заполненную рисом, на рис клали пару ножниц, маленькие весы, миниатюрное зеркало, стрелы и лук. Часто у постели зажигали «лампу длинной жизни», которая в свадебную ночь горела до рассвета.

С того момента, как был установлен день свадьбы, невесте не полагалось покидать женскую половину дома. Последующие дни она проводила в обществе подружек. Накануне свадьбы в доме жениха и невесты устраивали многолюдные пиры. На Севере жених был обязан пригласить на свой пир дядю по линии матери и угостить его «четырьмя большими блюдами», в том числе просяной кашей с мясом. Для невесты важнейшей обрядовой едой в канун свадьбы было жаркое из присланных женихом свиньи и петуха. К дню свадьбы невесте следовало густо нарумяниться, а губы выкрасить помадой. Свадебное одеяние состояло из короткого халата и платья красного и зеленого цвета. На голове у невесты был ритуальный головной убор, имитировавший корону императрицы, ибо на время переезда – единственный раз в жизни – женщина была сама себе хозяйка. Этот головной убор представлял собой металлический каркас с накладкой из птичьих перьев, шелковыми помпонами и медальонами, прикреплявшимися к каркасу с помощью пружин. Обычно лицо невесты скрывала вуаль из красного (иногда черного) шелка с изображением дракона. Переезжала невеста в дом мужа в специальном красном паланкине, который высылал за ней жених.

В назначенный гадателем час один из родственников переносил сидящую на стуле невесту в паланкин (идти самой, а также говорить что-либо ей в это время ни в коем случае не следовало). Вокруг паланкина взрывали хлопушки и разбрасывали зерно. Рядом с невестой клали астрологический календарь и зеркало, отпугивавшее злых духов. Впереди свадебной процессии шли два представителя жениха, которые несли в руках большие факелы. За ними шествовали представители невесты, музыканты, люди с красным зонтом и чайником в руках. К дому жениха процессия шла медленно и обязательно кружным путем. Примерно на половине пути она останавливалась, и совершалась церемония «передачи» невесты людям жениха, после чего люди невесты возвращались домой. Когда паланкин вносили во двор, жених выпускал в него три стрелы, как бы поражая возможных злых духов. Затем паланкин проносили над костром, вокруг него разбрасывали бобы и орехи, которые хватали мальчишки. Паланкин ставили на землю так, чтобы его дверца была обращена в «счастливую» сторону. Невеста сходила с паланкина, и ей подносили два вареных яйца красного и голубого цвета, кусочек сахара, сладкие лепешки, гребень, зеркало и кувшин, в котором лежали драгоценности из числа подарков жениха невесте. К дому невеста шла по циновкам или красному ковру. В дверях новобрачную встречал жених, державший в руках два отреза красной материи, на котором лежал календарь в виде свитка.

Молодые шли к семейному алтарю и по очереди отвешивали перед ним четыре земных поклона: духам Неба и Земли, Солнцу и Луне и, наконец, предкам жениха. Этот важнейший свадебный обряд символизировал прием молодой жены в семью мужа. Под конец жених и невеста кланялись друг другу, и с этого момента становились мужем и женой. По окончании обряда муж вел жену в комнату, отведенную для новой семьи. Новобрачные садились на семейное ложе и некоторое время сидели молча, не обращая внимания на шутки окружающих. С жены снимали закрывавшее лицо покрывало. Подносили два бокала с чаем или вином, перевязанные красной нитью. Вино из бокалов смешивали в отдельном сосуде и вновь наливали в бокалы, после чего молодые выпивали его. Это был знак к началу праздничного застолья и увеселений, которое продолжалось два следующих дня.

К свадебному пиру каждый гость приносил подарок. Старинный обычай требовал после свадебного пира устроить шутливые смотрины молодой жены и ее мужа, что называлось «создавать переполох в брачных покоях». На некоторое время каждый участник свадьбы получал право свободно входить в комнату молодых, бесцеремонно обсуждать внешность жены и даже говорить непристойности. Она же должна была хранить молчание. Чтобы остаться наедине с женой, муж вынужден был откупаться от назойливых посетителей. Перед уходом молодых на покой им предлагали четыре чашки с длинной лапшой. Постели новобрачных застилали платом или полотенцем, с тем чтобы наутро молодая жена могла предъявить свекрови доказательства своей невинности. На третий день после свадьбы молодые в разных паланкинах отправлялись погостить в дом жены. Но еще до захода солнца они должны были вернуться домой, так как обычай запрещал молодой жене в течение месяца после свадьбы ночевать вне дома. Через месяц визит в дом жены повторялся. На этот раз молодые могли прогостить несколько дней.

5) Брачная ночь

Жених достает свою «алую птицу» и распускает пояс на красных штанах невесты. Он приподнимает ее ноги необычайной белизны и поглаживает ее яшмовые бедра. Женщина одной рукой приподнимает нефритовый стебель и наслаждается им. Мужчина засовывает язык женщины, и его дух приходит в волнение… (По Бо Син-цзяню).

6) Рождение ребенка

Женщина рожала на канне, устланном соломой. Все члены семьи роженицы выходили во двор. Муж хранил молчание. Чтобы отогнать нечисть, стучали в гонги, клали рядом с роженицей буддийские сутры и конфуцианские каноны. Послед клали в кувшин, обмотанный красной тряпицей, и зарывали поглубже в земле или топили в реке. В течение месяца комната, где находились роженица с новорожденным, считалась нечистой, ее двери всегда держали запертыми, а окна заклеивали бумагой. Посторонним не разрешалось смотреть на младенца. На третий день – обряд купания. Когда кипятили воду для младенца, в нее опускали лук и имбирь. Зажигали семь лампадок. Через месяц ребенку в первый раз брили голову, оставляя пряди волос на висках и затылке. Тогда же младенцу давали имя. Торжественно отмечали годовщину ребенка. Ребенка сажали перед алтарем предков в большой бамбуковой корзине и раскладывали перед ним различные предметы. Смотря по тому, что он брал в руки, гадали о его дальнейшей судьбе. Не было принято праздновать дни рождения и дарить подарки.

7) Воспитание детей

Воспитание детей имело своей главной целью сохранение семьи и продолжение рода. Все жизненные правила и ценности, внушавшиеся ребенку с младенчества, воспитывали в нем способность беспрекословно повиноваться старшим, жить в мире с родственниками и жертвовать личными интересами ради сплоченности семьи. Первые два-три года жизни ребенок постоянно находился вместе с родителями: ел и спал вместе с ними и, привязанный к материнской спине, повсюду сопровождал их в труде и отдыхе. Грудью ребенка кормили до трех-четырех лет. Ползать по полу не разрешали, приучая ребенка сидеть на своем стульчике. Едва оторвавшись от груди, ребенок начинал учиться. Почтительность к родителям и забота о них считались началом всех добродетелей. Для подавление сексуальных импульсов