– Мы с ним вдвоем справимся, док, – отрезал Роджерс. – Негоже тебе мужиков на себе таскать.

– Ты передал мою просьбу Уйали?

– Да, он уже связывается с базой. Они там тоже в шоке. Не ожидали. Приступаем, Стивен!

Роджерс обхватил Персийна за грудную клетку, оторвал от земли и поднял на ноги, а Стивен тотчас подставил под здоровую руку раненого свое плечо. Персийн глухо застонал.

Наталья ждала их у костра, приготовив носилки, застеленные тонким одеялом.

– Кладите аккуратнее, – сказала она. – Чтобы не замерз, накройте его вторым одеялом, а я пока посмотрю, какой у нас остался кровезаменитель. – Покопавшись в сумке, повернулась к Тому: – Если честно, меня очень беспокоит состояние Персийна. Когда обещают прислать вертолет?

– К рассвету.

– Пусть Уайли объяснит им еще раз, что медлить ни в коем случае нельзя! Если эвакуатор где-нибудь застрянет, может начаться необратимый процесс, и хорошо, если Персийн потеряет только руку. Рану я, разумеется, обработала, но этого недостаточно. Нужны стационарные условия. Пусть скажет им, что у нас не тяжело раненный, а очень тяжело раненный. Промедление, как известно, смерти подобно. А я даже не уверена, дотянет ли он до утра. – Устало отвернулась: – Стивен, готовьте физраствор! Из-за большой кровопотери у Персийна началось обезвоживание организма, будем ставить капельницу. Придумайте, куда ее повесить.

– Слушаюсь, мэм.

– Уайли все передал. Обещали явиться без промедления. – Том присел на корточки у изголовья носилок.

Стивен, воткнув глубоко в песок большой сук, устанавливал на нем капельницу. Наталья ставила раненому катетер.

– Готовы, Стивен?

– Так точно, мэм.

– Приступаем.

Пропустив жидкость, чтобы в трубке не осталось воздуха, Наталья осторожно вставила носик капельницы в катетер.

– Сейчас ему немного полегчает. Антибиотик готов?

– Готов, мэм.

– Через десять минут введите прямо в капельницу. Только очень, очень медленно. Помните, Стивен: у него сейчас очень высокая интоксикация, сердце работает на пределе.

– Понял, мэм.

– Потом приготовьте глюкозу. Пятьдесят миллилитров, не больше. Затем начнем вводить кровезаменитель. По сорок капель в минуту.

– Хорошо, мэм.

– Как Персийн? Сильно пострадал? – Сменившись с поста, к костру подошел Дик Джонс.

– Как видишь, – кивнул Роджерс на носилки.

– Я стрельбу слышал, а саму историю с тигром мне ребята только что рассказали. – Джонс подсел к костру, вскрыл банку с говядиной, начал греть ее над огнем. – И сразу вспомнил аналогичную историю. Мне ее один морпех поведал, с которым я в госпитале лежал. А дело у них так было. Сидели однажды, как и мы, в засаде. В кромешной темноте – ни огонька, ни шепотка. Растворились в джунглях, как говорится. Вдруг среди ночи услышали страшные вопли и шум борьбы. А двигаться нельзя – приказ есть приказ. Умри, но не шевелись! Только утром занялись поисками. В результате нашли останки одного из морпехов, но опознать не смогли – по спискам потом личность выяснили. Так вот изуродован тот был – словами не описать! Считай, съеден заживо. Кто напал – неизвестно, но, судя по зубищам, пришли к выводу, что тигр. Кто ж еще?

– Ну и страна нам досталась! – зло сплюнул неслышно подошедший к костру и слышавший рассказ Джонса лейтенант Тоберман. – Днем для вьетконгонцев мишенью служишь, а по ночам на тебя еще и хищники охотятся! Нет, никто нас здесь не любит: ни люди, ни звери, – грустно резюмировал он.

– А я как историю про того морпеха улышал, – продолжил Джонс, – так сразу справки о тиграх стал наводить. Все равно в госпитале заняться больше нечем было. Выяснил, в общем, что взрослый тигр, самец, достигает в длину десяти футов, а весит почти полтонны.

– Ничего себе! – присвистнул Тоберман. – Это бедному Персийну такую махину пришлось на себе держать?!

– Вообще-то на людей только стареющие тигры нападают, – с видом знатока изрек Джонс. – Те, у которых сил уже не хватает антилопу, например, догнать. Или же если из-за войны вся прочая живность с их территории сбежала. Сами-то тигры место жительства редко меняют, как я вычитал. Занял ареал, и все: никуда с него не уходит.

– Лучше бы ты что-нибудь утешительное вычитал, – усмехнулся Том, закуривая очередную сигарету.

– Нет, кэп, наоборот, я из того справочника узнал, что никто из людей после схватки с тигром не выживает. У всех начинается этот… как его… токсический шок, кажется. Док, я правильно диагноз назвал? – спросил Джонс у Натальи.

– Правильно, – подтвердила она, наблюдая за капельницей. – Стивен, глюкоза прошла?

– Так точно, мэм.

– Включайте кровезаменитель.

– Слушаюсь, мэм.

– Если эвакуатор задержится, у нашего Персийна тоже, боюсь, не останется ни одного шанса, – повернулась Наталья к сидевшим у костра мужчинам. – Счет идет на часы.

– А если выкрутится – «Счастливчиком» прозовем, – оптимистично произнес Джонс. – Я, кстати, давно задавался вопросом: почему мы «Тигриной стаей» называемся и изображение тигра на шляпах носим, а самого тигра ни разу в глаза не видели? Зоопарк не в счет, я имею в виду именно эти края, куда нас война занесла…

– Вот и накликал своими вопросами, – укорил его Тоберман. – Посмотрел теперь, что бывает после встречи с вьетнамским тигром?

– Да лучше бы никогда и не видеть.

– То-то и оно…

– Все, хватит тут сидеть и байки травить, – поднялся капитан. – Мешаем доку работать. Лучше давайте займемся поисками места, где вертолет принимать будем.

– После кровезаменителя снова глюкоза, Стивен, – напомнила Наталья санитару. – Еще пятьдесят миллилитров.

– Есть, мэм. Только у нас всего сто осталось.

– Вот пятьдесят и используйте. Не тот случай, чтобы экономить.

– Сэр, – сказал Тоберман капитану, водя фонариком по карте, – недалеко от нашего лагеря есть аэродром, построенный еще французами. – Он передал карту Роджерсу. – Заброшенный, разумеется.

– Вижу. Как только чуть рассветет, надо будет обследовать его.

– Понял, сэр.

Всю ночь состояние раненого оставалось стабильно тяжелым. Едва верхушки деревьев посерели, проступив смутными контурами на фоне желтоватого неба, небольшой отряд во главе с лейтенантом Тоберманом выдвинулся на обследование заброшенной взлетной полосы.

– Что там с вертолетом, Уайли? – спросил Роджерс радиста. – Запросите.

– Слушаюсь, сэр. – Спустя несколько минут радист доложил: – Вылетают, сэр. Будут через полчаса. Максимум через сорок минут.

– Скажите им, что у нас еще вертолетчик Филдс и несколько ребят, которым уже ничем не поможешь. В том числе сержант Гриффитс.