— Вот влетел кто-то! — восхищенно пробормотал Алексей, вертя в руках неожиданное богатство, годное теперь лишь на оклейку стен. — Тридцать пять штук баксов — это не баран чихнул… Эх, месяца два-три назад найти бы такое!..

Три с половиной пачки были слишком велики для кармана, но Мерзлин уже не мог расстаться с бывшими символами удачи и сунул их в один из пакетов, совершенно не представляя, что будет делать с сокровищем. Больше в куче ничего достойного внимания не было, лишь на самом дне — одинокая стодолларовая купюра, которую парень после некоторых колебаний поднял, дабы присовокупить к находке.

— Блин! — порадовался он, увидев, что в номере купюры присутствует звездочка. — Счастливая, зараза!

Банкноты со звездочками в номере, как он, работник банка, хорошо знал, печатались в США взамен изъятых из обращения и встречались очень редко. Хотя к коллекционированию Леша был абсолютно равнодушен, он все же посчитал находку хорошим знаком.

— Подумать только… — Мерзлин вертел в руках бумажку так и эдак. — Целое богатство было и вдруг — фьюить…

Бенджамин Франклин, один из отцов-основателей Соединенных Штатов и изобретатель громоотвода, с лицевой стороны купюры вдруг так остро и презрительно взглянул в глаза своему новому хозяину, что у того екнуло сердце…

«Ну и туп же ты, парниша!.. — словно говорили буравчики глаз знаменитого ученого и демократа. — Ох и туп!..»

— А если…

Пообедали путешественники в придорожном фастфуде «The pearl peacock»[47]при автозаправочной станции, совершенно пустом, если не считать официанта, одновременно исполнявшего роль кассира и, видимо, директора, а также пары десятков сонных мух, выписывавших сложные кривые вокруг лениво крутящегося потолочного вентилятора.

— Ну вот, ничего страшного не произошло, — весело болтая под столом ногами, пробубнила с набитым ртом Мэгги, будто не она несколько часов назад утверждала совершенно обратное. — А ты говорил…

— Не говори гоп… — сообщил ей Сергей по-русски и замолчал, задумавшись над трудностями перевода этой пословицы на английский язык.

Вообще, за те несколько дней, что он провел с агентом ФБР в юбке (ну в джинсах, джинсах — не цепляйтесь!), успехи в иностранной «мове» стали очевидны даже ему. — …пока не перепрыгнул… — закончил он, так ничего путного и не придумав. — Ну, это…

— Да я поняла, — успокоила его девушка, наконец справившись с огромным куском биг-мака. — У нас в спецшколе читали курс русского фольклора. Ты мне лучше объясни, что значит вот это…

Спутники уплетали нехитрую общепитовскую снедь, весело болтая и перешучиваясь, пока к их столику не подошел пожилой менеджер. Павлин был облачен в ярко-красную бейсболку с логотипом заведения.

— Прошу прощения, молодые люди, — прогудел мужчина, смахивая тряпкой крошки с блестящего пластика, — вы не из Флориды ли едете часом?

— Оттуда, папаша. А в чем дело?

— Да я так… — замялся официант. — Тут у нас сами видите что творится… Телевизор барахлит — не видать ничего, до шурина в Огайо — он у меня ученый, университет закончил — не дозвониться… По радио с утра твердят, чтобы никто не волновался, дескать, редкостное атмосферное явление наблюдаем. Раз в тысячу лет, бают, такое случается…

— Ручаюсь, — не обращая внимания на предостерегающие пинки Сергея под столом, безапелляционно заявила Мэгги, щеки которой после бутылочки светлого «Страйтшера» пылали румянцем, — что ТАКОГО точно еще не случалось.

— Вот и я так думаю… — вздохнул мужчина, мастерски прихлопывая тряпкой зазевавшуюся муху на спинке незанятого стула. — Где это видано, чтобы земля, как чашка, вверх загибалась? Ночью Райвертаун видать было, а до него, между прочим, пятнадцать миль… Так и светились всю ноченьку его улицы… Только в небе.

Молодые люди переглянулись: похоже, здесь уже наступило пятое июля.

— Быть может, мираж? — не слишком натурально удивился Извеков.

— Какой там мираж! Старый Додсон в свой телескоп даже их Капитолий разглядел. Машины по улицам ездят, фарами светят… И опять же миражи, они где бывают? В пустыне. А у нас тут какая пустыня?..

— И в море бывают, — вставила девушка.

— Да разве море здесь у нас?..

Жемчужный павлин еще порассуждал по поводу пустынь, морей и миражей, совсем не интересуясь, слушают ли его посетители, а потом вдруг спросил:

— А во Флориде тоже так или по-прежнему все?

— Точно так же.

— Значит, везде так… — снова вздохнул мужик, задумчиво елозя тряпкой по пластиковой столешнице. — А по радио врут все, я вам скажу! Вчера День независимости был, так опять в пику нам что-нибудь террористы учудили. Бабахнули какую-нибудь штукенцию, вот и завернуло Штаты нараскоряку…

Знал бы этот провинциал, как недалеко он ушел в своих умозаключениях от горькой истины…

* * *

Немного не доезжая Мейкона, встречные и попутные автомобили уже мелькали с такой скоростью, что двигаться без риска было попросту невозможно. Путешественники свернули на проселок и, припарковав «крайслер», потребовали разъяснений у выглядевшего еще более недовольным, чем в прошлый раз, атланта.

— Боги! — театрально воздел к небу призрачные руки старик, едва услыхав жалобы своих подопечных. — Неужели вы послали мне самых тупых из всех, кого только можно встретить на свете? Разве не могли вы мне подсказать, что нужно было выбрать кого-нибудь другого?..

— Мы вас об этом совсем не просили, — перебил Сергей его завывания, — но уж раз выбрали — объясняйте все и без отговорок!

— Да это же просто, как копченый аллурд! — возопил Йода. — Там, где время текло медленно, вы замедлялись, чтобы подстроиться к нему, а теперь ускоряйтесь, вот и все!

Действительно, выглядело все просто. Все, за исключением загадочного «копченого аллурда». Но так ли просто?

— А нам это ничем не грозит? — подозрительно прищурилась Мэгги, проявляя пресловутую женскую логику.

— Нет, конечно! — заверил ее старик, честно хлопая глазами, что само по себе вызывало бо-о-ольшие подозрения в его искренности. — Только это… Кушайте почаще, и все. Метаболизм-то[48]тоже ускорится…

На первый взгляд выглядело все довольно невинно, но чересчур уж подозрительно бегали глазки у джедая.

— И как часто нам придется, это самое, «ускоряться»?

— До экватора.

— До какого еще экватора?!

— О-о-о!