Но с берега сквозь полупрозрачную вуаль тумана подали условленный сигнал, и Гостомысл приказал причаливать.

Через минуту ладья носом воткнулась в песчаный берег, и гребцы тут же сбросили на берег сходни. Но никто не сходил с корабля — ждали приказа Гостомысла. А Гостомысл приказ сходить на берег не торопился отдавать. Он напряженно изучал берег.

На берегу виднелось множество кораблей.

— Это корабли разбойников, — сказал Ратиша.

— Вижу, — сказал Гостомысл.

— Остальные корабли начинают причаливать к берегу — сказал Ратиша, — пора выходить на берег.

— Пока — не пора, — сказал Гостомысл.

— Ты чего-то опасаешься? — спросил Ратиша.

— Смущение есть — кораблей у разбойников что-то слишком много, — сказал Гостомысл.

— Медвежья лапа сообщал, что не меньше сотни. — Напомнил Ратиша.

— Но где разбойники? — задал вопрос Гостомысл. — Никого не видно. Исчез и человек, подававший сигнал. Странно это.

Но не только Гостомысл встревожился, у остальных, не увидевших на берегу людей, в мозгу зародилась также мысль, что дело тут нечисто и возможна засада. Хотя никто и не верил, что Медвежья лапа мог сдаться врагам, однако тревога заставила руки воинов крепче сжать оружие.

— Я скажу, чтобы приготовили луки, — сказал Ратиша.

— Скажи, сказал Гостомысл и заметил: — Впрочем, и так все готовы к бою.

Ратиша показал на струг, в отличие от других только причаленный носом к берегу.

— Это струг Медвежьей лапы.

— Да, — проговорил Гостомысл и повторил вопрос: — Но где же сам Медвежья лапа и его люди?

Ответ на вопрос пришел сам — в тумане показалось темное пятно. Оно приближалось, и вскоре за ним обнаружились новые силуэты.

— Это люди, — сказал Ратиша.

— А я думал — медведи, — слабо пошутил Гостомысл.

Звякнуло железо.

— Они вооружены, — сказал Ратиша.

— Берите их на прицел, — распорядился Гостомысл.

Над бортами поднялись луки. Стрелы готовы были сорваться в смертельный полет.

— Без моей команды не стреляйте, вдруг это Медвежья лапа, — предупредил Гостомысл.

Так оно и оказалось, когда неизвестные приблизились, послышался голос тихий, но веселый.

— Князь Гостомысл?! Не стреляйте.

— Медвежья лапа! — обрадованно воскликнул Гостомысл и тут же сбежал по сходням на берег.

За ним поспешили и другие.

Приблизившись к Медвежьей лапе, Гостомысл в порыве радости обнял его.

Отпустив, начал расспрашивать.

— Ну и что тут?

— Князь. Все удачно выходит, — начал докладывать Медвежья лапа, —- сторожей на берегу мы убрали незаметно. Затем пошли дальше.

Доклад Медвежьей лапы был прерван появлением князя Вяйнемяйнена и воеводы Йовки.

— Высадились удачно, — сказал князь Вяйнемяйнен.

Он часто дышал, его лицо было возбуждено.

Воевода Йовка не разделил радости своего князя.

— Корабли лежат на берегу, а самих врагов не видно. Уж не в засаду ли мы попали?

— Лагерь разбойников в двух сотнях шагов от нас. А на берегу нет никого, потому что мы сняли сторожей, — сказал Медвежья лапа.

— Но уже утро — где же остальные? Уж не спят ли они до обеда? — спросил Йовка.

— Они в лагере собрались. Что-то там происходит непонятное. Наверно их конунг устроил смотр своему войску, — сказал Медвежья лапа.

— Это хорошо, — сказал Йовка уже более весело. — Как закончимся высаживаться, быстро построим войско и двинем на лагерь.

— Не спеши, — проговорил Медвежья лапа. — Есть тут одна загадка — там два лагеря.

— Так было в прошлом году, и когда сюда приходил мой отец. Это уже известная хитрость, — сказал Гостомысл.

— Но один лагерь полон разбойников, а другой — пустой! Шатры есть, даже посуда, но нет ни одного человека, — сказал Медвежья лапа.

— Пустой?! — спросил Гостомысл, и в его глазах блеснуло сомнение, и он тихо пробормотал: — Так было и с моим отцом. Неужели все повторится?

— Пустой, — сказал Медвежья лапа.

— Ты чего испугался? Они же собрались на смотр перед шатром конунга, — сказал князь Вяйнемяйнен.

Гостомысл вздохнул:

— Князь, мой отец в прошлом году так и потерпел поражение. Он разбил данов в одном лагере, а второго не заметил, и они ударили нашей дружине в спину. Я все это видел лично.

— Так и было, — подтвердил Ратиша. — Мы с князем стояли на краю леса и видели, как даны вышли из леса и напали на наших. Мы тогда еле успели спастись.

— Однако туман быстро рассеивается, — сказал Медвежья лапа. — Надо быстрее решать, что нам делать.

— У меня есть решение, — сказал Гостомысл, обращаясь к князю Вяйнемяйнену.

— И какое? — поинтересовался князь Вяйнемяйнен.

— Предлагаю разделить наше войско на две части. Большая часть нападет на лагерь, а малая — останется в засаде. Если разбойники устроили какую-либо новую хитрую ловушку, то она придет большему войску на помощь, — сообщил план Гостомысл.

Йовка кивнул головой.

— Хороший план.

— Кто возглавит большую часть войска? — спросил князь Вяйнемяйнен.

Гостомысл молчал.

— Ладно, — сказал князь Вяйнемяйнен. — Я пойду на лагерь, а ты останься в засаде.

— Я не трус, — сказал Гостомысл.

— Знаю, — сказал князь Вяйнемяйнен. — Но твоя дружина мала, а свою я делить не хочу.

— Я не подведу тебя, — сказал Гостомысл.

На этом совещание было закончено. Карелы пошли к своему войску, которое уже выстроилось густой линией.

Медвежья лапа стал прятать словен среди лежащих на берегу кораблей.

Ратиша предложил Гостомыслу:

— Князь, туман уже почти рассеялся, уже видны шатры разбойников. Давай я стрельну по ним из наших орудий.

Гостомысл бросил взгляд на подходившее к лагерю разбойников карельское войско. Через две минуты карелы окажутся в лагере, а до сих пор не было видно, чтобы кто-то из разбойников пытался оказать им сопротивление.

Гостомысл пожал плечами, пробормотал: — Глупость какая-то, — и приказал: — Давай, Ратиша. Только побыстрее, и стрелы пусти горящие. Так больше будет страху.

— Но кто же его убьет? — в задумчивости проговорил Отер и спохватился — он сказал вслух то, что не следовало говорить ни в коем случае.