Я: Нет. Что из-за этого злиться, ведь это правда. Я действительно устроила истерику, когда нашла в лазанье мясо. Ведь та лазанья считалась вегетарианской.

Джей Пи: Я знаю. В этом кафе ВСЕ ухитря­ются испортить. Ты когда-нибудь замечала, что они делают с чили?

Я: Ты имеешь в виду, что они кладут в него кукурузу?

Джей Пи: Точно. Это же неправильно. Про­тивоестественно. Б чили не должно быть куку­рузы. А ты что об этом думаешь?

Я: Если честно, я как-то никогда об этом не задумывалась. Вообще-то я люблю кукурузу.

Джей Пи: А я — нет. Никогда не любил. Во всяком случае с тех пор, как... неважно.

Я: С тех пор как — что?

Джей Пи: Ничего, забудь, это не имеет зна­чения.

Но я, естественно, просто ДОЛЖНА была это узнать.

Я: Все нормально, ты можешь мне расска­зать. Я никому не скажу, клянусь.

Джей Пи: Просто... помнишь, я тебе гово­рил, что из всех знаменитостей мне бы больше всего хотелось встретиться с Дэвидом Маметом?

Я: Помню.

Джей Пи: Ну так вот, на самом деле с ним встречались мои родители. Однажды, года че­тыре назад, они ходили к нему на обед. Когда я об этом узнал, я так разволновался, как бы­вает, когда тебе двенадцать лет и ты думаешь, что весь мир только вокруг тебя и вертится. Спрашиваю папу: «Ты рассказал ему про меня? Что я его самый большой фанат? »

Я: Понятно. А он что?

Джей Пи: Он сказал: «Да, сынок, вообще-то твое имя действительно всплывало в разгово­ре». Оказалось, что папа рассказал ему про меня. Он рассказал, как, когда я был малень­ким, они впервые покормили меня кукурузой.

Я: И?

Джей Пи: И как на следующее утро удиви­лись, когда обнаружили ее в моем подгузнике. Кукурузу, то есть, зернышки.

!!!!!!!!!!!!!!!!

На самом деле то же самое было, когда мы впервые дали кукурузу Рокки. Так что я ОТ­ЛИЧНО помню, какая это была гадость.

Я: ФИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ!

Извини. Должно быть, это было очень не­ловко. Я хочу сказать, тебе было неловко, что они рассказали твоему кумиру такие вещи про тебя. Хотя ты и был маленьким, когда это слу­чилось.

Джей Пи: Неловко? Да я был просто унич­тожен! С тех пор я не выношу даже вид куку­рузы!

Я: Понятно. Это все объясняет.

Джей Пи: Что объясняет?

Я: Ничего. Я хотела сказать, твое отвраще­ние к кукурузе.

Джей Пи: Да. Ох уж эти родители... Знаешь, они могут все испортить.

Я: И не говори.

Джей Пи: С ними невозможно жить. А жить без них я не могу себе позволить. Кстати, что ты скажешь об этом стихотворении:

Еда, учеба и жилье —

За все они платили.

Лишь жить по их законам

Взамен они просили.

Ты над своей судьбою

Не властен, хошь, не хошь,

Пока ты в восемнадцать

Из дома не уйдешь.

Я: Вот это да. Здорово! Тебе надо предложить его в журнал, который делает Лилли.

Джей Пи: Спасибо. Может, и предложу. Вместе со стихотворением про директрису Гупту. А что-нибудь твое там будет? В журнале Лилли.

Я: Нет.

Естественно, потому что за последнее вре­мя (если не считать записей в дневнике) я на­писала только одну вещь — «Долой кукурузу!». И я уже сказала Лилли, что этот рассказ печа­тать нельзя. Сейчас я очень рада, что предуп­редила ее, потому что теперь, когда Джей Пи мне рассказал, ПОЧЕМУ он ненавидит куку­рузу, сомневаюсь, что это показалось бы ему занятным. Я имею в виду мой рассказ о нем.

О боже, меня зовет бабушка! Сцена удуше­ния!

7 марта, воскресенье, 21.00, мансарда

Просто не верится! Ну почему все обязатель­но должно меняться от плохого к худшему?! Прежде всего, я так и не смогла связаться с Майклом. По мобильному он не отвечает, в он-лайне его нет, и Ду Пак сказал, что в комнате общежития его тоже нет, так что он не пред­ставляет, где Майкл может быть.

Вот только я-то отлично представляю, где: как можно дальше от меня.

И как назло, мне постоянно шлет сообще­ния именно тот из детей Московитцев, с кем мне меньше всего хочется сейчас общаться. Только что я получила от Лилли ответ на мое напоминание, что я не хочу, чтобы она печа­тала в своем журнале мой рассказ «Долой ку­курузу!».

ЖнскПрава: Извини, но рассказ пойдет в печать. Это лучшая вещь во всем номере. Кстати, ты наденешь на вечеринку свой берет?

ТлстЛуи: Может, хватит, ты меня уже достала с этим беретом! И вообще, на какую еще вечеринку? О чем ты говоришь? Знаешь, Лилли, ты не имеешь права публиковать рас­сказ без моего согласия. А л отменяю свое со­гласие на его публикацию.

ЖнскПрава: НА ВЕЧЕРИНКУ В ПО­МОЩЬ ФЕРМЕРАМ, КОТОРУЮ УСТРАИ­ВАЕТ ТВОЯ БАБУШКА, Что касается согла­сия, ты не можешь его отменить. После того как произведение поступило в офис редакции «Розовой задницы Толстого Луи», оно стано­вится собственностью «Розовой задницы Толстого Луи».

ТлстЛуи: Ладно, а) Перестань его так называть, б) У ТВОЕГО ЖУРНАЛА НЕ СУ­ЩЕСТВУЕТ ОФИСА РЕДАКЦИИ. ОФИС РЕ­ДАКЦИИ —ЭТО ТВОЯ СПАЛЬНЯ. «Помощь фермерам» — не вечеринка, а благотворитель­ный вечер.

ЖнскПрава: Насчет офиса — это я выра­зилась фигурально. А теперь серьезно. Можно, я надену твой берет, если ты сама его не наде­нешь?

Это ужасно. Бедный Джей Пи!

Что вообще происходит с братом и сестрой Московитцами? Я хочу сказать, я еще могу по­нять, почему Майкл меня ненавидит, но вот почему Лилли так уперлась с моим рассказом?

Если бы я не так сильно устала, я бы прика­зала водителю лимузина вернуться и сначала завезти меня к Лилли, где бы я вдолбила ей в башку немного здравого смысла, а потом вез­ти к Майклу в общежитие, чтобы я могла изви­ниться перед ним лично. Но я так устала, что мне было по силам только принять ванну и лечь в постель.

Если честно, не понимаю, как Пэрис Хил­тон ухитряется вести такую жизнь — появ­ляться на телеэкране, выпускать собственную линию макияжа и ювелирных украшений, да еще и каждую ночь по нескольку часов тусоваться на вечеринках. Неудивительно, что один раз она потеряла свою собачку и решила, что ее похитили.

Хотя у меня практически нет никаких шан­сов потерять Толстого Луи, потому что он слиш­ком тяжелый, и я не смогла бы повсюду таскать его с собой на подушке, как Пэрис носит своего Тинкербелла. Да и к тому же, если б я попыталась это сделать, Толстый Луи выцарапал бы мне глаза.