— Загоришь как панда.

Ответа не ждет — отталкивается и идет к пустой сейчас джакузи. А я снимаю очки и сверлю ее злым взглядом.

Вот бы ты с отцом была такой прозорливой, Елизаваета…

Хух. Ладно. Выдохнули.

Это вообще сейчас ни к чему.

Тянусь за телефоном и разблокирую.

К моему огромному счастью, к борту соседнего бассейна подходит какая-то женщина и командует на выход. Дети протестуют, но Тарнавского поддерживает очевидно чью-то мать. Высаживает лягушат «на берег». Сам остается с той самой девушкой…

Нагревшаяся кровь начинает закипать. Я ерзаю. Отрываю себя от них и возвращаю в телефон.

В голову бьет или солнечный удар или обычная сучность. Не знаю. Но хочу… Задеть.

Включаю камеру, смотрю по сторонам. Мне ужасно стыдно, но и остановиться не могу. Использую руки как такой себе фотошоп — свожу полушария груди сильнее, чтобы образовалась соблазнительная ложбинка. Фотографирую.

Даже лицо не полностью. Губы. Шею. Сиськи. Ребра. Распускаю влажные волосы. Повторяю еще и с ними.

Из-за солнца качество кадра оценить очень сложно, но мне все равно. Фильтры. Музыка. Геотег. Убрать из списка потенциальных зрителей маму и брата. Выставить.

Коротко подумать, что с каждым разом мой контент становится все более неожиданным, и забить.

Первой летит реакция от Игоря. Он шлет огонек и взгляд. Я ловлю и то, и то, улыбаюсь. Стыдом жжет тот факт, что выставила я это не для него.

Дальше из джакузи несется «ого-о-о-о-о-о» от Лизы. На это уже я закатываю глаза. В личке в ответ на стикер трахающего сердечко кролика шлю фак.

Но это все неважно. Глупые, мелкие эмоции. А тело покалывает иголочками в ожидании больших. Опять смотрю туда, куда смотреть нельзя.

Девица уже сидит на борту бассейна. Говорит что-то Тарнавскому, тот хмыкает. Подплывает к другому и так же красиво, как впервые нырял, выталкивает себя на кафель. Он даже не садится на него. Вырастает почти сразу. Берет с шезлонга полотенце, трет лицо и руки. Тут же тянется за телефоном. Кто бы сомневался…

Мое сердечко — навылет. Жду.

Взяв в руки свой, проверяю Телеграм. Он, конечно, первым делом туда, а я обнаруживаю еще одно сходство с той самой собакой — прекрасное телосложение, о котором под костюмами могла только догадываться.

Зеленый кружочек погасает, но телефон из рук Тарнавский не выпускает. Продолжает смотреть в экран. Я, потеряв бдительность, на него.

Мобильный жужжит — вниз. Это реакция, но не от Спорттоваров.

И до нее мне похуй.

Захожу в просмотры. Обновляю. Еще раз обновляю. Еще.

Есть.

Превращаюсь в одно большое всевидящее око. Судейский палец вжат в экран. Не хуже коктейлей пьянит мысль, что он… Рассматривает.

Отбрасывает полотенце, делает шаг в беседку. Я надуваюсь воздушным шаром порочных ожиданий.

Кажется, что прикоснись ко мне кто-то — лопну. Но даже это для меня слишком жирно.

Насмотревшись, Тарнавский безразлично блокирует мобильный и откладывает его на стол. С улыбкой включается в разговор. А я чувствую себя использованной, хотя ко мне пальцем не коснулись.

* * *

Обида преображается злость. Злость — в желание задеть.

Внутри — языки пламени, а я включаю максимальную актерскую игру. Вживаюсь в роль беспечной цыпы. Тусуюсь у бассейна. Флиртую с Игорем. Даю себя трогать — не так откровенно, как под водой, но все же так, как «на трезвую» не позволила бы.

Парень невзначай гладит живот, прижимает к боку, целует в волосы и за ухом.

Снова просит подумать о том, чтобы остаться на ночь. Я ничего не обещаю, а вот пощу, как сумасшедшая.

Не оценили, Спорттовары? Смотрите дальше.

И он, блин, смотрит!

Каждую тупорылую историю без смысла. Полуголое тело. Дурацкую движь. Ни черта не интересный маникюр с педикюром. Сделала я их, кстати, за неразумно большие деньги у мастера, к которому ходит Лиза. Еще в среду. Он, конечно, не заметил. Зачем ему мои ногти? Как и я вся.

Ест. Пьет. Общается. Кальян первыми появляется у нас. Потом — у них. Когда вижу, что там начинают куда-то собираться — волнуюсь, хотя, если положить руку на сердце, перестать его видеть было бы идеально.

Но когда это случается — облегчения я не испытываю. Постоянно думаю: куда пошел? В спа? К основному бассейну? Или может быть в номер, чтобы…

Пламя лижет щеки. Они краснеют, хотя я не смущаюсь ни капельки.

Продолжаю постить. На сей раз не себя. Стоя на краю бассейна, веду камерой по красивым подтянутым телам, красочным купальникам и увожу в воду.

Выставляю.

Спорттовары — первые.

Губы кривит ядовитая улыбка. Что? Неужели интересно?

Саркастичная спесь слетает, когда приходит уведомление о новом сообщении в переписке.

Открываю, не дыша.

«Контент становится скучным. Здесь было лучше»

Следом — его реакция на первую мою историю с грудью и ребрами.

С импульсивным порывом бросить телефон в воду я еле борюсь. Отхожу в сторону и кручу головой.

Не хочу, чтобы он видел, как на меня действует. Или хочу?

Он выбивает землю из-под ног. Это ужасно или просто плохо?

«Я веселить не нанималась»

Отвечаю грубостью, и уже через секунду получаю многозначительное «))»

После паузы:

«Я ничего не писал про веселье. Себя пости. На тебя смотреть приятней, чем»

И снова ответ пальцем вниз на историю, в которой я снимаю не себя.

Я захлебываюсь эмоциями, которые он наконец-то мне дает. И почему-то ни капли не сомневаюсь, что это именно он.

Несколько раз набираю дурацкий ответ и удаляю. Потом другой. Потом третий.

Выдыхаюсь.

Хочется оборвать интригу и обратиться напрямую, но интуиция подсказывает, что не стоит.

Почему через Спорттовары — сама не знаю. И у него не спрошу.

«У тебя охуенные губы, Юля. И сиськи»

Получив такое — впадаю в ступор.

Слышу из-за спины от Игоря:

— Юль, в волейбол играть идем?

Но так штормит, что ответить не могу. Язык прилип к небу. Оглядываюсь, мажу взглядом, потом опять в телефон.

Спрашиваю: «Вот эти?», скидывая первую историю.

И вот в личке ей достается заслуженный огонек.

Вот сволочь.

Сволочь. Сволочь. Сволочь.

Ругаюсь почти что матом, и в то же время делаю новое фото и бросаю.

Сердце бьется в конвульсиях. Между ног пульсирует.

На мою поясницу ложится рука пригласившего на отдых парня, который все и оплатил, я зачем-то даже приваливаюсь к его горячему телу, а у самой если что-то и жжет — то ладонь. Если от чего-то трясет — то от другого.

— В волейбол пойдем играть, Юль?

— Да, конечно, — даю Игорю переплести наши пальцы.

Линчук тянет