— Желток?!

— Лексей?!

Они съехались, пожали друг другу руки. Лексей, как младший по званию, отрапортовал первым:

— Следую в головном дозоре отряда, идущего с Засечной черты в Ливонию.

— Следую в составе поискового отряда для выполнения особого задания, — в свою очередь проинформировал товарища Желток.

Впрочем, его маленький отряд уже в полном составе показался в пределах прямой видимости и приближался к ним. С противоположной стороны подъехал головной дозор в составе пяти бойцов. Лешие обменялись приветствиями.

— Брат полусотник, — обратился Лексей к Разику. — Ты наверняка захочешь переговорить с начальником отряда, сотником Смолей. Да и сотник, конечно же, сделает короткую остановку, поэтому я с дозором выдвинусь вперед на полверсты и встану в заслон. Сообщи Смоле, что мы будем ждать его сигнала для продолжения движения.

— Смоля? — изумился Разик. — А кто же остался командовать нашими силами на Засечной черте?

— Никто, — с непонятной Разику интонацией ответил Лексей. — Дождись сотника, он объяснит... Если сможет.

Лексей подал знак своим бойцам, пришпорил коня и ускакал. Слегка сбитый с толку Разик велел бойцам перейти на обочину и спешиться. Сам он, соскочив на землю и передав поводья Желтку, принялся расхаживать взад-вперед прямо посреди дороги.

Вскоре показалась голова колонны основных сил, и Разик понял, почему никто не остался командовать отрядом леших на Засечной черте. Просто этот отряд, вернее, целое войско — около тысячи бойцов — сейчас в полном составе проходило перед посторонившимся полусотником. Лешие ушли с южного рубежа.

Когда Смоля, находившийся, как и положено, в середине походной колонны, поравнялся со стоящим на обочине Разиком, он скомандовал своему отряду короткую остановку. Бойцы, не ломая строя, спешились, принялись разминаться, поправлять поклажу и упряжь. Смоля подошел к полусотнику, они обнялись. В том памятном походе в столицу государства Российского, Москву-матушку, когда лешие спасали от вывоза за рубеж национальное достояние — царскую библиотеку, Смоля был заместителем начальника отряда, Дымка. Он, конечно же, знал, что один из трех друзей, известных практически всем обитателям Лесного Стана, пропал без вести во время боя, прикрывая отход основных сил с обозом, в котором находились бесценные книги, поэтому первым делом осведомился о судьбе боевого товарища:

— Михася-то нашли?

— Ищем. Я возглавляю поисковый отряд. После выполнения задания имею приказ идти на усиление на Засечную черту.

— На усиление? — Смоля зачем-то снял берет, взъерошил рукой коротко стриженные волосы, уже чуть тронутые сединой. — Кого там усиливать-то? Все войска с Засечной черты перебрасываются в Ливонию. Мы, как видишь, в полном составе туда следуем, со всеми боезапасами и орудиями. На рубеже остались только дозорные станичники.

— Значит, будем помогать станичникам, — пожал плечами Разик. — У меня приказ.

— Приказы, конечно, необходимо выполнять, — Смоля надел берет, крикнул ординарцу: — Особника Лося — ко мне!

Но Лось уже и сам, желая узнать причину внезапной остановки, пользуясь своим положением бойца особой сотни, покинул арьергард, в котором находился во время похода, и подскакал к спешившемуся начальнику отряда и его собеседникам:

— Здравствуй, Разик! Михась нашелся?

— Ищем!

— Здравствуй, Лось! — Катерина выдвинулась из-за спин бойцов их десятка, выстроившихся на обочине, чтобы не мешать колонне, и подбежала к своему сослуживцу в таком же, как и у нее, черном берете.

— Катерина?! Здравствуй, боевая подруга!

Сослуживцы крепко обнялись. Разик слегка поморщился, но промолчал, естественно. Объятия соратников — это святое.

— Разик с бойцами после выполнения поискового задания выдвинется на Засечную черту, — проинформировал Лося сотник. — На усиление.

Лось некоторое время молчал, не выражая никаких эмоций, обдумывая услышанное. Затем он огляделся по сторонам и, убедившись, что они стоят вчетвером в отдалении от остальных бойцов и его могут слышать лишь оба начальника отрядов и Катерина, понизив голос, произнес медленно и с расстановкой:

— Среди станичников, оставшихся на Засечной черте, есть несколько человек, в которых я полностью уверен. Это русские люди, отважные и неподкупные. Имена я потом назову. Так вот, я этим людям рассказал, что с той стороны, из Крыма или даже из Турции, через Дикое Поле на передовые дозоры может вскорости выйти наш человек. Разведчик. Он должен сообщить важнейшие сведения: состоится или нет набег крымцев на Русь следующей весной. Поэтому очень хорошо, что ты, Разик, будешь там с бойцами. Дозорные разведчика в поле встретят, а ты его проводишь в Москву, к большому воеводе или к самому царю, если понадобится. Обстановка сейчас сложная...

И Лось кратко, но емко проинформировал собеседников обо всех основных обстоятельствах, связанных с позицией царя в отношении южных рубежей, о его заигрывании с турецким султаном, недоверии к воеводам и пограничникам и о причинах переброски войск.

После рассказа Лося Разик и Катерина, которые уже почти месяц не имели связи со своими и потому не получали новой информации, минуту потрясенно молчали.

— Ладно, братцы, прорвемся, — жестко произнес Разик. — Знать бы только куда? Где сейчас главный враг Руси? В Ливонии, в Крыму или?..

Полусотник не закончил фразу, лишь резко рубанул рукой по воздуху.

— Как руки-то? — спросил Лось. — Раны хорошо зажили, не беспокоят?

Он, как и любой особник, имел прекрасную память, из которой в нужный момент всплывало множество вещей, иногда, казалось бы, совсем мелких и незначительных, но как впоследствии не раз выяснялось — главнейших и решающих.

— Так раны-то навылет, кости и связки не задеты, зажило все за три седмицы. Я уже через месяц саблей как ни в чем не бывало вовсю рубил.

— Ну и слава Богу, — искренне порадовался за товарища Лось. — А позвольте поинтересоваться, господа дружинники, кого это вы изволите прятать вон в той карете, возле дверцы которой торчит лихой десятник Желток, как бы не замечающий старых друзей?

— О-о, — сделав загадочное лицо, с подчеркнуто таинственной интонацией протянула Катерина. — Не все-то ты, оказывается, знаешь, брат особник. А вот угадай с трех раз!

В ее взгляде, направленном на Лося, играло веселое лукавство, одновременно ощущался и задорный вызов.

— Ну что ж, попробую, — совершенно серьезным тоном произнес Лось и задумался на пару минут.

— Вы едете разыскивать Михася... Неужели?! Не может быть! — вдруг воскликнул он, осененный внезапной догадкой. — Леди Джоана?!

— Ну, ты даешь! — в голосе Катьки прозвучало неподдельное восхищение.

Разик вновь еле заметно поморщился. Он уже давно в глубине души ревновал девушку к ее сослуживцам по особой сотне.