20 лет назад мы с вами стали свидетелями крушения рациональной идеологии, игнорирующей закон незаменяемости и единства социальных норм. Закон, суть которого, повторим, заключается в том, что нормы более высокого порядка невозможно заменить нормами более низкого порядка, где в иерархии на первом месте нормы религиозные, затем морально-этические, далее национально-культурные традиции и обычаи, определяемые ими нормы права и другие институциональные ограничители, политические и экономические регуляторы. Опыт советского периода России доказал: единственная норма, которой невозможно манипулировать и которую нельзя заменить нормами более низкого порядка — это вера.

Россия — страна уникальных возможностей

Сегодня Россия — страна уникальных возможностей, но появление на фоне практически не считающихся с законом миллиардеров и обслуживающих их коррумпированных чиновников десятков миллионов обворованных и разобщенных людей, с отсутствием у них какой-либо зримой социальной перспективы, говорит об усиливающемся в обществе объективном противоречии. Одно это заставляет признать ошибочность экономического курса российского государства и необходимость его пересмотра. Если мы снова не хотим оказаться в ситуации 1917 года, то государство должно срочно перераспределить часть реально имеющихся (и ежегодно удваивающихся) «сверхдоходов» наших миллиардеров в пользу наемных работников и социальнонезащищенных слоев населения.

Известно, что засилье либерально-рыночной догматики ведёт к различным формам ущемления интересов труда (а порой и капитала). Несправедливое вознаграждение за труд в сегодняшней России порождает объективное противоречие между народом и бизнесом. Для его разрешения необходимо восстановление традиционных норм социальной справедливости, в том числе, с помощью всех доступных государству инструментов и механизмов.

Можно использовать и американский опыт, например, вслед Г. Форду, потребовав законодательно многократно повысить уровень минимальной заработной платы, обеспечить приоритетную социальную поддержку молодым семьям.

Характерный пример: нет у детей нелегальных иммигрантов в Париже будущего и кредитных карт — вот и нет на них у властей Франции никакой управы. А в нашей стране нет ни будущего, ни карт не только у большинства подростков, но и у их родителей! Дальше выводы делайте сами…

Нежелание замечать реальную проблему не приводит к её исчезновению. Нужно перестать бросаться в крайности. Ортодоксы-рыночники, например, отрицают очевидную бесперспективность либеральной экономической модели и мистифицируют рыночный механизм, уверяя, что рынок «сам все решит и утрясет». Нужно понимать, что это точно такая же интеллектуальная ущербность, как и у марксистских ортодоксов, которые вообще снимали проблему согласования интересов с повестки экономического знания, думая, что в «идеальном» обществе интересы опять-таки сами собой выровняются и согласуются. Как помним, такое «закрывание глаз» привело к складыванию в СССР негласного механизма номенклатурного распределения и сопутствующей ему коррупции, с последующей номенклатурной же приватизацией всей страны. Именно в силу её не правового характера при первой же смене власти итоги приватизации чреваты пересмотром. Неотвратимость «передела» собственности провоцирует еще и то, что бизнес в России сегодня ведётся с массовым совершением преступлений в экономической сфере, о чем и шла речь в нашей книге.

Не правовое владение и управление капиталом, с одной стороны, слабость и коррумпированность власти, с другой, порождают в России противоречие между властью и бизнесом. В силу своей явной правовой уязвимости бизнес не может допустить неуправляемой смены власти, ему нужна сильная власть и надежные гарантии по отказу от передела собственности. В таком подвешенном состоянии только социально ориентированные значимые действия бизнеса обеспечивают его легитимность в глазах общества.

Бездействие российской власти в условиях начавшегося глобального кризиса самоубийственно. Управленческий непрофессионализм с каждым днём всё больше обрекает наш народ, бизнес и государство на заклание по иракскому и гаагскому сценариям, когда в момент начала интервенции (не обязательно военной, она может быть экономической или управленческой) государственный аппарат может внезапно оказаться недееспособным. Такое очевидное несоответствие уровню внешних угроз уровня государственного управления, неадекватность последнего геополитическим вызовам ХХ! века проявляется в порочной практике назначения на высшие государственные посты некомпетентных лиц при массовой коррупции в управленческой системе.

Подведём итог: в условиях серьезного мирового кризиса из-за неэффективности управления и нелегитимного характера капитала Россия имеет недопустимо высокие риски внезапного падения власти в стране и последующего разрушения государства, что объективно не отвечает ни интересам народа, ни интересам капитала, ни интересам самой власти.

Общество только тогда сможет достичь минимально необходимого уровня согласия, когда государство, во-первых, перестанет навязывать своему народу неприемлемые и явно чуждые ему духовные и культурные ценности, во-вторых, будет гарантировать любому законопослушному своему гражданину его основные естественные права: право на жизнь (пищу, одежду, жилище), право на здоровье и право на образование (как очевидное следствие права на защиту чести, достоинства и репутации). Включать эти важнейшие элементы жизнеобеспечения в контекст исключительно рыночного регулирования и конкурентной борьбы — значит совершать методологическую ошибку либерального толка, когда неотчуждаемые права личности путаются с правом выбора и правом собственности.

Более того, если Россия не начнет срочно решать свои социальные проблемы в духе традиционных понятий справедливости, то в нашем обществе объективно будут нарастать противоречия не только между властью и бизнесом или народом и бизнесом, но и между властью и народом.

Отказываться ли от «государственного капитализма»?

Отечественная наука давно