Она раскрыла рот, услышав этот простой ответ.

– Между нами говоря, мисс Ларкин, – он наклонился вперед, положив локти на колени, – Корона отчасти потому и Корона, что формируется семьей с сильнейшим магическим влиянием. Сайлас Хогвуд также обладает внушительным магическим влиянием.

Хюльде потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он имеет в виду, и желудок скрутило тошнотой.

– Вы планируете схватить мистера Хогвуда – то есть если он жив – и женить его на ком-то из королевской семьи? Мистер Эйди! Этот человек повинен в убийствах первой степени!

Детектив ничуть не смутился от ее выговора.

– Я ничего не говорил о женитьбе, мисс Ларкин.

Она была так поражена, что не знала, как отвечать.

Подобрав шляпу, мистер Эйди продолжил:

– Вы понимаете, почему это частное расследование. В глазах общественности шестеренки, скрытые за циферблатом, будут не очень хорошо выглядеть, если вы понимаете, о чем я.

Хюльда не знала, что сказать. Мистер Эйди надел шляпу и встал. Хюльда тоже вскочила на ноги, отчаянно желая узнать все, что могла, прежде чем этот человек уйдет.

– А-а у него уже… есть… дети?

Подчеркнуто внимательно посмотрев на нее, мистер Эйди сказал:

– Этого не дано знать ни мне, ни вам. На самом деле я и так сказал слишком много. – Он сунул руку в карман и достал карточку. – Если увидите еще что-нибудь, услышите о чем-то, не важно, сколь незначительном, прошу, сразу свяжитесь со мной. Я прослежу, чтобы вам выдали за это вознаграждение.

Взгляд Хюльды остановился на бумажке, но ноги приросли к ковру – в чем-то подобном она могла бы обвинить Оуэйна, если бы он все еще был привязан к дому. Так что мистер Эйди сам подошел к ней. Она оцепенело взяла карточку.

Он направился к двери.

– Мистер Эйди, – Хюльда резко развернулась к нему, – почему вы мне все это рассказали?

Он вновь ей улыбнулся.

– Давайте будем друг с другом честны – вы никому не скажете. А если бы и сказали, то кто в своем уме вам бы поверил?

И в этот самый момент стены вокруг них вспыхнули голубым цветом. Хохотнув, мистер Эйди постучал костяшкой пальца по стене.

– Зачарованные дома. Они такие необычные, не так ли? – Он приподнял шляпу и кивнул ей. – Провожать меня не нужно.

Он открыл дверь. Мерритт и Батист куда-то скрылись – в коридоре сидел только Оуэйн, его хвост был как-то странно неподвижен, когда детектив проходил мимо. Хюльда бросила ему тихое «спасибо» – простые чары изменения поддержат легенду о том, что дом все еще волшебный, – и проследовала за мистером Эйди до лестницы. У ее подножия ждал Мерритт: рукава рубашки закатаны до локтей, на лице мрачное выражение.

– Спокойной ночи, мистер Фернсби, – сказал детектив, обескуражив Хюльду. Она не припоминала, чтобы Мерритт представился.

Батист проводил чужака до дверей и наружу. Скорее всего, повар проследует за мистером Эйди всю дорогу до лодки и сделает вид, будто это из вежливости, а не из недоверия.

Хюльда, тихо ступая, спустилась по лестнице.

– Не думаю, что нам нужно волноваться из-за него. Ты слышал?

Взгляд Мерритта оставался прикован к входной двери.

– Бо́льшую часть. Но все равно расскажи.

Она рассказала, и, пусть она и верила, что мистер Эйди уже покинул их историю, напряжение из-за этой встречи так и не покинуло плеч Мерритта.

* * *

На следующее утро спозаранку прибыл Гиффорд – терзать Мерритта очередными эссе о магии. Одно из них было написано в 1400-х. На нем был костюм, который, казалось, вышел из той же эпохи, хотя неплохо сохранился, а волосы были зализаны на один бок.

– Как славно, – сказал Мерритт, приглашая Гиффорда в гостиную. Требовалась смена пейзажа, как ему казалось, хотя бордовые шторы и обои цвета лесной зелени являли собой не то чтобы жизнерадостное сочетание. Возможно, сюда бы, скорее, подошло что-то персиковое и кремовое, но он знал, что у Хюльды уже свои планы на эту комнату. Он подавил зевок, прежде чем опуститься в кресло, хотя, по правде, был рад приезду Гиффорда. Не только потому, что надеялся, будто им удастся обнаружить что-то полезное для него, но и потому, что хотел отвлечься от мыслей о детективе, обнюхивающем Хюльдины юбки.

– А они об общении? – осмеливался надеяться он.

– О да, – Гиффорд расположился на диване и открыл свой портфель. – Я пометил то, что счел наиболее полезным, а остальное оставлю вам для самостоятельного изучения.

Мерритт кивнул:

– Я это ценю. – Он и правда прочитал предыдущие эссе и статьи, но пусть он теперь знал гораздо больше о своих способностях в теоретическом плане, применять их на практике он мог ничуть не лучше, чем прежде.

– Это вот, – Гиффорд достал копию древнего документа, – выдвигает гипотезу о том, что существует заклятье, которое не только позволяет человеку говорить с насекомыми, но также дает возможность контролировать их. Разве это не удивительно?

Мерритт попытался представить себе, что бы он мог сделать с армией жуков или, может, бабочек.

– Пожалуй… А это подтвердили?

– Ну, ученые – нет, – он пролистал страницы. – Это довольно печально, на самом деле. Если бы только была магия, позволяющая нам путешествовать во времени! Как потрясающе было бы вернуться в пятнадцатый век и увидеть магию во всей ее мощи. Чему бы мы могли научиться!

Мерритт усмехнулся.

– Немногому бы вы научились, доберись до вас чума.

– А, ну на нее я бы на век опоздал. – Он отложил это эссе и взял другое. – По крайней мере, на большую эпидемию. Но… – он поднял один листок, и Мерритт смог заметить, что он подчеркнул так много абзацев желтым карандашом, что быстрее будет прочитать, что он не пометил, чем наоборот. – Теория о личной привязанности магии всплывает еще и вот здесь.

Мерритт подался вперед.

– Не напомните, что это?

– Идея, что некая способность напрямую связана с чем-то в человеке, обычно с нематериальным.

Мерритт подумал об этом.

– Это как когда вы предположили, что мои охранные чары привязаны к моим защитным инстинктам.

Гиффорд просиял.

– Да! Именно. – Он продолжил читать невероятно многословный отрывок об этом, из чего Мерритт понял около семидесяти процентов. Если бы этому ученому платили за каждое слово, как самому Мерритту за его газетные статьи, тот стал бы миллионером.

– Итак, – смена тона Гиффорда означала конец его чтению, – нам, возможно, всего лишь нужно понять, к чему привязано ваше общение. Я думаю, его рассуждения о том, что существует постоянная связь, абсолютно верны. Охранные чары, защитные инстинкты. Они подходят друг к другу, как два кусочка пазла. Общение может быть связано с речью, коммуникацией или… –