– Почему ты не пошла с ней? – рявкает он, снова взяв трубку.

Я качаю головой и отхожу от причала. Кора пошла за Джейсом и нашла способ выяснить, где находится он и Кронос. И где она теперь?

– Кора? – внезапно говорит Джейс, и я оборачиваюсь.

На его лице отражается шок, и он включает громкую связь, а мы с Аполлоном сразу же теснее обступаем его.

– Мне бы не мешало небольшое подкрепление, – шепчет она.

– Где ты? – спрашиваю я.

– Вульф? – говорит она дрожащим голосом. – Вы вместе?

– Да, цветочек, а где ты? Позволь нам помочь тебе.

– Я возле нашего дома, – фыркает она, и я морщусь.

Аполлон закрывает глаза, потирая переносицу, и я прекрасно его понимаю. У меня самого возникает чувство, что эта неделя просто одна огромная гребаная головная боль.

– Хорошо, – отвечает Джейс, сердито смотря на телефон. – Дай нам десять минут.

– Пятнадцать, – бормочу я.

– Хорошо, только поторопитесь, – отвечает она. – А потом вы объясните мне что, черт возьми, произошло. Он забрал сначала «Олимп», а потом и ваш дом?

Я чувствую в ее голосе гнев, но не виню ее за это, потому что тоже злюсь. Мы позволили моему отцу воспользоваться нами, так как не видели другого выхода. Коры больше не было в городе, искать ее было безрезультатно, а возвращать сюда ее никто не хотел. Ей не было места на этой войне.

– Пошли. – Я спешу прочь, боясь сказать что-то лишнее, о чем потом буду жалеть.

Потому что, когда дело касается Коры, я и так слишком о многом жалею, и слова, которые могут ее обидеть, к этому списку не добавятся.

Глава 24. Кора

Я даю ребятам десять минут – и это примерно столько, на сколько хватает моего терпения, после чего я вылезаю из машины и направляюсь к воротам. Я подхожу к калитке и, протянув руку, поворачиваю ручку, которая мне легко поддается. Возможно, они думали, что через калитку никто не попытается войти? Я проскальзываю через нее и, тихонько закрыв за собой, направляюсь в сторону дома. Обстановка вокруг мне знакома, но двор зарос травой, а живые изгороди стали бурно разрастаться. Когда я вижу листья, которыми усеяно пространство, боль в моей груди только усиливается.

Едва я подхожу к дому, как дверь гаража с грохотом открывается. Я прижимаюсь спиной к стене, чувствуя, как бешено колотится сердце. Из гаража выезжает серебристый БМВ, но за рулем сидит незнакомый мне мужчина.

Отлично.

Я проскальзываю в гараж и несколько секунд жду, когда дверь за мной закроется или что мужчина поймет, что кто-то пробрался в дом. Но ничего не происходит. Дверь гаража закрывается, и вокруг меня воцаряется тишина. Видимо, тот незнакомец на машине уехал и не собирается возвращаться.

Размышляя о том, работают ли еще камеры видеонаблюдения, установленные ребятами, я достаю из-за пояса свой пистолет, который до этого благополучно спрятала под сиденьем машины во время встречи с копом, и направляюсь в дом. Новые жильцы почти ничего не изменили внутри. В гостиной стоит все та же мебель, и витает тот же самый запах, только теперь он разбавлен примесью какого-то пряного лосьона после бритья. Этот аромат тоже мужской, но отличается от запаха парней.

Я морщу нос и прохожу по первому этажу. Наверху слышна музыка, а в кабинете парней я застаю домработницу и некоторое время наблюдаю за ней из-за угла, но она меня не замечает. С бешено колотящимся сердцем я поднимаюсь наверх и иду по коридору, заглядывая в открытые двери. Комнаты парней перевернуты вверх дном, матрасы сорваны с кроватей, ящики комодов выдернуты, и по полу разбросана одежда. Пока я двигаюсь дальше по коридору, меня посещает странное чувство дежавю, и я вспоминаю, как следовала по нему за Аполлоном.

Я дохожу до своей спальни, дверь в которую приоткрыта, и понимаю, что музыка доносится именно отсюда. Кончиками пальцев я касаюсь прохладного крашеного дерева и медленно давлю на него. Дверь беззвучно распахивается, и, заглянув внутрь, я вижу, что в комнате была выполнена перепланировка и кровать теперь стоит в дальнем углу, загораживая камин. Повсюду царит беспорядок, по полу разбросаны одежда, книги и даже украшения. На кровати лицом к стене сидит новый жилец дома и печатает что-то на ноутбуке, который и воспроизводит музыку.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, пытаясь не закричать о том, что я и так знала. Вместо этого я делаю шаг вперед и приставляю дуло пистолета к ее затылку.

Мы с Вульфом похожи больше, чем он думает.

– Не двигайся, черт возьми! – приказываю я, но Марли не слушает и поворачивается лицом ко мне.

Она широко раскрывает глаза от шока, а затем, когда понимает, что это я, страх на ее лице улетучивается.

– Кора, что ты здесь делаешь?

О нет, только не в этот раз.

– Вставай! – Я отступаю назад, жестом приказывая подняться с этой чертовой кровати.

– Ты собираешься меня застрелить?

– Подумываю об этом.

Она бледнеет, а затем, к счастью, встает с кровати и одергивает подол своей майки, которая даже не прикрывает закатанного верха ее белых джоггеров. Марли смотрит на меня в недоумении.

– Я не понимаю.

– Это моя комната! – вскрикиваю я, пытаясь сдержать свой пыл. – И это моя жизнь, которую испортил твой отец.

– Что? – спрашивает она, отступая назад.

Я смотрю на книжные полки, на которых раньше стояли мои вещи, и понимаю, что коробка, где хранилась маска, украшенная цветами, исчезла. Вероятно, Джейкобс специально выкинул все эти вещи, прежде чем его дочь переехала в дом.

– Твой чертов отец, с которым ты так хотела встретиться в Стерлинг Фолсе, связан с бандой, – смеюсь я. – Господи, Марли, не говори, что ты не знала об этом. – Несмотря на то что ее глаза в шоке расширяются, а губы дрожат, я продолжаю: – Ради всего святого, ты живешь в доме, который он отнял у них.

– У кого?

Она делает шаг вперед, и я поднимаю пистолет выше. Я позволила своему прошлому завладеть моими эмоциями, ведь мы с Марли были лучшими подругами, но…

– Ты хотя бы пыталась найти меня? – спрашиваю я, и она съеживается.

– Нет.

– Нет? – повторяю я ее ответ и отступаю, едва сдерживая слезы.

– Ты изменилась. И как, черт возьми, я должна была узнать, что ты жила здесь?

Я смеюсь, и у меня возникает желание сжечь весь этот гребаный мир. Возможно, это не такая уж и плохая идея – сжечь Стерлинг Фолс и построить город заново.

– Но я скучала