Евгению, а затем кинулась к ней и обвинительно ткнула пальцем в грудь.

— Почему ты мне сразу ничего не сказала?!

— Я хотела, но ты очень старательно тащила меня к гостям, — резонно заметила Женя. — Оддманд всё тебе рассказал?

— Да уж, рассказал! Я сначала подумала, что вы все сошли с ума и шутите, но учитывая, какое плохое у нашего дорогого ворона чувство юмора… — Соня цокнула языком и посерьёзнела. — Так значит, ты умерла?

— Получается, так.

— И я тоже, значит, скоро умру?

Евгения лишь кивнула.

Они обе замолчали, а затем Соня подалась вперёд и крепко обняла Женю в каком-то болезненно-суетливом жесте; платье зашелестело, вуаль, откинутая назад, скомкалась. Соня никогда не выражала поддержку словами, считая это пустой тратой времени, но действия девушки говорили сами за себя. Женя мягко обхватила руками подругу и тяжело выдохнула куда-то ей в шею. Несколько секунд они стояли не шевелясь.

— Кхм, — раздался со стороны кровати голос Оддманда, — не хотелось бы мешать, но у нас катастрофически мало времени. Ингрид, полагаю, вы не знаете о том, есть ли здесь кольцо?

— Понятия не имею, — отозвалась Соня, выпутавшись из объятий. Её прилив нежности длился всего мгновение; глаза снова насмешливо прищурились, а губы тронула хитрая лисья улыбка. Она не переживала ни о стремительно приближающейся тьме, ни о том, что вот-вот исчезнет. Казалось, её вообще ничего в этом мире не беспокоило. Но глаза — два ледяных хрусталика — выдавали спрятанную глубоко внутри тревогу.

Оддманд горько вздохнул и поднялся на ноги. Он выглядел чуть лучше — по крайней мере, лицо было в порядке, да и с координацией в пространстве проблем не возникло.

— Значит, будем искать.

Линии на коже снова обожгли, напоминая о своём существовании. Женя нетерпеливо стянула перчатки и посмотрела на руки. Кажется, засечек стало чуть больше. Она вытянула ладони перед фамильяром, яростно ими вертя.

— Сначала объясни, что это за херня?!

— Я бы подобрал другое слово…

— Неважно слово! Что это такое?

— Могу предположить, что отсчёт, — спокойно пояснил Оддманд. — Чем ближе к Дому тьма, чем дальше проходит стрелка часов, тем больше будет линий. Наглядное напоминание о том, что стоит торопиться.

— Получается, я теперь бомба с часовым механизмом?

— В какой-то мере.

— Чудесно. Просто прекрасно.

Всё это время Соня следила за ними, приподняв бровь.

— Благодарю за любезное объяснение, — проговорила она нарочито громко, — но, кажется, вы распинаетесь битый час о том, как вам не хватает времени, и совершенно ничего не делаете.

Резонно. Женя опустила руки, машинально оправляя платье. Теперь у них хотя бы был примерный план поиска.

— Сдаётся мне, вы это уже проделывали однажды, — протянула Соня, наблюдая за тем, как фамильяр переворачивает ящики стола.

— Мы здесь уже были… Только в будущем, — пояснила Женя. Почему-то, извиняющимся тоном. Как будто они с Оддмандом съездили в отпуск и никого с собой не взяли.

— В будущем? — глаза Сони загорелись. Она оказалась потрясена настолько, что начала сама копаться в шкафах, особо не рассматривая вещи, которые там находила. — И каково там — в будущем?

— Пыльно, — заметил Оддманд, шаря рукой под подушками.

— Из-за машин, — добавила Женя.

— Чего?

— Да. Что-то вроде карет, только без лошадей.

— Без лошадей?!

— Увидишь, — махнула рукой Евгения. — И такую машину водит Герда.

— Герда?! Да ты, должно быть, шутишь, сестра.

— Не шучу. И живёт она здесь же. Дом, вероятно, совсем чуть-чуть обленился, — Женя любовно погладила дверцу шкафа, которая живо отозвалась теплом. Дом чувствовал ласку и отвечал, как умел.

Когда поиски в гостевой не увенчались успехом, странная компания переместилась в коридор и чуть ли не на цыпочках пробралась в соседнюю комнату. Библиотека. В ноздри ударил запах старинной бумаги, чернил и высушенных листьев. Оддманд занялся книжными полками, а Женя с Соней остались рядом с дверью, простукивая стены на предмет наличия тайников и пустот.

— А что с Ярополком? — внезапно спросила Соня приглушённо. Евгения на секунду зависла, обдумывая вопрос.

— Он внизу. Наверное, танцует.

— И не с тобой, — Соня поджала губы. — Наверное, тяжело было отговорить себя от вальса.

— Тяжело. Но я делаю это ради него.

— А разве не ради себя?

— Нет, — Женя отвернулась и принялась рыться в ящичках массивного дубового стола. — Мне, в сущности, всегда было плевать на себя, — призналась она, как-то нервно перебирая безделушки. — Если бы не Ярополк… может быть, не было бы никакого ритуала. Наверное, поэтому же я и выбрала быть ключом, — Женя смахнула бумаги в сторону. Ничего. — Мне не было себя жалко. Тогда. А теперь жалко. Потому что вы тоже попали под удар.

— Ну, не время строить из себя кроткую жертву, — в голосе Сони мелькнуло раздражение, но это было уловкой. — Это было давно. Если бы тебе было «плевать на себя», ты бы уже перевернулась кверху лапками и сдалась. Но ты здесь. И Ярополк здесь. Попрощайся с ним, когда будешь уходить, — вдруг сказала она, мягко разворачивая Женю лицом к себе и заглядывая ей в глаза. Взгляд, выворачивающий других наизнанку, только нежно погладил душу.

— Думаешь, нам снова придётся уходить?

— Полагаю, что да. Дом молчит. Я вижу его насквозь, вместе с каждым графом, вместе с твоим и моим папеньками, вместе с тобой и Оддмандом. И кроме этого — ничего. Пустота. Представить не могу, что испытывала Герда.

— Лучше не представлять.

— Снова Лес?

— Да. Сгорел подчистую.

— Боже мой, — протянула Соня.

Фамильяр, спрятанный где-то в глубине библиотеки, чихнул один раз, а затем и второй.

— Здоровья тебе! — громко крикнула Соня.

— Не жалуюсь, — сухо пробормотал Оддманд, выныривая откуда-то сбоку. В руках он держал приличных размеров фолиант в кожаном переплёте без каким-либо опознавательных знаков на обложке. — Я прихвачу.

— Всех подгоняешь, а сам книжки читаешь?! — возмутилась Женя.

— Да, — невозмутимо ответил фамильяр. — Этот том я самолично оставлял в вашей библиотеке, госпожа, — короткий кивок в сторону Сони, — и, видимо, не зря. Здесь есть всё на тот случай, если часть воспоминаний потеряется или исказится. И сейчас я предлагаю облегчить и вам, и мне жизнь.

Он разложил книгу на столе, раскрыв где-то посередине, и принялся водить пальцем, про себя проговаривая слова.

— Вот! Заклинание поиска, родовая магия. Необходима кровь того, на ком завязан артефакт. То есть, ваша, Фрейя.

— Хочешь мою дорогую сестру порезать?! — охнула Соня и сделала шаг вперёд, раскидывая руки в стороны. — Не позволю, птица ты подлая!

— Вы утрируете, госпожа, — проворчал Оддманд устало. — Необходимо несколько капель. И ваша помощь. Надеюсь, вы помните наречие.

— Обижаешь, — возмутилась Соня и гордо вздёрнула нос. — Мне в заклинаниях равных нет. Давай, покажи, которое из этих — оно.

Троица зарылась