастично прозвучало.

И он тихо рассмеялся. Понял, что не пробиться к ней легко и быстро, сменил позу, поставил локти на стол, стараясь быть ближе.

— Хорошо, расскажу. Я планировал другую сферу бизнеса, торговлю. Для налаживания уехал в Тебриз*, там дядька по отцу живет. Опущу подробности, но возникли обстоятельства и я завис там почти на год. Мы как раз с тобою были в размолвке. Я занят был и зол на тебя. Решил, что надо дать остыть тебе тоже. Ты не сильно-то и скучала, смс не наблюдал, — и повел плечами, изображая, что его не так уж волновало.

— Я писала тебе, узнавала у Сулеймана.

— Я знаю, но потом не мог тебе ответить. Я был несколько месяцев под следствием при подозрении в краже. Это другое государство, хоть там у меня не слабая протекция родственников.

— Ох, ничего себе, Селим! Но как? Из-за чего? — она выдавала целую очередь вопросов.

Он махнул рукой, прекращая поток эмоций.

— Пока вернулся домой, время ушло.

Она молчала, переваривая услышанное. Шок и недоверие. Всматривалась в его мимику, пытаясь прочесть недосказанное.

— А потом?

— А потом случился мундиале. Я приехал сюда, — указал ладонью в пространство. — В твой город, болел за японцев и попутно искал тебя. А когда увидел тебя с мужиком, понял, что сильно опоздал, — в его глазах промелькнуло столько боли и потерянности.

— Люц, я не виню тебя, ты имела право, но, — тут он хлопнул по краю стола, — Мне было пи*..ц как больно. Я метался по стадиону после чемпионата, еле сдерживая в себе зверя-собственника. Спасибо моему другу Ринату, он вразумил меня. Я был так близко к тебе и так далеко. Я не имел права тебе мешать. С чемпионата я уехал без своего кубка.

Люция слушала его, замерев, не проронив ни слова. Лишь дрожание рук выдавали волнение и переживание за него в тот момент и за себя эти годы.

— И все же ты мог мне позвонить и встретиться.

— Я боялся. Себя, тебя. Ты же знаешь, как много я могу носить в себе молча.

— Знаю.

— Был непростой год. Я ушел в работу. Усиленно молился и просил прощения у тебя, что оставил на столько лет в неизвестности.

— Селим, — девушка потянулась к нему через стол телом, — что сейчас привело, почему ты здесь?

— Я изменился. Я принял себя и тебя такую, какая ты есть.

— Ха! — усмехнулась, не веря. — А если я не свободна?

— Да? — поднял брови аналогично. — У меня другая информация, — самодовольно снова откинулся на спинку.

— Откуда? Ты что следил за мной?

— Скажем так: меня иногда информировали, — ответил с видом "сметанного" кота.

— Нет слов, — ее так шокировало признание о слежке, что не могла разом принять это.

— Да, а потом ты осталась снова одна и у меня появился шанс. Скажи, — Селим потянул ее ладонь на себя, захватив пальчики, не сильно, но ощутимо сдавив. — У меня есть шанс? У тебя остались ко мне чувства?

Она попыталась высвободить ладонь, но он лишь сильнее сжал, не позволяя выбраться, ища подтверждение в ее глазах за стеклами оправы.

— Кстати, тебе привет от “Магрибского колдуна”.

Люция не сразу сообразила о ком он говорит.

— Джафара?! Он меня помнит еще?

— Помнит, помнит ушлый аспирант, — хохотнул. — Как-то встретились с ним у общих знакомых. Он спросил о тебе. А мне и сказать нечего. Ну, он красноречиво выразился, что думает обо мне, и огорошил тем, что если бы знал, что мы не вместе, сам бы стал ухаживать и попробовал отбить у такого дурака. Его слова меня подтолкнули к действиям. Так что я ему еще и спасибо сказать должен, — и поднял свой молящий ласкающий взгляд.

Люцию колотило под его мощной энергетикой. Признания, приезд на чемпионат по футболу и его непосредственное присутствие.

— Селим, — хрипло прошептала. — Мне нужно время переварить твои слова, твое присутствие в городе. Скажи, где ты остановился и на сколько приехал?

— Хм, гадаешь не попрошусь ли я к тебе на ночлег?

— А можешь?

— А ты хочешь? — играли они фразами и глазами, скрещивая небесные молнии ее глаз и горящий коньяк его.

— Люц, я же не питекантроп, я уважаю твои чувства и право выбора, — и протянул руку, коснувшись прядки ее волос, налаживая телесную связь.

— Как-то удивительно слышать, — не