— А вы что делали на паре? — спросила я, зевая и позволяя Лотте сделать мне такую же прическу, что у нее.

— Призывали воду, пытаясь разговаривать с цветами.

— Это как? — поинтересовалась я.

— Нужно понять, что они чувствуют и сколько влаги им необходимо.

Я не сдержалась и засмеялась. Лотта тоже улыбнулась.

— Чувствую себя весьма странно. Немножко безумной и…

— Глупой?

Мы рассмеялись. При этом я вспомнила, как воевала с водной змеей, созданной Алэрином, постоянно падая и его проклиная. Надеюсь, он услышал.

Когда снова прозвенел колокол, я поднялась. За воротами отчетливо слышался шум моря. И мне так захотелось пойти на берег, посмотреть, как волны налетают на песок, что я с трудом сдержала это желание.

«Тяга к морю усилится, Трин».

От голоса Ала, звучавшего в моей голове, я вздрогнула.

«Если рядом будет другой водоем, начнешь к нему стремиться. Не стоит бояться этих желаний. Они естественны».

— И о чем вы задумались, кадет Дарэ?

Я уставилась на магистра Тару, возникшую передо мной.

— Марш на пробежку!

Алэрин.

— Теперь я точно знаю, как люди сходят с ума, — сказал я, вспоминая, что весь день находился рядом с Трин. И это казалось пыткой. Видеть ее и слышать, не знать, о чем она думает, и бояться прикоснуться.

Я и сейчас хотел с ней быть. Воображение рисовало картины одна слаще другой. Общее в них было только одно: Трин в моих объятьях. Пить бы ее стоны, касаться губами сливочной кожи, не останавливаясь, ласкать руками, не давая ни на миг усомниться, что она — моя.

Проклятье! До чего я дожил! Тоскую по девчонке, как будто на ней клином сошелся свет!

Я сделал глоток вина, пытаясь в который раз за вечер взять себя в руки. Хотелось- то другого: встать и просто увидеть Трин.

Впрочем, кого я обманывал? Мне еще много чего хотелось. То, о чем ни одной порядочной леди знать не положено. До поры до времени. Хорошо, что я не леди и могу себе позволить… сходить с ума от безысходности.

Морская бездна, смилуйся! Не слышит. Кто бы сомневался.

Но как сказать Трин правду? Как? Подумает же, что чары действуют. Я же так тоже поначалу считал, пока не призвал одну из морских ведьм. Оказывается, колдовство только усилило то, что уже было. Немыслимо, конечно, но лгать бы она не стала.

Но страшнее даже не это… Морской Бог уже догадывается, что я связан с Трин. Море иногда чересчур разговорчиво.

Смешно вспомнить, как Рэм предлагал попросить у Морского Бога помощи. Трин бы тогда после этого разговора и часа не прожила.

Да, я понимал, что по всем мыслимым и немыслимым законам мироздания, Трин должна была умереть на том проклятом Заброшенном Острове. Морской Бог считает, будто ее спас я, не верит, что люди могут оказаться самоотверженными настолько, что отступит даже смерть. Ему всего лишь нужна жертва.

Море шепчет, что Морской Бог гневается, запрещает мне Трин помогать. Грозится. Только разве я отступлюсь? Не тому меня учили в Академии.

Жаль, Морской Бог сильнее меня.

И как защитить ту, что вошла в кровь, словно яд, обжигая до темноты в глазах? Только рядом быть. И делать вид, будто она мне безразлична. И не говорить правду.

Я снова глотнул вина.

— Пить перестань, — беззлобно сказал Рэм, располагаясь в кресле напротив.

Он вытянул ноги, скинул плащ и протянул руки к огню.

— Как день прошел? — я убрал бутылку вина в сторону, решив, что хватит и двух предыдущих.

— Явно лучше, чем у тебя. О чем ты думаешь, Ал? А если что‑то случится, а ты пьян?

Я поморщился, тем самым признавая, что друг прав. Но, морская бездна, как же хотелось забыться! Кто бы знал!

— Больше не буду, — клятвенно пообещал я.

Рэм вздохнул, но спорить не стал.

— Так как прошла проверка?

— Из ста семидесяти трех магов, что живут в Кардосе, сто двадцать три ее не прошли.

Хм…

— На каком этапе большинство из них сдались?

— Полосу препятствий завалили сто два мага.

— А остальные, надо полагать, не справились с нечистью?

Я поднялся, позвонил в колокольчик, и едва появилась Лора, попросил принести для Рэма ужин.

— Она была ужасна, скажу тебе по секрету. Я сам ее прошел… с трудом.

Я хмыкнул.

— Главное, что прошел.

Лора внесла ужин, поставила перед Рэмом поднос.

— Что ты собираешься делать? Мы не можем позволить оставить город хотя бы без такой защиты.

— Знаю. Думаю, что магам пора вспомнить, как учат в Военно — морской Академии, — хмыкнул я, утаскивая с тарелки Рэма кусок мяса.

— Ты о чем?

— Тренировки и еще раз тренировки, — отозвался я, подумав, что в Волчке сейчас точно невесело. И даже те студентки, что явно сегодня давали понять, насколько я им интересен, будут тихо меня ненавидеть. Главное, чтобы толк был, а остальное — мелочи.

Тринлейн.

После ужина мы с Лоттой вернулись к себе в комнату. Я посмотрела на гору книг на столе и обреченно вздохнула.

— Я даже не знаю, что лучше — постоянные изматывающие тренировки или попытка самой разобраться в магии.

— Ой, да ладно тебе! Где наша не пропадала?

Подруга скинула сапоги, села на кровать и потянулась. Похоже, ничто ее оптимизма не испортит.

— Кто первый в душ? Я ведь правильно понимаю, что за учебники мы позже засядем?

Я собралась ответить, но Лотта меня перебила.

— А я такую книгу в библиотеке выпросила, — мечтательно сказала она.

— Это какую же?

Я разобрала сумку, достала из шкафа чистую одежду и посмотрела на подругу, которая загадочно улыбалась.

— О соблазнении мужчин. Там все — все написано!

Я хихикнула. Похоже, слухи, что русалки — коварные соблазнительницы, сильно преувеличены.

— Держись, магистр Нарис, да? Не боишься, что он снова попытается тебя прогнать?

— Нет. Ты видела, как он на меня смотрел, когда представлял Алэрина?

— Как охотник на дичь, которую вроде бы и жалко убивать, но надо, — честно созналась я.

Лотта рассмеялась.

— У тебя иногда такие сравнения, Трин.

— Какие?

— Ты в деревне росла?