ави, Трайвин. Разве тебя это не смущает?

Мужчина немного помолчал, разливая жидкость гранатового цвета по хрустальным бокалам. До носа долетели отголоски медово-пряного аромата акации и магнолии. Очень странное сочетание, но на удивление притягательное.

– Я долго думал, – произнес, наконец, кан. – И не буду врать, меня действительно волнует этот вопрос. Не может не волновать, ты и сама это прекрасно понимаешь. Но тут такое дело, – мужчина приложил кулак к своей левой груди. – Сердцу ведь не прикажешь. Меня переполняют различные, очень противоречивые чувства… Разум боролся до конца, но он проиграл в тот самый момент, когда ты спасла меня. Когда, несмотря на все наши различия, не побоялась пожертвовать собой ради дракона.

– А разве я могла иначе?

– Конечно могла… И любая другая девушка так бы и сделала. Но ты не любая другая, Стася. Ты такая одна.

Тихий рваный стон сорвался с моих губ. Если можно было ласкать словами, то именно этим Трайвин сейчас и занимался. И он сводил меня с ума.

– Посему хочу поднять тост за нас, – мужчина оторвал свой бокал от стола, и я поспешила сделать то же самое.

Гулкий звон хрусталя. Как в замедленной съемке, кан поднес к губам бокал, принюхался, а потом, не дав мне сделать ни единого глотка, выбил стеклянную емкость из моих рук с отчаянным воплем:

– Не пей!

Брызги полетели в сторону гардин, которое в ту же секунду обесцветились и стали тлеть, словно погашенная спичка, образуя дыры и проплешины в месте соприкосновения с жидкостью. И вот это могло попасть мне в горло, а тогда…

Я зажала рот рукой в немом крике, просто потому, что сил кричать не находилось. Меня прошиб холодный пот. Хруст треснувшего в руке кана бокала в наступившей тишине показался небесным грохотом.

– Боардина! – взревел Крайнив. – Живо сюда!

Служанка, имя которой я уже точно слышала до этого, вбежала и завидев, что произошло с гардинами, широко распахнула глаза и побледнев, пошла серыми пятнами.

– Не вините меня, господин! – она упала на пол и прижалась к паркету лбом. – Клянусь, в этом нет моего греха.

– Тогда кто повинен в случившемся? – бесновался Трайвин. – Кто хотел отравить собственного кана? Кто дал тебе кувшин?

– Я, – в комнату вошел юноша, как две капли воды похожий на Трайвина, только чуть моложе. – Это сделал я.

Весть про то, что Эзра решил отравить кана, разлетелась по Гарданасу за считанные минуты. Роман быстро увел меня с места происшествия и без всякого былого ехидства попросил не покидать покоев, а лучше закрыть двери на щеколду, чтобы никто не мог проникнуть внутрь.

– Но почему?

– Потому что у Эзры точно есть сообщники.

Волоски на затылке приподнялись от страха.

– Кана хотели убить из-за меня? – догадка больно кольнула в сердце. – Потому что я ави?

– Трайвин отказался ради тебя от драконницы. Это не могло не возыметь последствий, Стася. Наши обычаи складывались веками. И такой резкий поворот…

Закрыв глаза, я с силой сжала кулаки.

– И ты тоже считаешь, что я не пара вашему повелителю? – посмотрела на кани с тоской. Почему-то мне важна была его поддержка.

– Ты дикарка, – хмыкнул он в ответ – И этого от тебя не отнять. Но… Я также знаю, что ты истинная для кана. И не мне судить Судьбу. Раз уж она сочла вас подходящим дуэтом, то значит, так должно быть. И именно поэтому прошу тебя сидеть в покоях и не покидать их. Я приставил к дверям своих преданных людей. И если вдруг начнется шумиха, то они обязательно мне сообщат.

С этими словами он оставил меня одну.

Время шло. Каждый шорох за дверью пугал меня, и я не могла отбросить от себя мысль, что сейчас целая толпа недовольных придворных ворвется ко мне и разорвет на части.

Подошла к окну, чтобы отвлечься, и вновь посмотрела вниз, еще раз отметив, что путей отхода не появилось. Будь я драконом, то хотя бы могла улететь. Приложив руки к стеклу, увидела, как морозные узоры побежали от пальцев. И стало спокойнее. Трайвин, сам того не желая, даровал мне силу, способную защитить меня. Конечно, только в том случае, если я научусь ей пользоваться.

Дышать стало легче.

Солнце поднялось, озаряя лучами снежинки. Они падали, переливались радужными бликами, двигались в вечном танце. Им был не ведом тот ужас, что сейчас происходил за стенами замка. Здесь, в ледяном царстве, их жизнь была почти бесконечной, а значит для снежной пыли чужие горести – лишь миг. Но для меня же это были нескончаемые муки ожидания.

И вот мир вновь стал окунаться во тьму. Прошли почти сутки, а обо мне как будто никто и не собирался вспоминать. Лишь хона приносила и уносила полные тарелки еды, к которым я так и не притронулась.

Выводы мои оказались поспешными: я услышала, как за дверью кто-то говорит со стражей, а потом замок провернулся, и ко мне в покои вошел кан. Уставший, бледный и будто бы постаревший на пару лет. Но было бы удивительно, если такое инцидент не отразился на могучем драконе. Все-таки и у него были слабые места. Места, которые не прикрыть броней отчужденности.

– Я подумал, что ты голодна, – в руках мужчина держал горшочек, накрытый тканью для сохранности тепла.

Сорвавшись с места, подбежала к Трайвину, вырвала посуду и поставила на комод.

– Видимо, я не ошибся, – опешил кан.

А потом я его обняла. Крепко-крепко. Так, насколько хватило сил. Щека моя прижалась к его груди, и я услышала, как сильное могучее сердце застучало быстрее. Созвучно с моим. В унисон.  Мужские руки неторопливо обхватили мою спину и сжали меня в ответ. Действия кана разительно отличались от моих: он делал все нежно и трепетно, сдерживал себя, тогда как я не собиралась утихомиривать свои чувства.

– Я переживала за тебя, – выдохнула чуть слышно. – Расскажи мне. Поделись со мной грустью, – попросила, утягивая Трайвина на кресло. Сама же забралась к нему на колени, отгоняя мысли и стеснение. И пока кан молчал, я гладила его по голове, словно