мелкого пакостника. Обожает издеваться над теми же пьяными, как черти. А тут рубежник с двумя отметинами. И, получается, банник не то, что не сбежал, а остался на своем месте. Нет, здесь что-то другое.

Я вышел обратно, в тупичок. Благо, со стороны коридора меня видно не было. И решил все-таки навести мосты.

— Здравствуйте.

Ноль реакции. Нечисть будто бы смотрела даже сквозь меня. Обидно, я же с добрыми намерениями.

Я шагнул вперед и тут хист словно взбеленился. Как тогда, в кафе. Я почувствовал не просто опасность, а невероятный риск огрести. Разве что внутри в набат не били. И отошел обратно.

Угу, ясно, не стоит приближаться к нечисти. Ей это не нравится. Я осторожно проскользнул в коридор и вернулся к друзьям. Вот только праздничное настроение вдруг улетучилось. Пиво не брало, а из головы не выходила странная нечисть. Очень сильно непохожая на всю, которую я видел раньше.

Любое городское существо реагировало на меня. Большая часть, конечно, пыталась удрать. Исключением стали виттры. Но оно и понятно, те же торговлей с рубежниками живут.

Тут же вообще игнор. Полный.

А что, если сделать подношение? Про них Григорий тоже рассказывал. Если хочешь с нечистью завязать если не приятельские, хотя бы просто нормальные отношения, то ей что-то несут. Лешему, к примеру, хлеб и немного земли, чертям водку, домовому наливают в блюдце молоко, вурдалакам тухлого мяса. А этому что?

Нет, существовал безотказный русский вариант — хлеб и соль. Может, и правда прокатит. Я поглядел на стол и не обнаружил самого важного — соли. Пришлось опять идти на поклон к администратору.

— Девочек? — встретила она меня своим дежурным вопросом.

На проценте, что ли?

— Да какие девочки, нам нравятся женщины поопытнее, лет под пятьдесят, шестьдесят. Да вот только где таких найдешь.

Я задержал свой взгляд на администраторе. И смотрел сейчас почти так же, как удав глядит на кролика. Бедняжка даже присела обратно на кресло. Надеюсь, я убедил ее не предлагать ненужные услуги.

— Мне бы соль, если у вас есть.

— Соль? — удивилась и вместе с тем облегченно выдохнула администратор. — Соль есть, сейчас дам.

Она повела меня к ближайшей двери, за которой обнаружилась служебное помещение. Старенький диван, шкаф, столик, микроволновка. Наверное, здесь она даже спит, если посетителей нет.

— Берите прям в пачке, потом принесете.

— Спасибо.

Я вернулся к номер. Причем, весьма вовремя, все как раз ушли греться. Отрезал пару кусков хлеба. Подумал немного, взял еще колбасы и плавленого сыра.

Дверь в коридор открыл максимально тихо. Администратор за стойкой уткнулась в журнал и не обратила на меня внимания. Это хорошо. Также тихо дошел до тупичка. Нечисть никуда не делась.

— Доброе создание, прими от меня хлеб, соль и всякое.

Вообще, Григорий говорил, что к каждому нужен свой подход и свои слова. Но извините, чего не знал, того не знал. В конце концов, все равно на русском языке же говорим. И важен сам посыл, а не сказанное.

Взгляд нечисти обрел осмысленное выражение. Он впервые за все время поглядел на меня, потом на дары. Немного подумал, после чего взял кусок хлеба, посыпал солью и отправил себе в рот. К слову, необычайно большой, явно не соответствующий голове. А затем схватил сырки и слопал прямо так, в обертке. Блин, надо ему хорошего гастроэнтеролога будет посоветовать.

— Вы меня извините, что прежде так подошел, — сказал я.

— Да я понял, что ты из захожих рубежников. Обычаев не знаешь, к чуру просто так сунулся.

Ага, вот оно что — чур. Правда, ясности это не придало. О них бес ничего не рассказывал.

— Матвей, — протянул я ему руку.

— Былобыслав, — ответило существо.

— А что вы тут делаете?

И снова тот самый взгляд. Блин, вы все сговорились, что ли? Не удивлюсь, если у Григория, Зои и чура есть общий чат «в телеге», где они меня троллят.

— Защитник я. На границе стою, чтобы те, кто меж мирам ходят, лишнего или вредного чего не принесли и не унесли.

— Мирами?

Видимо, чур уже смирился с тем, что встретил полного идиота. Потому что даже не стал закатывать глаза к своему огромному лбу.

— Мы все с тобой в людском мире живем, изначальном, — сказал он. — Есть же Изнанка еще. Некоторые его мир мертвых называют, да только то неправильно. Хотя и таких там хватает. А еще есть проходы, которые мы чуры и охраняем. И следим…

— Чтобы никто лишнего или вредного не принес, — продолжил я.

— Или туда не унес, — закончил чур.

— А если кто силой попробует прорваться?

— У нас с такими разговор короткий. Силушкой нас Господь не обидел. Любого рубежника в бараний рог скрутить можем. Ну, или почти любого.

Вот это для меня было новостью. Во-первых, разумная нечисть упомянула Бога. Хотя нет, мы с бесом про иконы говорили. Во-вторых, я знал, что есть сильная нечисть. Но все время предполагал, что нет рубежника, который бы с ней не справился. Выходит, что чур это вообще нечто невероятно крутое.

— А если найдется тот, кто сильнее?

— То проход просто закроем и все, — ответил собеседник.

— А можно мне… посмотреть, что это за Изнанка? Хоть одним глазком?

— Слабый ты, — цокнул чур. Правда, в его фразе не было никакой обиды. Лишь констатация. — К тому же, за проход обычно плату берут.

— А сколько стоит? — спросил я, вспоминая о количестве налички в штанах.

— Пять малых денег, — указал мне чур четыре пальца на одной руке и один большой на другой. — Но только серебром. И кое-что еще…

Я же вспомнил те кругляши без опознавательных знаков, доставшиеся от старухи. Ну да, понятно, что едва ли в волшебном мире в ходу бумажные рубли. В том числе после девальвации.

— Ну да ладно, ты же не шастать туда, а так, поглядеть, — сказал чур. — Разок покажу, но в следующий раз только за деньги. Давай сюда десницу.

Мы хлопнули по рукам, после чего он схватил меня за шиворот левой. Легко, как котенка какого-нибудь. Толкнул ногой дверь кладовки и коридор сауны вдруг пропал.

Глава 13

Изнанка мне не понравилась. Конечно, я не понимал — где она вообще начинается, а где заканчивается? Создавалось ощущение, что