По наитию сделал три быстрых шага вперед, нарушив незримую границу. Мир вокруг сделался холодным и тусклым, словно из ранней осени я шагнул в начало зимы, но без снега. Выронив в спешке револьвер, растопырил ладонь в останавливающем жесте.

– Свет да одолеет тьму! – свой голос я не узнал. Проявление враждебных сил заклинал явно кто-то другой, причем даже не Ральф. И вновь колдовство случилось без каких-либо спецэффектов. Черные зерна, летящие мне в лицо, к людям и животным позади меня, заметались, развеялись, мелкой сажей осыпались на землю и заблестели жирной влагой на ближайших мертвых стволах. В глазах потемнело, выступил обильный пот, несмотря на окружающий меня холод. Укус котопса и ожог резко разболелись, разом похерив несколько часов благотворного воздействия аптечки.

Подобрав оружие, шагнул назад: прохладное облако выпустило меня из своих объятий, мгновенно вернулись звуки и краски. Еще несколько трудных шагов, и стало намного легче дышать. Вернулся в строй, приковав на несколько секунд удивленные взоры ближайших солдат. Я и сам охренел, вон какую штуку выкинул! И, что характерно, нигде не учился!

Совсем без последствий не обошлось. Впереди кто-то громко охнул. Прохора внезапно стошнило. Стрелок – совсем еще мальчишка – вдруг бросил ружье и кинулся прочь от мертволесья. К счастью, более опытные сослуживцы отреагировали мгновенно – сбили беглеца с ног, пощечинами привели в чувство. Пока занимались с одним, другой с рычанием всадил штык «дербанки» в обугленную кору ближайшего дерева и принялся мастерски сквернословить.

– …В гробину через три колена дышлом!

Силача образумили более хладнокровные солдаты:

– Влас, опомнись!

– Служивый, в строй! – Мои губы изрыгнули грозный приказ.

«Белые кафтаны» навалились толпой на сквернослова, один из русинов с плотницкой сноровкой вогнал в расщеп топорик, – и к концу «малого солдатского загиба» не только вернули в колонну его автора, но и ружье освободили. Наше счастье, аномальное пятно оказалось небольшим.

– Спокойствие, братцы, только спокойствие! – бормотал я солдатам. – С вами благодать Асеня и офицер для особых поручений. А кто против нас? Хренота из-под кота! Чудище лесное, из дерьма и палок собранное!

Окружив медленно продирающуюся между лесных исполинов картечницу, мы, толкаясь локтями и поминутно наступая друг другу на ноги, медленно уходили прочь от гиблого места, готовые расстрелять любое движение.

«Что это было, Ральф?!» – «Сказал же, Скверна. Варлок провел здесь нечистый обряд. Поставил на тропе что-то вроде сторожа».

«Он теперь неопасен?» – «Не уверен».

«Белов пройдет?» – «Если повезет, если все вместе и дальше, чем вы, обойдут, есть неплохой шанс…»

«Если он еще жив, – передразнил я Ральфа. – Слишком много «если»! Теперь враги знают, что мы идем? Сколько нас? Что я маг?» – «В общих чертах – да».

«Хреново!» – «Хреново было бы, напорись вы на Скверну на дороге. А теперь внимание!»

Участок кожи под браслетом снова кольнуло. Я прочесал взглядом оскверненный лес, но никакой явной опасности не заметил. Какой-то комариный зуд не давал мне покоя. Прохор, да и сосед справа отмахивались руками, словно отгоняя назойливых комаров.

– Замыкающим – предельное внимание! – повторил я вслед за магом солдатам.

Пятились таким макаром еще несколько томительных секунд. Мушка моего револьвера гуляла от просвета к просвету, а взмокшие стрелки, взывающие к милости Асеня, прилежно повторяли мои движения.

– Колонна, слушай приказ! – крикнул я во всю мощь легких, обернувшись к голове колонны. – Вернуться на тропу! Ускоренный марш!

Мои призывы подействовали на народ вполне отрезвляюще. Куланы-то давно успокоились и тащили груз, как и подобает, а вот люди к той дряни, которой неизвестный варлок напитал местность, оказались не в пример чувствительнее. Тяжелее их отпускало. Если мне с могущественной Слезой Асеня на браслете было не по себе, что же довелось пережить простым солдатам?

Пот. Тяжелое дыхание. Неуклюжая давка. Прерывистое бормотание. И незнакомое до того момента чувство локтя. Пусть даже мне этим локтем совсем не по-товарищески кто-то заехал по обожженной руке… Так ведь ненароком.

Когда мертволесье скрыла стена живых деревьев, неприятное ощущение вынудило меня оглянуться. На границе черных стволов в киселе темного воздуха размазался нечеткий силуэт. Кто это был – враг, нечисть или душа принесенного в жертву человека, я не знал, а подсказчик закрылся в своем «смертнике».

Подбежавший Харитон, глотая слезы и воздух, доложил, что оба тяжелораненых стрелка умерли.

Рыкнул в сторону. Сплюнул следом за звуковой волной. Полегчало.

– Прах и пепел! Учи меня, дурака, Ральф! Крепко учи! Не должно так быть в этом мире!

По удивленным лицам солдат понял, что сказал эту фразу вслух.

С кашей пришлось подождать – ускоренный марш по тропе длился еще больше часа. Усталость и опустошенность навалились сразу же, как меня отпустил «адреналиновый шторм». Ноги перестали держать, и я, тихо проклиная себя за прилюдное проявление слабости, забрался в фургон. Остаток пути провел, сортируя собранные у сквернавцев гамионы. Большинство оказалось банальным мусором, не стоившим, по мнению Ральфа, потраченного сырья. Нашел пару неплохих «Щитов» на цепочках и вспомнил, что оставил свой славный трофей, снятый с имперского «церэушника», в пристанище Ральфа! Ведь когда недавно снимал рубаху, на шее никакой цепи с магическим камнем уже не было. Странно. Вроде бы тело мое бесчувственное солдаты закинули в фургон, значит, переносилось в «смертную капсулу» только сознание, но как тогда исчез материальный объект? Если только уронили или украли…

Отложив решение этой головоломки на потом, перекачал из сквернавской «шелухи» и «пуговиц» всю энергию в оба защитных амулета, добавил немного своей до полного заряда. Да, дилемма. Сохрани я тот трофей, эти «Щиты» мог бы выдать двум своим помощникам, Буяну и Белову. Отчего-то возникла уверенность, что Молчун о себе непременно позаботился. И непонятно, что хуже – отряду потерять меня или мне потерять кого-то из МОИХ русинов.

Отдельно лежала добыча покрупнее, завернутая в куски ткани, отрезанные от одежды. Понятное дело, солдаты побоялись хватать магические камни голыми руками. А ну как со смертью владельца потенциальная добыча мародера превращается в мину на боевом взводе? Благодаря Ральфу мне стало известно, что активной защитой оснащались только артефакты высшего порядка, изделия попроще автоматически блокировали функции и отдачу энергии в чужих руках. Мелкие амулеты никто и никогда не оснащал ничем подобным, поскольку энергии и объема хватало для одного полноценного плетения. В гамион размером с ноготок в принципе невозможно запихнуть больше одного плетения, да и оно в неумелых руках будет работать не ахти. Профи сможет эффективно пользоваться и «пуговицей», а вот обычному «юзеру» желательно иметь камешек покрупнее, с запасом емкости, мощи и опцией автоматического запуска и самоподзарядки. Ральф активно давал пояснения по каждому трофею без исключения, поскольку добыча состояла из стандартных и массовых амулетов. Его опыт по части магических камней был огромным, но в большей мере специфическим. Что касается уникальных боевых и защитных амулетов, то Ральф честно расписался в своей слабой компетенции. «Взлом» отдельных таких изделий, пригнанных бывшими владельцами под себя, погибший маг вспоминал как «шаманские пляски с бубном».