Я бы советовала потуже обматывать ногу коня в этом месте, когда скачете по лесу или по склону холма. Тугая повязка поможет предотвратить перелом.

Кедедрин видел, как оживилась Кассандра, когда он заговорил о лошадях. На ее бледном лице появился легкий румянец. Он невольно задался вопросом, для чего она накладывает на лицо такой толстый слой грима.

— Я видел, как вы ласкали свою кобылу. Что вы еще знаете о лошадях? Что-то особенное, чего не знают другие?

— Вы смеетесь надо мной? — недоверчиво спросила Кассандра.

— Вовсе нет. Меня это действительно живо интересует.

Кассандра передернула плечами.

— Я знаю, что такое «трекинг», охота верхом на лошади.

— Трекинг? — недоверчиво переспросил Кедедрин. — Вы имеете в виду преследование человека или животного в лесу, сидя верхом на лошади?

Кассандра поднялась, собираясь уйти, но Кедедрин схватил ее за руку и посадил на место.

— Я не смеюсь над вами. Просто я до крайности удивлен. Мне еще никогда не приходилось говорить с женщиной, которая хотя бы слышала что-нибудь о трекинге, — сказал он и, понизив голос, добавил: — Даже моя мать ничего не знала об этом.

Кассандра вздрогнула, услышав боль в его голосе. У нее заныло в сердце.

— Вы тоскуете по ней?

Он пристально посмотрел в ее добрые, ласковые голубые глаза, такие невинные и ясные. И они так отличались от всех других, которые он когда-либо видел у женщин.

— Моя мать была крестьянкой, — неожиданно резко ответил он, ожидая, что во взгляде Кассандры погаснет ее живость и доброта.

— Когда она умерла? — спросила Кассандра, на этот раз сама взяв его руку.

Кедедрин почувствовал ком в горле.

— Десять лет назад. Это был несчастный случай. Она сидела на склоне горы, когда на нее свалился огромный обломок скалы и убил ее. Мой отец был в полном отчаянии. Он бесконечно ее любил.

— Вы не способны никого сильно любить, — вдруг произнесла Кассандра.

— А вы можете. Любовь делает человека уязвимым к потере близкого человека.

Кассандра отвела руку, уставившись на свои колени. Она любила своего Дагду каждой клеточкой своего тела. Разве можно назвать такую любовь чрезмерной? Неужели она окажется такой слепой, позволив ему идти своей дорогой?

— Возможно, вы правы, — тихо сказала она. — Возможно, моя любовь к вам сделала меня эгоистичной. — Кассандра посмотрела на него своими голубыми глазами, полными печали. Она так хотела сделать его счастливым. Если Кедедрин, получив титул и женившись на Корине, обретет счастье, пусть так и будет. Но сердце Кассандры, разрывавшееся от боли, подсказывало ей нечто другое. — Я понимаю, как трудно расставаться с мечтой. Это очень больно.

— Не ожидал, что мои слова так подействуют на вас. Мне казалось, что вы можете только спорить и возражать. Разве вы не та самая упрямица, которая уверяла меня, что мы созданы для вечной любви? Как вы так легко можете забыть меня? — Кедедрина вдруг охватило необъяснимое разочарование и даже злость. — Вот видите, ваша любовь оказалась не такой уж сильной, как вам казалось.

Кассандра поднялась, а вслед за ней встал и Кедедрин.

— Я хочу знать, — настойчиво спросил он, — вы еще любите меня?

Кассандра посмотрела ему прямо в лицо:

— Сначала ответьте на мой вопрос. Что для вас самое главное в жизни?

— Вернуть себе титул. А для вас?

Кассандра грустно улыбнулась:

— Я уже ничего не знаю.

Кедедрин еще долго размышлял над словами Кассандры, сидя с леди Кориной за ближайшим к королю столом. Он мог радоваться своему почетному месту недалеко от монарха, но вместо этого постоянно смотрел в ту сторону, где с грустным лицом сидела Кассандра.

— Кажется, вы чем-то озабочены? — спросила леди Корина. — Вам надо думать только о короле. Каждую минуту он может публично объявить о своей милости, а ваши мысли витают где-то далеко.

Оторвав взгляд от Кассандры, Кедедрин выпил большой глоток эля. Нельзя отвлекаться от главной цели, сказал он себе. Все складывалось так, как он мечтал. Леди Корина благосклонно приняла его предложение, король вернет ему титул. Чего еще желать?

В этот момент поднялся король и поднял руку, призывая к тишине.

— Сегодня знаменательный день. Мы закрываем дверь за прошлым и открываем новую страницу, — сказал он, жестом указывая на Кедедрина.

С бьющимся сердцем Кедедрин медленно поднялся, обратив взор к королю.

— Более двадцати лет назад наше королевство потеряло доброго мужа, который предпочел следовать велению своего сердца вместо того, чтобы прислушаться к рассудку. Лайэм Кенмур опорочил свое доброе имя, отвергнув невесту из благородной семьи и женившись на крестьянке. Такие поступки непозволительны для джентльмена высокого ранга, главная задача которого состоит в том, чтобы сохранять силу духа и противостоять соблазнам страстей. С тяжелым сердцем я вынужден был лишить Лайэма Кенмура его титула. Это был мой ответ на его безответственный поступок. Но сегодня я не намерен вспоминать старые грехи. Я возвращаю законный титул семейству Кенмур.

Сделав паузу, король посмотрел в глаза Кедедрина.

— Кедедрин Кенмур, — произнес он, — ты одержал множество побед, отличился в жестоких боях как доблестный воин. Ты показал себя героем и верным подданным шотландской короны.

Все присутствовавшие в зале затаили дыхание, некоторые даже вытянули шеи в предвкушении торжественного момента.

— Должен сказать, что наша страна нуждается в твердой руке, чтобы поддерживать верность своему королю. С тех пор как умер Лайэм Кенмур, заметно ослабли дух и покорность жителей Эбердура своему королю. Их непокорность грозит вылиться в беспорядки. — Король Малькольм вынул из ножен тяжелый меч и положил его на плечо Кедедрину. — Мне нужен такой верноподданный, который способен управлять землями Эбердура и подавлять волнения в народе. Мне нужен человек, преданный мне до глубины сердца, одержимый одним стремлением — служить процветанию родной Шотландии. Являешься ли ты таким человеком, Кенмур?

Кедедрин кивнул.

— Да, милорд! — торжественно произнес он.

Король улыбнулся:

— Властью, данной мне Богом, я возвращаю тебе твой родовой титул, который, наряду с почетом и уважением, налагает на тебя, Кедедрин Кенмур, большую ответственность. Достойно неси свое высокое звание и помни, что я зорко слежу за тобой и не потерплю никаких вольностей и злоупотреблений властью с твоей стороны. — Король отвел меч от плеча Кедедрина, и, вложив его в ножны, жестом подозвал его.

— Благодарю вас, милорд, — ответил Кедедрин, услышав за собой громкий шепот придворных.

Малькольм отхлебнул из кубка эля, вытерев рот тыльной стороной руки.

— Я уважал Лайэма, — тихо сказал он Кедедрину. — Он был моим хорошим другом. Несмотря на то что я вынужден был лишить его титула, я оставил за ним его владения, позволив ему и дальше управлять своими землями. Если бы он отказался и от