…Когда они достигли лагеря, вертолет уже висел над ним. Место их ночной стоянки для его посадки подходило мало: мешали два высоких пня внушительного диаметра. Поэтому вертолет пошел на посадку боком, буквально втискиваясь между ними. А поскольку подъем тяжело раненного человека на эвакуаторе Наталья посчитала делом крайне опасным, пилотам пришлось проявить все свое мастерство. Когда вертолет перешел в фазу висения, застыв в каких-то нескольких дюймах от земли, его затрясло, послышался душераздирающий скрежет, двигатель начал захлебываться от напряжения. Казалось, машина не выдержит столь низкого положения и вот-вот упадет. Однако, повисев и истошно повыв несколько минут, «хьюи» постепенно опустился еще ниже. Стало ясно, что летчики все-таки удержат машину.

– Ваше счастье, – крикнул по рации командир экипажа, – что я знаю свою вертушку как пять пальцев! У какого-нибудь новичка этот вертолетик давно бы уже клюнул носом землю.

Стоило полозьям вертолета коснуться земли, как из джунглей зачиркали первые выстрелы вьетконговцев. Американцы открыли ответный огонь.

– Проснулись, – поморщился Джонс, которому было поручено охранять раненого и санитаров. – Надеялись, мы на собственных минах подорвемся, дурачье косоглазое. Выжидали…

Перестрелка усиливалась. Особенно жарко она разгорелась в западном секторе периметра. Пригибаясь от ветра, поднятого винтами, санитары понесли Персийна к вертолету. Наталья шла рядом с носилками, держа в руках капельницу, которую решила не снимать. Летчики приняли Персийна на борт. Увидев капельницу, начали что-то кричать – ругались, наверное. Но в итоге один из членов экипажа все-таки взял бутылку с физраствором: понял, видимо, что так надо. Он был мокрым от пота, словно его только что прямо в одежде окатили ведром воды. «Опасная работа у вертолетчиков, – мелькнула мысль у Натальи. – Не лучше нашей». Затем пришла очередь Филдса, но он поднялся в вертолет самостоятельно. И даже помог потом затащить внутрь салона мешки с останками погибших. Наконец погрузка закончилась, и дверца вертолета захлопнулась.

Наталья махнула рукой Роджерсу, давая понять, что эвакуация прошла успешно. Вертолет плавно оторвался от земли. Несколько пуль ВК чиркнули по плесигласу, но заметного ущерба обивке не нанесли.

– Все, док, отходим! – Джонс потащил Наталью за собой в укрытие. – Их прикроют.

Через мгновение по приказу Роджерса на ВК и впрямь обрушился ураганный огонь из всех имевшихся в отряде видов оружия. Позиции противника на время замолчали, и это позволило вертолетчикам вывести машину из-под удара. Минутой позже «хьюи» с Персийном на борту благополучно покинул зону обстрела. А где-то уже через час по рации сообщили, что раненый доставлен в госпиталь. Состояние тяжелое, но опасности для жизни уже не представлет.

– С земли спрашивают, – с улыбкой сообщил Уайли, – что тут за док у нас? Говорят, просто колдун какой-то. И интересуются, можно ли очередь к нему на прием занять?

– Скажи, что у нас не колдун, а колдунья. С зелеными глазами, как и положено, – ответил Роджерс, осматривая тела мертвых вьетконговцев. – И что если кому там и впрямь помощь требуется, то сперва должен у меня записаться. А уж я посмотрю и решу, стоит с его недугом время у дока отнимать или само собой рассосется. Верно, док? – он подмигнул Наталье. – Не бойся: как узнают, что запись на прием через меня идет, сразу все разбегутся. Знаю я их болячки.

– Смотри, его приковали! – Наталья указала на лежавшего у пулемета лицом вниз вьетнамца. Одна рука его была прикована к пулемету цепью.

– Ты удивлена? – усмехнулся Роджерс. – А ведь это всего лишь наглядное продолжение нашего с тобой ночного разговора. Видишь, как они любят Хо Ши Мина? Понятно же, что тот просто взял их всех за горло. Коммунисты это умеют, сама говорила.

Американцы обыскивали трупы. У некоторых убитых не хватало голов или конечностей, другие были сильно обожжены, и их лица исказились в болезненном и гротескном, но уже безмолвном крике. Найденное при трупах оружие забирали и складывали в большую кучу, чтобы потом уничтожить.

Солнце поднялось над горизонтом, стало жарко, воздух постепенно насыщался уже знакомой плотной и душной влагой.

К Роджерсу подбежал Уайли.

– В пяти милях к северу от нас только что был сбит «ганшип»! Пилоты на земле, живы, но им требуется медицинская помощь. Они просят мисс…

– Скажи им, мисс готова. Мы тоже. Но вертолеты огневой поддержки и «даст-офф» нам не помешают.

– Уже запросил, сэр. Обещали выслать.

– Фамилии тех, к кому нам сейчас придется нестись сломя голову, известны? – спросил кэп, изучая карту.

– Так точно, сэр. Пейстер и Ричардс.

– Похоже, эти Пейстер и Ричардс – типичные самонадеянные «ганшипники», – недовольно проворчал Роджерс. – Считают, что с их пулеметами и ракетами им все дозволено. И даже под музыку, под вальс цветов из балета «Спящая красавица», например. Лишь бы гуков попугать. Как врубят музыку на полную мощность, так из джунглей антилопы и убегают. И тигры выскакивают. Им, «ганшипникам», только бы на гашетку жать, а нам потом расхлебывай… Как хоть они свалились, Уайли?

– С базы сообщили, что они летели на дозаправку. Вроде как только что из Сайгона вернулись, после трехдневного отпуска, и не успели заправиться.

– Понятно. Натрахались с бабами, вот голова кругом и пошла. Плюс выпивкой усугубили. А зачем им топливо понадобилось?

– Полетели на задание с тем, что оставалось в баках, но их сняли с рейса и отправили на дозаправку. Вот по пути туда они и нарвались на ВК. Конечно, пустили в ход свои пулеметы, но в самый неподходящий момент топливо как раз и закончилось. Их подбили, они сделали вызов по радио. Сейчас ведут сражение на земле. Если еще живы, конечно…

Капитан свернул карту, выпрямился, зычно крикнул:

– Подъем! Поторапливаемся. Тоберман!

– Слушаю, сэр.

– Дозорные – впереди и по периметру. Выступаем!

– Есть, сэр.

Прибыв к точке назначения, поразились царившей вокруг тяжелой тишине.

– Что-то я не вижу здесь даже намека на жаркий бой, – обронил Джонс, но реплика его прозвучала невесело.

– Сэр, – подбежал Тоберман, – проводники доложили, что впереди все тихо.

– Я и сам слышу.

– На поляне стоит вертолет. Внутри пусто. Рядом тоже никого нет.

– Кажется, «ганшипы» прилетели, я слышу шум винтов.

– Да, сэр, кружат над поляной, – подтвердил Уайли.

– Это они их разогнали?

– Никак нет. Говорят, не сделали еще ни единого выстрела. И тоже никого не видят. Нас спрашивают: не забрали ли мы уже вертолетчиков?

– Скажите, что не забрали пока. – Роджерс потер лоб. – И попроси их не улетать, пусть повисят еще. Не нравится мне эта тишина. Вполне может оказаться ловушкой. Надо прочесать окрестности.