В кустах на том берегу какой-то мутант заверещал так, словно его убивают. Ему немедленно откликнулись другие, и скоро поднялся невообразимый гвалт.

Федор неуверенно шагнул было вслед уходившему Филу, но старый Данила дернул его за плечо и покачал головой, указав на странно шевелящиеся кусты поблизости. Приглядевшись, Федор понял, что это были не кусты, а создания, удачно маскировавшиеся под них, похожие на обрубки пней, увенчанные щупальцами. Они тревожно шевелились. Филу каким-то образом удалось пройти мимо них, но теперь они были настороже и не собирались упускать возможную добычу. Федор вспомнил рассказы сталкеров о горгонах, и ему сразу расхотелось бежать за Филом.

– Назад! – крикнул старик.

Фил уходил. Данила вскинул автомат и дал очередь в воздух, но Фил даже не обернулся.

– Куда это он? – прошептал в ужасе Федор.

– А хрен его знает – в библиотеку, наверное, пошел, – и Данила злобно, с чувством выругался.

Федор проследил за Филом – и оцепенел, зацепившись взглядом за серые зубчатые башни нависавшего над ним замка. Он в ужасе глядел на воздвигшийся перед ними в лунном свете дворец с высоким шпилем, равного которому ему еще видеть не приходилось.

Чернели мертвые провалы окон, стены были оплетены лианами, затянуты паутиной. По лианам скользили туда-сюда крылатые тени, издавая время от времени пронзительные крики. В памяти всплывали давние воспоминания – когда-то в детстве, еще в прежней жизни Федор видел подобное. Во сне?

Сама прошлая жизнь представлялась теперь сном. Вот он сидит на диване в небольшой комнате, горит лампа, прикрытая красным полупрозрачным колпачком, испуская слабый, рассеянный свет. Напротив – стеклянный экран. Там мечутся, сплетаясь в клубок, жуткие крылатые тени. Исчадия ада. Да, тогда он и видел этот замок. Он вспомнил – замок Дракулы, вот как это называлось. Где-то там, внутри, в гробу затаился мертвец-вампир. Его сон стерегут невесты – крылатые злобные дьяволицы. А по ночам он встает и обходит свои владения.

Федору так живо представилась эта сцена, что на секунду ему показалось – он опять вернулся в прошлое, сидит в своей комнате и смотрит кино. Сейчас мать начнет загонять его спать…

Кто-то и вправду кричал над ухом, но это была Неля.

– Фил, вернись, туда нельзя!

Фил уходил. Над замком клубился туман. Федору показалось, что сейчас сверху слетит, взмахнув крыльями, жуткая покойница с ввалившимися глазами и свалявшимися волосами, с дряблой, точно старая резина, кожей и с воплями накинется на него вместе со своими товарками. Бежать надо скорее. Федор и хотел отвести глаза, да не мог – замок словно притягивал его, не отпускал от себя… Взгляд Федора скользил все выше, мимо статуй на фасаде, туда, где в темное небо уходил тонкий шпиль. Сейчас он увидит красную звезду, внутри которой словно бы что-то переливается, словно мечется заточенный там демон – и тогда его уже ничего не спасет.

Федор почувствовал отчаяние – и вместе с тем какой-то странный восторг: «пропадать так пропадать». Он запрокинул голову, глядя в темное небо. Наверху и правда была звезда, но не страшная – цвета золота, а не цвета крови.

И его вдруг отпустило. Он окончательно вернулся в реальность. Дворец – вовсе не замок вампира, а обветшавшее здание, на котором свили себе гнездо вичухи. А стены оплели пауки. И это не Кремль, раз звезда наверху не красная. Федору стало стыдно за свою панику.

А Фил уходил как раз туда, к высотке. Его фигуру уже почти невозможно было различить, но Федору показалось, что он видит, как Фил сорвал противогаз, рассмеялся от удовольствия и беспечно зашагал куда-то по мертвому городу.

Федор знал, что далеко ему не уйти. Они уже ничего не могли поделать, и все же стояли и смотрели, как завороженные, вслед безумцу.

Федору показалось, что зрение его невероятно обострилось, и благодаря этому он заметил темную тень, молнией скользнувшую по фасаду высотки вниз, навстречу одинокому путнику.

* * *

Фил и в самом деле сорвал противогаз – тут Федор не ошибся. Он жадно вдыхал воздух, ароматы цветов, листьев и травы. Господи, какие запахи – ведь лето в разгаре! Как он мог столько лет жить без этого? Голова болела, он провел рукой по лбу, потом поглядел – на руке была кровь. Интересно, кто это его так? «Ладно, – подумал он, – я ненадолго, я только посмотрю на то место, где мы так часто с Машкой бывали. А ведь она могла бы уцелеть. Я так уговаривал ее в тот вечер остаться у меня, а она все твердила, что не хочет расстраивать маму. Просила меня заехать за ней на следующий день. Мать ее меня терпеть не могла почему-то. А на следующий день я как раз спустился в метро, чтоб ехать к ней, – и тут началось! Я сразу понял, что у Машки никаких шансов не было – от их дома до метро минут двадцать пешком, ни за что не успеть было. А ведь если б она была со мной, может, и я бы не стал таким никчемным».

Сладкий запах цветов одурманивал, опьянял. Вскоре Филу стало казаться, что подземка была лишь страшным сном. А сейчас все в порядке – он идет в кинотеатр «Иллюзион», он вспомнил название, и там, в фойе, его уже ждет Маша и сердится, что он опаздывает. Только почему-то фонари не горят, и в окнах нигде нет света, но Фил не стал задумываться об этом. Вот уже и серый портик, сейчас он увидит ее.

Там, внутри, и правда кто-то уже поджидал его. Он вдруг почувствовал жгучую боль в спине, и за секунду до того, как для него все кончилось, успел еще раз вдохнуть свежий ночной воздух, пахнувший неведомыми цветами.

* * *

Федор не был уверен, в самом ли деле он услышал слабый крик Фила, или это ему только почудилось, но он был уверен, что с Филом покончено. К действительности Федора вернул гневный окрик Данилы. Старик возился, торопливо разбирая вторую лодку, а девушка помогала ему.

Федор настороженно слушал голоса ночи, готовый стрелять в любой момент. Со стороны большой реки доносилась целая какофония звуков: мощные всплески, словно гигантская рыба ударяла по воде хвостом, тревожные крики птиц. С башни замка тяжело сорвалась вичуха и, мерно взмахивая крыльями, некоторое время кружилась в воздухе над головой у путников, словно прикидывая, не выцепить ли кого-нибудь из наглых людей, бесцеремонно вторгшихся в ее охотничьи угодья. Федор, судорожно сжимая в руках оружие, следил за ней, понимая, что против такой туши нужно что-то помощнее автомата. Мысленно он подгонял старика, возившегося с лодкой, по его мнению, непозволительно долго. Лучше бы бросил свою бандуру, все равно вряд ли на нее здесь кто-нибудь позарится. К счастью, вичуха, видимо, заметила на реке что-то более интересное для себя, и несколько взмахов могучих крыльев унесли хищницу вдаль.

Наконец, плавсредство превратилось в длинный тяжелый сверток, и Федор по знаку старика взялся за один конец. Тут же дала себя знать боль в раненой руке. «А я-то думал, удастся поберечься», – с досадой подумал он, закусил губу.

Они двинулись от реки через пустырь, где среди высокой травы была протоптана тропинка. Кто проложил ее здесь – звери или люди? Федор поднял голову и вдруг далеко впереди увидел в небе красный огонек – или ему показалось. Резко остановился. «А ведь Кремль уже близко», – сообразил он. Старик оглянулся, вновь гневно буркнул что-то.