— У меня длинный нос, — Армин провел моими пальчиками себе по носу, — а на переносице едва заметная горбинка.

— Тяжёлый подбородок, — я проследовала подушечками пальцев по линии его челюсти, — и я всегда гладко выбрит.

— Мои губы…

Я с особым трепетом остановилась на его губах, ловя каждый выдох и каждое слово.

— Они всегда сложены в немного раздраженную улыбку, но это от того, что у меня шрам над верхней губой.

Я нащупала еле заметный шрам, который рассекал верхнюю губу и поднимался к крылу носа.

— У меня густые всегда немного небрежные волосы, которые часто спадают мне на лицо. Из-за чего я их сдуваю и хмурюсь, а изгиб моих губ приобретает ещё более раздражённый вид.

Я не сдержала смешок и зарылась одной рукой в волосы Армина, но второй не могла оторваться от его губ.

Тогда Армин подтянул меня к краю машинки, властно взял меня за подбородок и завладел моим ртом. Порывисто, импульсивно, жадно. Он тут же проник в меня языком, выражая этим всю страсть, что он испытывает ко мне.

Я зарылась в волосы мужчины и второй рукой, и с наслаждением принимала этот страстный поцелуй.

Одним движением Армин развязал на мне полотенце и сбросил его с меня, и я тут же стыдливо прижалась к его обнаженной груди. Промежностью я почувствовала твердое мужское желание, отчего придвинулась к моему врачу ещё ближе.

Внезапно Армин прервал поцелуй и вновь взял меня за руки.

— Хочешь "увидеть" и мое тело? — спросил он, но по той силе, с которой он сжимал мне ладони, я поняла, что Армин все равно это сделает.

— Да, — я жалобно свела брови на переносице, тем самым показывая, что мне немного страшно.

Тогда Армин провел моими пальчиками себе по шее, а затем по широким могучим плечам.

У меня сбилось дыхание от осознания какой оказывается Армин сильный в плечах. Его каменные мышцы скалистыми уступами обрамляли плечи, спину, грудь…

Когда я почувствовала, как бьётся его сердце, я зависла в этот момент, наверное, на целую минуту. Оно билось учащённо, но уверенно, словно Армин четко контролировал каждый удар.

Когда же Армин спустился моим руками ниже — по своему каменному прессу, я зажмурилась и затаила дыхание. Румянец прожег мои щеки насквозь. Я сжала пальчики на ногах и втянула голову в плечи, и тут Армин заставил меня обхватить свою восставшую плоть.

Как только мои ладошки сомкнулись вокруг его плоти, она дернулась вверх, словно приветствуя меня.

— Нет, — выдохнула я и попыталась отнять руки, но мой врач крепко держал их у себя на плоти.

Тогда я зарылась лицом ему в грудь, чтобы хоть так побороть дикий стыд.

Армин заставил меня погладить его от основания до самого конца, а затем снова сжать.

Мои ладошки вспотели от напряжения, несмелые пальцы все время желали оттопыриться, но Армин продолжал исследовать моими руками его плоть.

— Афина, — выдохнул он мне в макушку, зарывшись носом в волосы. — Я хочу тебя, малышка. Хочу всю без остатка.

Подняв мое лицо, Армин снова впился мне в губы, уже не сдерживая мои руки, но я не спешила переставлять их на другое место

Я уже была во власти моего завораживающего врача. И готова делать все, что он скажет…

Глава 23

— Будешь делать все, что я скажу, поняла? — Армин сжал мне лицо за челюсть. — Остановишь меня только, если будет больно. Если страшно — нет.

Я закивала, по-прежнему стискивая в ладонях восставшую плоть моего врача.

Армин стащил меня с машинки и понес в спальню, где просто бросил на кровать.

Мягкая постель ласково приняла меня, и я чуть утонула в объемном покрывале.

— С этого дня, малышка Афина, у тебя будет одна пикантная обязанность, — сообщил мне Армин, страстно прохаживаясь ладонями по моей талии. — Ты будешь носить одну вещь. Не постоянно. Но тебя пора немного растянуть.

Я смущенно закусила губу, но была готова принять все условия моего врача.

— Если это действительно нужно, Доктор, — во мне проснулись смелость и кокетство.

Армин усмехнулся моей игривости, но тут же надавил мне ладонью на грудь, тем самым пригвоздив к матрасу. Я с трудом вздохнула, испытав легкую панику, но мне понравилось это ощущение.

— Я любил то время, когда ты боялась меня, — заговорил Армин, наслаждаясь трепыханиями моей груди. — Думаю, ты достаточно доверяешь мне, чтобы полноценно погрузиться в мою игру.

— Да-а… — выдохнула я, чувствуя, что уже вся мокрая между бедер.

Армин только рыкнул мне на это, а затем развел мои руки в стороны, широко раскрыв мне грудной отдел. Довольно грубовато он сдавил мне запястье на правой руке, а затем зафиксировал его у изголовья. Само мое запястье оказалось забинтовано мягким эластичным бинтом, но когда я задергала рукой, то услышала позвякивание металлической цепи.

— Доктор Армин… — растерялась я, не ожидая, что он меня снова свяжет.

Разве он не хочет, чтобы я к нему прикасалась?

Но мой врач не ответил мне, а лишь заковал и вторую мою руку в бандаж. Мое сердце бешено забилось от страха. Это все еще было приятно, но все же неизвестность все больше пугала.

Точно также мой врач поступил и с моими ногами, зафиксировав их за щиколотки.

Теперь я лежала под моим врачом распростертая и растерянная. Мне казалось, что я выгляжу нелепо, глупо и совершенно беспомощно. Армин любовался моим обнаженным телом, и проходился ладонью по моей груди, животу, внутренней стороне бедер и промежности.

— Доктор Армин… — еще сильнее испугалась я.

Однако мой врач снова не дал мне высказать свою мысль. Вместо этого он заклеил мне рот широким пластырем.

— Произнеси слово «стоп», — приказал он, и я, немного помедлив, неясно повторила его, насколько мне позволил пластырь. — Я буду внимательно слушать все, что ты мне говоришь. Если среди твоих слов будет слово «стоп» я немедленно прекращу текущее действие. Два слова «стоп» подряд, и я открою тебе ротик. Три слова «стоп» подряд, и я немедленно прерву сессию и развяжу тебя. Использовать это слово можно только в том случае, если ты испытываешь боль или удушье. В других случаях нельзя. Понятно?

Я испуганно закивала.

— Усвой одну вещь, малышка Афина, — продолжил он, пока гладил мое тело. — Я люблю не только заботиться о своей пациентке, но и мучить ее. Я дал тебе время привыкнуть ко мне и довериться. Теперь пришло время наслаждаться тобой в полной мере.

Мучить? Что он будет со мной делать?

— Я даю тебе лимит на использования слова «стоп», — продолжил