– Ага, мужик один на внедорожнике подсобил. Мир, как говорится, не без добрых людей.

* * *

У нее никогда не было домашних животных. Ни котов, ни кошек, ни собак, ни рыбок! И попугаев не было. Черепах, лягушек, морских свинок, хомячков – тоже. Тараканы завелись как-то, но долго не выдержали и переехали к соседям. С ее графиком работы она и себя-то толком покормить не успевала, вся жизнь на бегу. Сентиментальная корова! Надо было соседке Вербицкого кота сбагрить, вместе с курами и кроликами. Куда ей кот? Зачем? Что она с ним будет делать? Чем кормить? Как выгуливать? А если он вздумает жениться?

Елена Петровна отодвинула воротник пальто, на груди лежал наглец и довольно щурился.

– Почему к соседке Виктора Константиновича жить не пошел, лохматая рожа? Я уже вспотела вся из-за тебя.

В машине было душно. Елена Петровна снова попыталась отлепить котейку от себя, Ефимка истошно заголосил и выпустил когти.

– Ну ладно, ладно, не ори, – буркнула она и запахнула пальто.

Кошмар! У нее никогда не было домашних животных. Пашку она водила смотреть на зверюшек в зоопарк. Удивительное место – зоопарк. Дети там почему-то впадают в истерику, вместо того чтобы радостно разглядывать лисичек, обезьянок, волков и лопать сладкую вату. Возможно, чувствуют какую-то отрицательную энергетику, витающую в воздухе. Как бы за животными ни ухаживали, они все равно страдают в неволе. Ефимка всю жизнь провел в условиях относительной свободы, на природе, мог гулять, когда хотел. В московской квартире ему будет тесно. И главное, как она его будет к лотку приучать, если Ефимка всегда справлял нужду во дворе? Спасибо, Виктор Константинович, удружил! И за совет спасибо тоже! «Ищи убийцу там, где дочка Гайворонского посеяла ключи»… Двенадцать лет прошло!

И правда – старость не радость. С памятью у Вербицкого все было замечательно, видно, дело Анастасии Гайворонской отпечаталось в мозгах намертво, а вот с головой – не совсем гладко. Потрясающе! Сколько девочке было тогда? Не больше восьми. Ну ладно, допустим, она чудом вспомнит, где потеряла ключи. Дальше – что? Окажется, что посеяла их в песочнице рядом с домом или по дороге за мороженым. Убийцу там искать? Бред какой-то. Хотя… Серову надо допросить, вдруг подсказка Вербицкого сработает в деле Кутузовой. Теряла ли Катя ключи? Если теряла, то где?

Все! Довольно о работе. Надо дать разгрузку мозгам и подумать о чем-нибудь другом. Например… У нее никогда не было домашних животных. Ни котов, ни кошек, ни собак, ни рыбок. И попугаев не было. Черепах, лягушек, морских свинок и хомячков – тоже…

– Приехали, Леночка Петровна, – прервал поток ее кошмариков водитель.

– Спасибо, Петюнь, – сказала Зотова, плотно запахнула пальто и вместе с котом выпала из автомобиля. Если Ефимка и дома не отлепится, придется снимать его одновременно с кофтой и кожей. Невероятно! У нее есть кот! Кот!

В подъезде притихший котейка оживился. А ближе к двери Елены Петровны высунул морду из-за ворота пальто и заволновался. Разволновалась и Елена Петровна, обнаружив под дверью своей квартиры букет цветов.

– Варламов… – охнула она и нагнулась за букетом.

Ефим выпрыгнул из пальто, обнюхал букет и… сделал такое, что Зотова меньше всего ожидала.

– Зачем ты? Ты обоссал цветы, негодяй?

Чуть не плача, Елена Петровна отперла дверь. Кот влетел в квартиру, как к себе домой, и растворился в темноте. А она подняла букет, стряхнула желтые капли и бережно понесла в ванную. Нельзя же выкинуть в помойку такую красоту. Лилии. Странно, что Варламов подарил ей эти цветы. Он всегда преподносил розы, алые или кремовые, знал, что розы – ее любимые цветы. Ладно, лилии тоже сойдут, смилостивилась Елена Петровна и услышала звонок в дверь. На пороге стоял режиссер Варламов с букетом алых роз.

– Здравствуй, Лена. Как трогательно, что ты тоже меня с цветами встречаешь, – улыбнулся режиссер.

Зотова растерянно посмотрела на букет, который все еще держала в руках, потом на букет Ивана Аркадьевича и молча отправилась обратно в ванную.

– Дверь закрой! – крикнула она, включив водичку. – Кстати, я теперь не одна живу, с Ефимом!

Дверь громко хлопнула. Пожалуй, слишком громко. Зотова выключила воду и вышла в прихожую. В квартире было подозрительно тихо. Елена Петровна заглянула в кухню, потом в комнату, затем в спальню – на постели вольготно развалился Ефим, положив морду на подушку.

Елена Петровна тяжело опустилась на кровать, всхлипнула и истерично расхохоталась – подлый кот только что разрушил ее жизнь. И поспособствовал ему в этом Артур Георгиевич Гайворонский. За каким чертом он ей букет прислал? Белые лилии. Цветы смерти. Он видел, что она была у Вербицкого, наверняка слышал разговор. Он в курсе, что теперь она знает о нем то, что знать ей не следовало. Букет похоронных цветов – это предупреждение, намек, чтобы она не лезла туда, куда не надо, – иначе умрет. Умрет. Артур задумал найти убийцу и отомстить, а она мешает ему, путается под ногами. Гайворонскому ничего не стоит заглянуть к ней и прихлопнуть. Она совсем одна, дверь хлипкая, замок вскрывается любой отмычкой, консьержки внизу нет, а кодовый замок в подъезде давно выломали хулиганы.

Елена Петровна стянула сапоги и с головой накрылась одеялом. Почему, почему ушел Варламов? Мелькнула мысль позвонить Ивану Аркадьевичу и все объяснить, вернуть его, но сил идти за сотовым не было. Почти двое суток она провела на ногах, спала урывками. «Пять минуток полежу…» – решила Елена Петровна. И не заметила, как задремала.

Пот градом катился по лицу, дыхание сбилось. Елена Петровна откинула одеяло и глубоко вздохнула. Надо же было уснуть в одежде и под одеялом. Часы показывали четыре утра. Она стянула с себя кофту и… замерла, настороженно прислушиваясь. Из глубины квартиры раздался странный царапающий звук, скрипнула дверь в туалет, и все стихло. Четыре утра – любимое время домушников и убийц, мелькнуло в голове. Елена Петровна пошарила под кроватью, достала двухкилограммовую гантель и на цыпочках вышла в коридор. Свет в туалете не горел, но слышался шорох – преступник затаился. Зотова подняла над головой гантель, включила свет и резко распахнула дверь – на унитазе сидел кот Ефим и сосредоточенно щурился. Явлением Елены Петровны в столь интимный момент он был явно смущен и недоволен.

– Пардон, – сказала Зотова и торопливо прикрыла дверь.

Через пару минут Ефим гордо вышел из клозета, потерся о ее ногу и направился в кухню, где уселся у холодильника и истошно завопил на всю квартиру, требуя еды.

– А кто воду в унитазе за собой спускать будет и руки мыть после посещения туалета? – строго спросила Елена Петровна, расхохоталась и порезала котейке единственную сосиску. – Завтра куплю тебе рыбы и молока, – пообещала Зотова, зевнула и отправилась в постель, размышляя про себя, что кота иметь не так уж и плохо. Тем более такого, как Ефим.

Запланированный выход на сцену в роли влюбленного жениха Макс проспал самым безобразным образом. Пробудился после полудня от стука в дверь. Болело все, кроме головы.