– Максик! – услышала она за своей спиной. – Как я тебе, милый?! Это платье – самое дорогое, как ты и хотел! Или я этого хотела, уже и не помню, – кокетничала с Кудриным Верочка.

Липа решила ни за что на свете не оборачиваться и не глядеть на эту дебильно-счастливую парочку.

Но обернуться пришлось.

– Липа, ну, как?! – требовательно и одновременно так жалостливо поинтересовалась Элька, что подруга тут же обернулась на ее зов.

– Вы?! – изумилась Верочка, которая, прыгая в белом кринолине к Кудрину, оказалась от нее в двух шагах. – И вы тут?! – Это уже прозвучало подозрительно.

– А что? – Липа уперла руки в бока. – Этот салон – ваша собственность?!

– Тише, Верочка, успокойся, – зашептал Кудрин, оттаскивая невесту подальше от Липы.

– Действительно, милочка, – поддакнула Липа, – выпейте успокоительного, что ли…

– Что?! – Верочка, до этого момента стоявшая в белом пушистом платье из перьев и поддерживающая его за подол, бросила подол, зажала ладони в кулаки и поперла на Липу.

– Максим! – Липа укоризненно поглядела на растерявшегося Кудрина. – Уймите свою озверевшую невесту. Нельзя же так откровенно бросаться на людей в общественных местах!

– Липа, а что здесь происходит? – недоуменно поинтересовалась Эля, вышедшая из раздевалки в белоснежном наряде с огромной искусственной розой на груди.

– Ничего особенного, Эля, – ответила ей Липа, не отступая ни на шаг от надвигающейся неизбежностью Верочки. – Знакомься, это его невеста! – И она кивнула на Верочку.

– Невеста Героя не твоего романа? – как ни странно, сразу дошло до Скороходовой.

– Какого такого романа? – шипела Верочка, остановившись вплотную к Липе. – Значит, у вас все-таки был роман?! – Перья на пока еще не ее свадебном платье вздыбились и нахохлились.

– Верочка, перестань, – пытался образумить ее Кудрин, – ничего не было, я же говорил! – Он схватил ее за руку и потащил к ресепшену.

– Мужчинам нельзя верить, – многозначительно заявила Элька, глядя им вслед.

– А! Ее подруга говорит, что тебе нельзя верить! – взвизгнула Верочка.

– Плохо быть полной идиоткой, – вздохнула Липа и поглядела на Эльку. Та нервно потеребила розу и виновато опустила глаза. – Да я не о тебе, – спохватилась Липа.

– Молчи, несчастная! – закричал Липе Кудрин, крепко удерживая вырывающуюся Верочку за руку. – Девушка! Считайте скорее! Я намерен расплатится немедленно! – И он полез в свою барсетку за деньгами.

Что у него там было: кредитка или наличные, Липа разглядеть не успела. Зато она отчетливо увидела свою пропавшую из кошелька фотографию, та выпала из паспорта Кудрина, нервно перебиравшего содержимое своей барсетки в поисках средств оплаты. Фотография спланировала на пол и упала Липиным лицом вверх. Все уставились на фото и замолчали.

Первым опомнился Кудрин. Он молниеносно схватил фотографию и сунул ее обратно в паспорт.

– Это не то, что вы все подумали! – заявил он, бросил Верочкину конечность и принялся трясти барсетку.

– Это как раз то, что я подумала! – заявила Липа и выхватила у него фотографию. Вместе с ней пришлось выхватить и паспорт.

Но это уже были мелочи, недостойные ее внимания. Главное, чтобы эта фотография вновь не оказалась у него. Неизвестно, чем все это может закончиться. Кто знает, что выкинет эта сумасшедшая рыжуха?! Еще возьмет Липину фотографию и по ней наведет на бедняжку порчу. А Кудрин тоже хорош! Для чего ему понадобился Липин фотопортрет? Чтобы плевать на него и ругаться?

Липа нисколько не сомневалась в правильности своих действий. Зато Кудрин оказал яростное сопротивление и потребовал фотографию обратно. Впрочем, назад он требовал паспорт, в котором она находилась. Но Липа не поняла его намерений, она лишь увидела, что он пытается вырвать у нее фото. Одним прыжком преодолев препятствие в виде кресла, Олимпиада Кутузова выбежала на улицу.

Следом за ней рванул оставшийся без удостоверяющего личность документа Кудрин, за ним побежали Верочка и Элька, подхватив кринолины и округлив глаза. Рамка, располагающаяся на выходе из салона и призванная ловить нечистых на руку посетителей, противно запищала. Такого количества ворованных товаров через нее еще не проносили: костюм мужской – один, сорочка мужская – одна, галстук в крапинку – один, лаковые туфли – пара, платья свадебные – два, диадемы – две, фаты – две… Рамка сбилась со счета и захлебнулась в собственном пищании.

Безразлично настроенная продавщица проводила беглецов грустным взглядом и нажала кнопку вызова охраны. Из соседнего помещения выскочили два дюжих охранника и ринулись следом за убегающими. Продавец-консультант, подпрыгивая возле ресепшена, кричал по телефону «02» о том, что на салон-магазин свадебной и вечерней моды среди бела дня напала хорошо подготовленная банда грабителей. Пока правоохранительные органы фиксировали вызов и подробно расспрашивали о приметах преступников, беглецы одолели два квартала.

– Отдай по-хорошему! – кричал Кудрин быстроногой Олимпиаде, которая целиком и полностью оправдывала свое спортивное имя. К тому же бежать по снегу в лаковых туфлях оказалось очень непростым делом.

– Ни за что! – отвечала ему Липа, стараясь оторваться от него на безопасное расстояние. Тратить силы на ругательства она не собиралась, несмотря на то, что послать Кудрина хотелось ко всем чертям.

– Паспорт! Зараза! Отдай паспорт! – из последних сил призывала Верочка, скользя по обледенелому тротуару в неоплаченных белых туфлях на шпильке. Если бы забег на шпильке проводили в январе, то она точно бы стала победительницей! – Мы все равно распишемся! По временным документам! У меня в загсе блат!

– Липа! Что происходит?! – Процессию бегущих замыкала Скороходова, в отличие от подруги, надругавшаяся своей скоростью передвижения над собственной фамилией.

Через полквартала за ними бежали двое охранников. Они бежали со знанием дела и мастерством: не надрываясь, не упуская грабителей из поля зрения, следя за своим дыханием. Судя по количеству украденного, банда собиралась бежать не один километр. Видимо, воры отлично все продумали, раз не воспользовались автомобилем. Движение в центре города было затруднено, зато соседние дворы пустовали и только того и дожидались, что через них пробежит украденное добро.

– Хорошо бегут эти невесты в белых платьях, – сказал своей симпатичной пассажирке водитель «Мерседеса», застрявшего в пробке.

– Жених тоже ничего, успевает перебирать ногами, – улыбнулась та. – Только они его все равно не догонят!

– Нет, ну где справедливость, – возмутился водитель «Мерседеса», – на одного жениха сразу две невесты! Бабы совсем с ума посходили.

– Ты это своей жене расскажи, – усмехнулась пассажирка.

– Я совсем другое дело, – заявил тот, – нельзя же так, в открытую.

– Да они кино снимают! – опустив стекло, заметил водитель соседнего автомобиля. – Глядите, впереди девица бежит и ими командует. А они все – за ней.