— Из тюрьмы на Фарее совершил побег бывший сержант Звездного Надзора Дрю Морович, — прочитал он и хмыкнул.

— Морович?! — Норт Свенссон даже присвистнул от удивления. — Сбежал?!

— Да ерунда все это! — не скрывая досады, поморщился Волков. — Он просто идиот! И суток не отсидел… Ну, сам прикинь, можно ли за такое время спланировать и подготовить побег? Нет! Что это значит?

— И что? — спросил адмирал, с тревогой предугадывая ответ Лиса.

— Да очень просто, Командир! Либо это непродуманный шаг, эмоциональный порыв. И тогда скоро его арестуют и вернут на место. Не повезет — застрелят. Либо…

— Либо?

— Ему помогли бежать из тюрьмы. Но совсем не для того, чтобы отпустить. Скорее всего, чтобы заставить «крота» рассчитаться по кое-каким старым долгам.

— И ты думаешь, — медленно продолжил Свенссон, — что речь идет не о карточных долгах.

— Естественно! — ухмыльнулся Волков. — Кому нужны деньги Моровича? Тут дело в другом. Он сдал с потрохами всю организацию Фонетти. Такое не прощают.

— Да, невеселая история, — грустно изрек адмирал.

— Уже записал его смерть на наши совести, да? — холодно осведомился Лис.

— А как же, Гена… — тихо ответил Командующий. — Это ж мы его сунули на зону.

— Не мы, а закон! — зло выкрикнул вице-адмирал. — А что было с ним делать? Отправить в песочницу, к детишкам?! Он сам идиот! Надо было сидеть на месте, не дергаться. Ты что, не видишь, этот Морович — полный придурок! Его кто-то поманил, и сержант клюнул, поверил в то, будто в жизни бывают чудеса.

— Да-а-а, это точно, — задумчиво протянул адмирал. — Чудеса случаются редко.

— И это значит, Командир, что скоро где-то обнаружат труп бывшего сержанта. Готовься.

— Нет, Гена! — возразил Командующий. — Это значит, что игра против нас продолжается. Хотя организация Фонетти разгромлена, еще ничего не закончилось. Для того чтобы за сутки вытащить нужного человека с зоны, требуется мощная, хорошо действующая и отрегулированная машина.

— И эта система работает против нас! — утвердительно кивнул Волков. — Вот потому я и говорю, что не жду ничего радостного от ближайших дней.

Легкий толчок подсказал им, что крейсер пришвартовался к правительственной базе «Октант». Резко прозвучали сигналы, известившие швартовую команду о начале авральных работ. Где-то забухали тяжелые сапоги. Крейсер дрогнул еще раз и замер.

— Приехали… — пробормотал Волков. — Пойдем! Нас должны встречать «при параде»: Дубровски, Хитроу. Мечтаю кое с кем познакомиться лично.

— Кстати, Боба Хитроу среди встречающих я не вижу, — сообщил адмирал, внимательно рассмотрев на боковом мониторе зал прибытия. — Грег Дубровски тут, ждет нас. А вот его заместителя что-то нет.

Волков открыл рот, чтобы сказать что-то язвительное, но его опередили. Раздался топот ног, на смотровой палубе появился старший помощник командира крейсера, увидев начальство, он четко перешел на шаг, замер в стойке «смирно», прижав ладонь к виску:

— Господин адмирал! Большой ракетный крейсер «Айсберг» совершил посадку на базу «Октант». Замечаний и нарушений регламента нет. Докладывал майор…

— Вольно, майор! — махнул рукой адмирал, останавливая подчиненного. — Благодарю за службу! Но не расслабляйтесь тут. Передайте сообщение полковнику Ток-кету: вся команда должна находиться в боевой готовности номер один. Внимание и бдительность! Я переговорю с Уильямом чуть позднее.

— Есть! Разрешите идти?

— Идите.

Майор четко выполнил поворот кругом и вскоре исчез со смотровой палубы.

— Пойдем и мы, Гена, — сказал адмирал. — Нас ждут…

— Хорошо бы без снайперской винтовки, — мрачно пошутил Волков.

— Ну, ты! — рассердился Свенссон. Он быстро зашагал вперед, не дожидаясь вице-адмирала. Лис посмотрел сзади на широкую спину Командира, покачал головой и торопливо двинулся следом.

— Хорошо… — мечтательно промурлыкала Багира, потягиваясь всем телом.

— Поосторожнее, — лениво пробормотал Митревски.

Его голова покоилась на груди Дженифер, руки обвивали тонкий стан. Длинное платье девушки было задрано к поясу, а колготки валялись где-то в стороне, на полу.

— Поосторожнее? — задумчиво протянула девушка, и ее пальцы, запутавшиеся в волосах Рама, легонько напряглись. Так, чтобы Митревски почувствовал, как длинные ногти впиваются в кожу.

— Леди чем-то недовольна? — поинтересовался капитан, поправляя грудь девушки под головой.

— Что ты делаешь? — возмутилась Дженни.

— Укладываю подушку поровнее…

— Нет, это чудовище! — Дженифер осторожно высвободилась, села на постели, умильно уставившись на Митревски. — Это не имеет никаких границ… У меня слов, не хватает… Кстати, мы еще можем успеть на спектакль, если поторопимся.

— Мм… — скривившись, произнес капитан. — А может, лучше полежим немного, а затем еще разик повторим?

— Маньяк! — Дженни недовольно разглядывала измятое платье. Затем подняла с пола колготки, переместилась на боковую спинку кресла, принялась натягивать их. Потом, опустив платье и разгладив его на бедрах, посмотрелась в зеркало.

— Матерь Божья, на кого я похожа! — раздраженно выпалила она.

— А в чем дело? — невинно спросил Митревски. — Вроде бы платье мы не порвали, да? Кстати, ты его далеко не убирай, пусть лежит где-нибудь поближе, еще не раз пригодится…

— Ты испортил мне весь наряд!

— И съел всю косметику! — честно признался капитан, прикладывая ладонь к сердцу.

— Чудовище! — Дженифер хлопнула его по спине туфлями. Затем, обувшись, принялась застегивать ремешки.

— Боюсь, — заметил Митревски, коварно улыбаясь, — в театр ты пойти все же не сможешь. Платье-то измято. Но туфли тебе к лицу… Правильно. Будешь вечером танцевать для своего капитана. Это я люблю. Это меня заводит.

— Нет, ты и впрямь маньяк, — грустно сказала Дженни, вновь поднявшись и разглядывая себя в зеркале. Платье и вправду изрядно помялось, и теперь о походе в театр не могло быть и речи. Вдобавок Митревски основательно подпортил макияж.

— Дженни! — Рам быстро поднялся, натягивая штаны. — Ну чего ты так расстроилась, девочка моя?! Из-за театра? Да не переживай, завтра обязательно сходим. Ну… Ну прости меня, влюбленного идиота.

Митревски поднял девушку на руки, прижал к себе. Багира по-прежнему печально взирала на капитана.

— Ну прости… — повторил он. — Я не хотел тебя расстроить. Ты такая красивая, очень-очень, понимаешь?

И всегда желанная… Я не мог удержаться. Хотел тебя, сразу, немедленно.

— Вот это меня и пугает, — призналась девушка, постучав капитана по лбу. — Твои приступы любви и ревности не поддаются никакому объяснению или предсказанию.