он был единственной надёжной опорой среди творившегося вокруг безумия.

Кончила почти сразу, Борисов извергся в меня несколько толчков спустя. Я по-прежнему крепко обнимала его за шею, он прижимался щекой к моему лицу.

– Я так соскучился по тебе, – прошептал Вадим, вжимая меня в стену своим телом. Его руки беспрестанно гладили мои плечи, шею, волосы, словно не в силах остановиться.

Он поудобнее перехватил меня, продолжая оставаться внутри, и перенёс на диван. Положил на спину, а сам лёг сверху, по-прежнему крепко обнимая, будто боялся, что я сейчас убегу.

Мы лежали молча. В голове у меня было полно мыслей. Столько нужно было сказать ему, но я не знала, с чего начать. В какой-то момент я, кажется, начала задрёмывать.

– Ты уже принимаешь таблетки? – вдруг спросил он, встревожено заглядывая мне в глаза. – Я совсем забыл о защите.

Я кивнула. Контрацептивы я пила уже несколько дней, правда не знала, начали они действовать или ещё нет. Впрочем, обсуждать сейчас свои сомнения я была не готова.

– Вадим, – начала неуверенно, ещё даже не зная, что именно сейчас скажу. – Я пришла, чтобы поговорить.

Борисов улыбнулся. Я не видела выражения его лица, но эту улыбку почувствовала, потому что он прижимался ко мне щекой.

– Говори, – произнесли его губы, легонько касаясь мочки уха.

– Не так, – я попыталась оттолкнуть его. Этот новый, чересчур нежный, Борисов начинал меня напрягать. Он был какой-то неправильный, слишком ласковый и мягкий. – Давай оденемся и поговорим серьёзно.

Вадим в недоумении посмотрел на меня, скорчил обиженную гримасу и откатился в сторону. Вот как ребёнок, ей-богу.

Я приподнялась в поисках своей одежды, но она была разбросана у входа. Мне пришлось бы продефилировать нагишом через всю гостиную. Уловив мои затруднения, Борисов протянул мне свою рубашку, висевшую на спинке дивана, а сам натянул брюки, обнаружившиеся там же.

Он даже отсел подальше, предоставляя мне больше пространства. Но я всё равно не знала, как начать этот непростой разговор о том, что случилось много лет назад и принесло всем нам столько боли и огорчений.

– Может быть, вина? – предложил он, словно понимая, что мне трудно собраться с духом.

Я кивнула. Всё-таки резко переменившийся Борисов меня напрягал, он отвлекал внимание, мешая сосредоточиться. И что это на него нашло? Откуда такая галантность? Куда подевался привычный мне хам и грубиян? По крайней мере, тому нужно было противостоять, а как вести себя с этим обаятельным, нежным и явно увлечённым мной мужчиной, я не знала.

– Извини, – донёсся до меня его голос, – вина нет, только шампанское.

Вадим хмыкнул, и я его понимала – поводов для празднования у нас было немного.

– Пусть будет шампанское, – согласилась я.

– Брют, – Борисов протянул мне полный бокал, – надеюсь, тебе понравится.

– Я не люблю сладкое, – посмотрела на его хитро прищуренные глаза. И он об этом прекрасно осведомлён.

– Ты следил за мной?

– Скажем так, навёл справки.

– Я знаю, кто ты, – глотнув шампанского, решилась начать с самого главного.

– Дедушка опознал? – ничуть не удивился Вадим. И продолжил после моего кивка. – А я всё думал, когда же вы с Александром меня раскусите.

– Мы оказались удивительно непрозорливы, – сделала ещё глоток, это отвлекало внимание и позволяло собраться с мыслями.

– И что изменилось теперь, когда ты узнала, что на самом деле я сын кухарки? Я снова недостоин трахать тебя?

– Вадим, послушай, – разговор почему-то уходил в совсем другую сторону, – я хотела сказать, что лишь сегодня узнала о том, что произошло тринадцать лет назад… Отец тогда срочно отправил меня с дедушкой в Париж, и я думала, что вы с тётей Лидой уехали, потому что она нашла другое место… Ты даже не позвонил мне…

– Что?! – ещё мгновение назад расслабленный Борисов поднялся так резко, что шампанское пролилось ему на брюки. Мужчина зашипел и поставил бокал на столик. – Твой отец угрожал мне милицией, потому что ты ему сказала, что я якобы пытался тебя изнасиловать!

– Нет! – я тоже поднялась и подошла к Вадиму. Но он отшатнулся от меня, как от прокажённой, и, подойдя к окну, уткнулся лбом в стекло. – Ничего подобного я не говорила. Отец отказался даже выслушать, просто велел собирать вещи, так как меня ждала поездка, о которой я так долго мечтала.

Разговаривать с его спиной было легче, поэтому слова полились из меня более свободно, не приходилось постоянно следить ещё и за мимикой.

– Я не знала, я, правда, ничего не знала. Когда мы вернулись, я первым делом отправилась искать тебя. Но во флигеле никого не было. Отец сказал, что твоя мать нашла другую работу, и вы уехали. Я ждала, что ты мне позвонишь… Долго ждала…

Почему-то мне очень важно было, чтобы он мне сейчас поверил. Как будто от этого зависело что-то очень ценное, имевшее огромное значение для нас обоих.

Я медленно подошла к нему, каждое мгновение опасаясь, что он меня оттолкнёт, и осторожно обняла его за талию. Замерла на секунду, но, не встретив никакого сопротивления, крепко обхватила Вадима руками и прижалась к его спине.

И лишь целую вечность спустя я почувствовала на своих ладонях его холодные пальцы, которые сильно сжали мои руки. Затем Вадим развернулся и схватил меня в охапку, крепко прижимая к себе и невнятно шепча мне на ухо то, что носил в себе столько лет.

– А мне ведь даже в голову не пришло, не поверить его словам. Ты куда-то исчезла. Он словно взбесился, орал, угрожал мне и матери. Её это сильно подкосило, она умерла спустя пару лет. И мне казалось, что ты одна во всём виновата. Как же я тебя ненавидел. Мечтал, что отомщу, раздавлю, уничтожу…

Борисов вжался лицом мне в волосы и тяжело дышал, словно только что пробежал марафон. Он так крепко прижимал меня к себе, что, казалось, сама сейчас задохнусь. Но я не стала отстраняться, понимая, что в другой раз могу не услышать от него столь откровенных признаний.

– Уже потом, когда я вроде бы добился того, к чему стремился столько лет, оказалось, что хочу-то совсем не этого… Ты такая нежная, страстная, податливая. Так сладко стонешь, когда я вхожу в тебя. Это безумно заводит. Мне нравится, когда ты кончаешь. И я хочу делать с тобой это каждый день. – Вадим усмехнулся. – Я постоянно думаю о сексе. Прямо как подросток.

Я тоже улыбнулась. Да, секса у нас было много.

– Ты дашь мне ещё один шанс? – в его голосе слышалась отчаянная мольба.

И я истово закивала, всё так же прижимаясь к нему.

– Значит, наш