Звездный гость прямого эфира растерянно постоял посреди класса, а затем понуро побрел на последнюю парту.

Весь урок просидел в каком-то замороженном состоянии.

Я тоже не могла нормально учиться и постоянно на него смотрела.

Если вчера была уверена, что он спасет положение Яны, вытащит ее из болота, в которое она попала, ведь его носит на руках вся школа, то теперь стало ясно, что у девушки рухнула последняя надежда, и Стас сам угодил в это же болото.

Это был крах номер два. Все. Оба лидера свергнуты. Причем в этом свержении виноваты их собственные поступки. Сколько веревочки ни виться, а конец придет. Вчера пришел конец Яниной наглости, а сегодня пришел конец Стасовой самовлюбленности. Они разрастались изо дня в день, из года в год, а сейчас достигли своего предела и взорвались, оставив хозяев растерянными и одинокими.

Успех Полянского настолько вскружил голову, что его окончательно занесло. Купаясь во всеобщей любви, он был уверен, что вокруг всегда будут виться толпы людей, и тем самым перестал ценить окружающих. И вот сейчас эта уверенность, а вернее, самоуверенность, с треском провалилась.

Прошло два урока. Во время перемены Стас пытался заговорить с одноклассниками, но все отворачивались, в особенности Витя. Не верилось, что дуэта ПП больше не существует.

Парень старался подойти к Яне, но ей было не до него – Клочкова была погружена в себя, в собственные проблемы, и ни на кого не реагировала.

Я наблюдала за всем этим и не могла поверить, что еще вчера все наперебой пытались дружить с ним, буквально отталкивали друг друга локтями, чтобы приблизиться, а сегодня он никому не нужен и все его оттолкнули.

К середине учебного дня я проголодалась и во время большой перемены направилась в столовую.

Чтобы сократить путь со второго этажа до столовой, решила пройти по отделению начальных классов, куда старшеклассники предпочитали не заходить. Но я, наоборот, любила ходить именно этим путем, потому что, во-первых, было ближе, а во-вторых, здесь учился Максим и при каждом удобном случае я его проведывала. Вот и сейчас поболтала с братом, поправила ему перекосившуюся рубашку, причесала и направилась к лестнице, ведущей к столовой. И вдруг, проходя по рекреации, где носилась и визжала малышня, увидела вдалеке среди низких первоклашек возвышающихся исполинов – Стаса и Яну, – которые тоже направлялись к лестнице. Они спустились вниз и исчезли из поля зрения.

«Хорошо, что Клочкова, наконец, оторвалась от своих проблем и поддерживает его», – подумала я и, уворачиваясь от летающей малышни, приблизилась к лестнице. В ее окрестностях всегда было тихо. Прежде чем достичь столовой, следовало спуститься вниз, пройти отделение дошколят. Не все любили проходить через отделение первоклашек, откуда я только что вышла, а потом еще и через отделение дошколят, и поэтому в районе этой лестницы всегда было немноголюдно. Взрослые предпочитали ходить через «взрослые» части школы. Я сделала шаг, от меня отдалились визги первоклашек, и вдруг под лестницей раздались приглушенные голоса Стаса и Яны.

– Зачем ты меня сюда затащила? В классе, что ли, нельзя поговорить? – удивлялся он.

– В том-то и дело! Нельзя! Я это и хотела обсудить!

– Что?

– Очень прошу, не подходи ко мне при людях! Не хочу, чтобы нас кто-нибудь видел вместе. После того как Ершов показал «кино», мой рейтинг упал ниже нуля. Я думала, что хоть ты поможешь, но ты такое ляпнул на весь город, что теперь тебя вся школа не переносит! Если кто-то увидит, что мы общаемся, мой рейтинг станет еще ниже, и за меня вообще никто не проголосует! И желательно не звони. Вдруг кто-нибудь увидит на дисплее твое имя.

Послышался стук каблуков. Яна уходила. Я шмыгнула за угол.

– Ты не можешь так поступить! – в полном отчаянии пытался достучаться Полянский. – У меня, кроме тебя, никого не осталось!

– Это очень романтично, но у меня самой проблем выше крыше. Думай в следующий раз, что говоришь по телеку. Надо мозги качать, а не мышцы! Совсем помешался на своей внешности!

– Яна! Но я же для тебя таким стал!! – с надрывом прокричал он.

– Ну вот если я тебе нравлюсь, слушай меня и дальше! Уйди! На время. А когда пройдут выборы, я снова начну общаться с тобой прилюдно. Может быть.

Стас молчал.

– Вот же Фадеева! Вот же вредительница! Испортила мне все, – с чувством сказала девушка. – Ладно, я пошла, а то люди заподозрят. Не ходи за мной, – попросила она и, выскочив из-под лестницы и сверкнув металлической застежкой на леопардовой сумке, устремилась к столовой.

Я была поражена. Клочкова буквально предала Стаса, потому что он мог повредить выборам.

Она променяла человека на какие-то жалкие баллы!

«А что значит эта фраза «Я же для тебя таким стал»?» – озадачилась я.

В памяти проблескивало какое-то воспоминание, дразнило своей близостью и неуловимостью, напоминая легкий шлейф духов, оставшийся после человека, который вышел из комнаты, но ничего конкретного не вспоминалось.

Что-то мне эта фраза напоминает… Что же это значит – «Я же для тебя таким стал»? Каким – «таким»? Мускулистым? Или что он имеет в виду?

И вдруг меня осенило.

Я вспомнила! Теперь понятно, о чем говорил Стас!

В шестом классе, осенью, мы с девчонками сидели на лавочке в школьном дворе. В тот день у Яны был день рождения. Она подошла с роскошным букетом розовых роз и изумленно сказала:

– Прикиньте, сейчас такое было! Иду себе спокойно по коридору, и вдруг мне навстречу выскакивает Стасик. Протягивает розы и говорит: «Яна, с днем рождения! Давай дружить? Ты мне очень нравишься!»

Все захихикали.

– Ага, мне тоже стало смешно! Я так сказала: «Я и ты? Прикалываешься? Да ты же хлюпик!» Ну, он постоял, посмотрел и ушел. Представляете? Вот наглость у людей! Да он же мне в пупок дышит!

Девчонки посмеялись над низким и невзрачным Полянским, который дерзнул подарить букет королеве Яне, и вскоре все об этом забыли. Только он, как теперь я понимаю, не забыл. Обидные слова были таким сильным потрясением, что именно из-за них парень стал ходить в тренажерный зал, заниматься на турниках, благодаря которым вытянулся, и на тренажерах, которые помогли накачать мускулатуру. Захотел ее добиться. И в итоге добился. Но их отношения, как выяснилось, не стоят ни гроша, раз Клочкова, когда появился выбор «Стас или рейтинг», с легкостью его бросила и выбрала второе. Президент сделал свой выбор…

Помню, когда рассматривала фотоальбом, то обратила внимание, что примерно в седьмом-восьмом классе Полянский начал внешне меняться в лучшую сторону. Я мучилась вопросом, не понимала, что произошло, какой был мотив так резко измениться, и вот сейчас получила ответ на все терзавшие меня загадки – хотел нравиться Яне.

Но получилось все не так просто. Изначально были хорошие благородные мотивы – стать сильным, подрасти, и это получилось. Но он не смог правильно распорядиться своей силой. Мышцы нужны не для того, чтобы красоваться перед зеркалом и выставлять фотографии в Интернете, ожидая восторженных комментариев, а для того, чтобы приносить пользу. Например, помогать родителям на стройке, старушке-соседке таскать ведра с водой, перекапывать огород, переносить мебель, словом, для того, чтобы выполнять тяжелую физическую работу, которую раньше было выполнить трудно. Но Стас стал использовать мышцы для того, чтобы собой любоваться. И чем красивее становился, чем сильнее нравился самому себе, тем сильнее красота кружила ему голову. И в итоге до того возгордился, что заявил на весь город, что все у его ног.