— Из-за меня погибло несколько человек, — с трудом произнес Арман. — Находясь в очередном пьяном загуле, я не смог помешать этому. После того случая я дал себе клятву никогда не прикасаться к спиртному.

Решительный тон, которым были произнесены последние слова, означал, что разговор на эту тему закончен. Арман казался совершенно спокойным, и только по тому, как плотно сжались его губы, можно было догадаться, что признание далось ему с большим трудом. Жаклин даже пожалела о том, что завела разговор на эту тему; она чувствовала, что стала свидетельницей чего-то очень личного и болезненного для него, и это вызвало у нее искреннее сочувствие. Но именно сочувствие к нему она испытывать не собиралась. Он не был ее другом. Он просто спас ее за деньги, а теперь обещал спасти Франсуа-Луи в обмен на ее девственность. Все в нем было грубым и примитивным, как и должно быть при отсутствии благородного происхождения. И все же ее тронуло то, что Арман приоткрыл перед ней завесу своего прошлого.

— Как ваш английский? — неожиданно спросил он.

— Не слишком хорошо, — ответила она. — Думаю, у меня нет способности к языкам.

— Вы хотите сказать, что не желаете их учить? Думаю, мадемуазель, вам нужно отнестись к этому более серьезно, иначе вы не сможете жить в Англии.

Так как Жаклин не собиралась этого делать, его предупреждение мало ее обеспокоило.

— А где вы научились говорить по-французски без акцента? — спросила она.

— Моя мать была француженкой, — ответил Армад. — Хотя Англия стала ее вторым домом, она настояла на том, чтобы у меня и моей сестры Мадлен были французские няни. Мать считала, что французский язык красивее, чем английский. Кроме того, меня отослали на учебу во Францию, где я пробыл несколько лет до начала революции. Именно тогда я понял, что монархия в этой стране обречена.

— А почему ваша мать оставила Францию? — удивилась Жаклин. Она не могла представить, как можно было отказаться от красоты и утонченности ее страны.

Арман улыбнулся, и Жаклин невольно отметила, что улыбка очень идет его мужественному лицу.

— Мать безумно влюбилась в моего отца, который был англичанином; они познакомились во время его путешествия по Франции. Когда пришло время отцу возвращаться в Англию, они тайно обвенчались, и мама уехала вместе с ним.

— Но почему тайно? Из-за того, что он увозил ее в другую страну? — В глубине души Жаклин была уварена, что ей никогда бы не позволили жить вне Франции. Ее отец с большим трудом смирился уже с тем, что она собиралась перебраться в дом Франсуа-Луи, земли которого находились по соседству.

— Нет, мадемуазель, национальность тут не имела значения. Моя мать была старшей дочерью маркиза де Валенте, и отец не мог допустить, чтобы она стала женой простого торговца. Представляете, какие дети могли получиться в результате этого мезальянса? — В голосе Армана зазвучала неприкрытая насмешка.

Жаклин почувствовала себя весьма неловко. То, о чем он говорил, в точности описывало отношение к ней ее отца. Любовь и даже простое взаимное уважение редко наблюдались в браках между знатью. Если двое молодых людей из высшего общества влюблялись друг в друга и становились мужем и женой, это считалось настоящим везением.

— Когда мой отец пришел к моему деду и попросил руки его дочери, тот был вне себя от ярости. Он приказал выгнать отца и велел ему никогда больше не приближаться к своему дому, а дочери пригрозил, что лишит ее титула, если узнает о попытках увидеться с моим отцом. — Арман замолчал и внимательно посмотрел на Жаклин.

— Очевидно, ваша мать не приняла его слова всерьез…

— В ту же ночь мои родители сбежали вместе. Они поженились и немедленно покинули Францию.

— А как же ее отец? — спросила Жаклин. — Он выполнил свои угрозы?

— Считая, что такой брак долго не продержится, он решил дать матери еще один шанс и, подождав три месяца, написал ей, что готов простить ее и аннулировать брак. Он даже подыскал ей достойную пару — молодого графа, который с пониманием отнесся к тому, что его нареченная уже не девственница.

Упоминание о девственности было неприятно Жаклин, но не из-за деликатности темы, а потому, что она должна была лишиться ее к следующему утру. Однако она сказала себе, что сейчас не время терзаться из-за подобных проблем.

— И что же сделала ваша мать?

— Написала, что не собирается оставлять моего отца, что она счастлива как никогда в жизни и готова отказаться от титула.

— Тогда ваш дед оставил ее в покое?

— Разумеется, нет; он был на редкость упрямым сукиным сыном. Через несколько недель он написал дочери, что находится при смерти и просит ее приехать, надеясь в последний «аз увидеться перед уходом в иной мир. При этом он просил, чтобы она приехала одна. Отец не хотел ее отпускать и был прав. Когда мать приехала, она обнаружила, что дед жив и здоров: он тут же запер дочь в своем доме и начал заниматься Расторжением брака, надеясь заставить ее выйти замуж за графа. Отец отправился во Францию через день после отъезда матери. Когда он прибыл в замок, его туда не пустили — дед сказал ему, что мать расторгает их, брак и больше не желает его видеть.

— И он в это поверил? — поразилась Жаклин.

— Как бы не так. Он достал пистолет и наставил его на деда, заявив, что если ему немедленно не отдадут его жену, то он проделает большую дыру в груди своего тестя. Дед не поверил, что отец выполнит свою угрозу, и только рассмеялся в ответ. — Арман замолчал и сделал небольшой глоток воды из своего бокала.

— А потом? Что произошло потом?

— Дед был прав. Мой отец не стал убийцей. Так как он не мог ворваться в замок, где было много слуг, то просто молча убрал пистолет и ушел.

— Ушел? — недоверчиво переспросила Жаклин. Арман улыбнулся.

— Да, но не очень далеко — он направился на конюшню, взял самую любимую лошадь маркиза и вывел ее на лужайку перед замком. После этого он позвал деда и сообщил ему, что если тот не хочет, чтобы мозги лошади украсили лужайку, то должен отдать ему жену, а потом принялся считать до десяти.

Жаклин одобрительно кивнула. По ее мнению, отец Армана поступил очень мудро.

— И что сделал ваш дед?

— Хотя дед не сомневался, что отец не станет стрелять в тестя, в отношении животного у него такой уверенности, не было, поэтому он тут же приказал выдать дочь мужу. После этого мама полностью порвала со своей семьей и больше не приезжала во Францию.

Рассказ Армана ошеломил Жаклин.

— Вы хотите сказать, что ваш дед, затратив столько сил на возвращение своей дочери, в конце концов обменял ее на лошадь?

— Вас интересует, кого он больше любил, не так ли? — спросил Арман.

— Не совсем, но… Ваш отец стал бы стрелять в лошадь? — с любопытством спросила Жаклин.

— Ни за что. Потом он часто подшучивал над мамой и говорил, что если бы она не вышла к нему, он увез бы в Англию лошадь. Отец рассказывал, что это было чертовски красивое животное.