полицейский в жандармерии - и, вопреки распространенному мнению до завоевания, это, вероятно, составляло добрых семьдесят или даже восемьдесят процентов от общего числа сотрудников, по крайней мере, здесь, в Солнечной системе - признал его самым честным полицейским в жандармерии. Он был тем парнем, который был готов расправиться с любым, кто не мог доказать, что он был чистым, даже до войны, и они это знают. Это дает ему довольно большую собственную палку. Когда генерал Мэбли "досрочно ушла в отставку", он был единственным реальным кандидатом на замену ей в качестве командующего жандармерией, даже если его должность все еще официально "исполняющий обязанности", и он не получил повышения, которое обычно сопутствует работе. И он также тот, кто лично арестовал мандаринов.

- Нет, он этого не делал. Это сделала ты, - указал аль-Фанудахи с видом человека, настроенного собирать гниды. - Ты и Брайс.

- О, ради бога, Дауд! - Окику закатила глаза, но она также усмехнулась. - Хорошо, признаю, что мы с Брайсом действительно надели наручники - на самом деле, это были очень сложные, довольно удобные браслеты, но ей больше нравились наручники - но бригадир был офицером, ответственным за арест. Он пользовался полной поддержкой адмирала Кингсфорда, и он знал это, но они двое действовали только по указанию генерального прокурора Рорендаал - ну, в то время заместителя генерального прокурора - с ордером, должным образом выданным судьей прямо здесь, в Старом Чикаго. Конечно, судья пригласила бригадира, меня и трех других вооруженных жандармов в свой кабинет, когда Рорендаал пришла, чтобы, э-э, обсудить соответствующий ордер, но она подписала его, и это означает, что арест мандаринов был полностью законным.

- И в чем смысл всего этого? - спросил аль-Фанудахи, хотя его более смиренный тон предполагал, что он точно знал, к чему она клонит.

- Дело в том, что и бригадир, и адмирал должны быть... очень заметными, но не переусердствуя в этом. Им нужно, чтобы все знали, что они полностью поддерживают Временное правительство и что они в состоянии вмешаться так быстро и жестко, как это необходимо, если какая-либо из этих различных фракций решит облажаться. Это лучший способ убедиться, что никто из них этого не сделает. Но в то же время им нужно, чтобы все знали, что последнее, чем они являются, - это военная диктатура.

- Это единственная причина, по которой они получили этот ордер, чтобы доказать, что это не просто какой-то государственный переворот. Но именно поэтому у бригадира есть свой офис в Джордже Бентоне. Он виден, он прямо там, если Временная Ассамблея захочет "проконсультироваться" с ним, и все во всей звездной системе знают, что он готов арестовать любого, кого ему нужно арестовать, чтобы поддерживать общественный порядок и продвигать весь этот процесс написания конституции как для Великого Альянса, так и для внутреннего удовлетворение общественного мнения.

- Но действительно ли мы должны быть частью его "палки"? - спросил аль-Фанудахи почти жалобно.

Он засунул руки в карманы, которые были вместительными, учитывая куртку, которую он носил. Это был мягкий день... для первой недели марта в Старом Чикаго. Но это было "мягко" только по меркам озера Мичиган. Аль-Фанудахи был любителем истории, что делало его одним из очень немногих людей во вселенной, которые знали, что древнее прозвище "Город ветров" на самом деле было отсылкой к печально известному многословием городскому совету Чикаго. Первоначально он назывался Белым городом из-за его отличительной архитектуры и - для того времени - широкого использования уличного освещения.

Ничто из этого не меняло того факта, что в это время года в Чикаго все еще слишком часто было холодно и ветрено, особенно когда вы стояли на открытом месте в полутора километрах над уровнем моря.

Он снова огляделся, все еще немного недовольный.

- Черт возьми, Нацуко, я провел годы, игнорируемый моим свинячьим невежественным начальством, и работал так далеко от других глаз, как только мог. Я скучаю по нашим старым пристанищам в подвале Хиллари Энкатешвара!

- О, да ладно. Это было не в подвале башни. Хотя согласна с тобой, что найти офис было... довольно трудно.

- С таким же успехом это могло быть в подвале. Мне нравилось находиться посреди склада с вещами, которые никому не были нужны. Просто наша собственная маленькая мошенническая операция. Никаких официальных организационных схем. С глаз долой, из сердца вон. Мило, тихо, никаких некомпетентных начальников, сующих свой нос в наши дела, никто, вероятно, не придет с целью убить нас...Я был довольной мышкой в мире котов-аппаратчиков. Теперь...

Он мотнул головой, указывая на башню, на балконе которой они стояли.

- Теперь у нас есть офис. Нет, куча офисов, причем больших - прямо в официальной штаб-квартире Объединенного командного центра по обмену и распределению разведданных. Что, я мог бы добавить, является еще одной вещью, которую они вдвоем состряпали из ниоткуда!

- Чертовски точно и чертовски вовремя, и ты это знаешь, - парировала она. - Я имею в виду этот Объединенный командный центр. Ты только что закончил указывать на то, как твое начальство игнорировало тебя каждый раз, когда ты предупреждал их, что манти и хевениты собирались снять наши головы, и ничего из этого не произошло бы, если бы они послушали вас. Так что, да, я думаю, что создание новой команды, в которой люди твоего уровня - нашего уровня - делятся информацией, а люди наверху должны читать - или, по крайней мере, расписываться в получении - наших результатов, - это чертовски хорошая идея. По крайней мере, ублюдки знают, что их пристрелят на рассвете, с профессиональной точки зрения, если они все равно проигнорируют информацию, по которой мы были правы.

- Да, но зачем включать нас - охотников за привидениями - в нечто настолько публичное? - Конечно, это не было ни в малейшей степени "публичным", за исключением соларианского разведывательного сообщества, но она поняла его, возможно, несколько раздражительную точку зрения. - Ты только что указала, что на свободе все еще много аппаратчиков, и большинству из них мы не очень нравимся. Особенно с тех пор, как мы совершили непростительный грех, оказавшись правыми, когда все они были неправы. А еще есть "другие парни". Я гарантирую тебе, что некоторые из этих все еще действующих аппаратчиков действительно работали на них в течение не одного года... по меньшей мере. Пока мы прятались в Энкатешваре, они не могли найти нас, чтобы что-то с нами сделать... даже если бы они вообще поняли,