— Ты закончила? — резко оборвал он.

— Еще нет. Теперь ничто вас не обременяет. В вашем распоряжении масса свободного времени. И кто-то другой будет решать, вернетесь вы снова в свет или нет. — Она встала. — И обдумайте вот что, лорд Сент-Обин. Если вы никогда не появитесь вновь, заметит ли это хоть кто-нибудь? Холодная дрожь охватила его.

— Эвелина, подумай, что ты делаешь, — сказал он медленно, только теперь начиная понимать, какую глубокую яму он сам для себя вырыл. — Если ты не отпустишь меня прямо сейчас, думаешь, ты когда-нибудь сможешь это сделать?

Эви остановилась, взявшись за ручку двери.

— Надеюсь на это. Вы очень умный человек. Думаю, вам удастся стать также и благородным. Пришло время вам кое-чему поучиться.

Эви захлопнула и заперла дверь и без сил прислонилась к тяжелой преграде. Никогда в жизни она ни с кем не разговаривала подобным образом, и было здорово высказать наконец все это вслух.

С другой стороны, создавшаяся ситуация приводила ее в ужас. Она никогда бы не позволила причинить маркизу вред, но вместе с тем она не могла подставить под удар детей.

— Пожалуйста, пойми меня, — шептала она, и слезы струились по щекам.

Встреча в действительности прошла лучше, чем она ожидала. Ведь она точно не знала, что собирается сказать, пока не начала говорить. Хищные порочные мысли, мелькавшие в его глазах, все еще беспокоили и возбуждали ее, но она считала, что тяжелый взгляд лучше, чем крики и попытка нападения.

В конечном счете Сент, может быть, даже оценит, как далеко она зашла в своем старании превратить его в истинного джентльмена. Эви фыркнула, вытирая щеки. Похищение не входило в план занятий, который они состряпали вместе с Люсиндой и Джорджианой. Выпрямившись, она мрачно улыбнулась. В прошлом году они беспокоились, что интриги Джорджианы завели ее слишком далеко. Лорд Дэр был сражен наповал.

Наверху она провела еще один урок вальса, затем наскоро дала последние наставления старшим детям, когда их всех позвали завтракать.

— Мы должны его кормить? — нахмурившись, спросила Молли.

— Конечно. И будь с ним вежлива. Ему там не нравится, и мы должны показать ему, что заботиться, помимо себя, следует еще и о других.

— А если это не поможет? — спросил Рэндалл, прищурив один глаз.

— Поможет, — ответила Эви с большей уверенностью, чем на самом деле чувствовала. Опасный сам по себе, ее план не мог увенчаться успехом до тех пор, пока Сент-Обин не был бы вынужден активно общаться с сиротами, состоящими под его опекой. — Возможно, сначала он будет грубым. Мы должны показать ему достойное поведение.

— Я покажу ему, как себя вести, — проворковала Элис Смит.

Этого Эви и опасалась. Она знала на собственном опыте, каким обаятельным может быть маркиз. Она никогда больше не попадется на его уловки, но эти девочки — эти маленькие леди — еще очень неопытны.

— Только помните, как это важно. Он очень хитер, поэтому вы не должны заходить к нему поодиночке. И ключ от кандалов останется у меня. Если он узнает, что у вас нет ключа, у него не будет причины пытаться получить его от вас.

— Кажется, есть более легкий путь позаботиться об этом. — Рэндалл вытащил из кармана небольшой складной нож.

О Боже милостивый!

— Нет. Иметь лорда Сент-Обина в союзниках гораздо выгоднее, чем получить его… труп. Обещайте мне, что ни один из вас не причинит ему вреда.

— Вам нужно обещание? От нас?

— Да. И я надеюсь, что вы сдержите свое слово. Рэндалл спрятал нож.

— Хорошо. Мы обещаем.

Наконец-то Эви смогла вздохнуть спокойно. Им надо было многому научиться, так же как и Сенту. И по какой-то причине, кажется, ей выпала участь спасти их.

— Завтра утром я первым делом зайду к вам. Желаю удачи.

Когда Эвелина добралась до особняка Барреттов, она опаздывала всего на двадцать минут, но не могла избавиться от ощущения, что потеряла гораздо больше времени. Наверное, все видят ее насквозь и сразу узнают, что она похитила Сент-Обина и держит его взаперти в подвале сиротского приюта «Заря надежды».

— Эви, — сказала Люсинда, поднимаясь, чтобы пожать ей руки, — мы беспокоились о тебе.

Эвелина принужденно рассмеялась и с беззаботным видом подошла к кушетке поцеловать Джорджиану в щеку.

— Я не так уж и опоздала, правда?

— Нет, но обычно ты никогда не опаздываешь.

— Я заигралась с детьми.

— А что с твоим платьем? — спросила Люсинда.

Эви взглянула вниз. Она пыталась почиститься, но тщетно.

— О Господи, — сказала она, вымученно посмеиваясь. — Думаю, мне следовало играть с меньшим энтузиазмом.

— А твои волосы? — Джорджиана потрогала пальцем одну из прядей, выбившихся из растрепанного пучка.

Вот черт!

— Мы с девочками делали друг другу прически. Что, очень страшно?

Люсинда рассмеялась:

— Я заставлю Елену привести в порядок твою прическу перед тем, как ты уйдешь.

Как всегда, они поговорили о событиях недели, и Джорджиана рассказала им анекдот о младшем брате Дэра, Эдварде, которому только что исполнилось девять. Эви медленно начала оттаивать, хотя никак не могла избавиться от мыслей о Септе, прикованном цепью к стене, томящемся в одиночестве в подвале, в то время как она, посмеиваясь с подругами, балуется чаем с пирожными.

— Как проходят твои другие занятия? — спросила Люсинда, отхлебывая чай.

— Какие еще занятия?

— Ты знаешь — с Сент-Обином. Или ты решила последовать нашему совету и выбрать себе более подходящего ученика?

— Я не видела его сегодня, — выпалила Эви, прежде чем успела остановиться. Черт, она выглядит полной дурой. — И… должна признать, — продолжала она, делая вид, что не замечает взглядов, которыми обменялись подруги, — что он создает больше проблем, чем я ожидала.

— Ну так забудь его, ладно? — Джорджиана взяла ее за руку. — Дело не в том, что мы сомневаемся в тебе, Эви. Просто он слишком…

— Ужасен, — закончила Люсинда. — И крайне опасен.

— Я думала, что идея в том и состояла, чтобы выбрать кого-нибудь ужасного, — возразила Эвелина. — Ты, бывало, говорила нам, что Дэр был самым худшим из мужчин в Англии, Джорджиана. Думаю, поэтому ты его и выбрала.

— Я знаю. — Виконтесса слабо улыбнулась. — У меня были личные причины желать преподать урок именно ему. Вы обе это знали. Ты не можешь сказать то же о Сент-Обине.

«Теперь могу».

— Как бы то ни было, — громко сказала Эви; — я решила научить его быть джентльменом. Подумайте обо всех тех дамах, добродетель которых я, может быть, спасаю.

Люсинда обняла ее за плечи.