И все же моя комната была далеко отсюда, а бешеный псих совсем рядом, поэтому я достала оттуда эти конверты и прочла на них два слова. Две фамилии. Мое и Макса.

— Что это? — Не толково произнесла я и даже боялась моргнуть, чтобы ничего ценного не пропустить. Здесь явно не было ничего хорошего в этих конвертах, вот нутром чувствую. И оно меня, к сожалению, не подвело…

— Это наши с тобой билеты на самолет. Сегодня мы летим с тобой в Мексику. Пока Дима будет здесь бегать и искать тебя, мы будем трахаться как бешеные кролики на белом песке, а вода будет омывать наши самые пикантные части тела…

Что? Вот что только что я услышала? Я с этим парнем и на пляже и трахаться как кролики? Он в своем уме? Хотя, почему я спрашиваю, если человек говорит такие дикие вещи, то он явно сказал мозгам "прощайте" и уже готов отправляться в больницу на осмотр к психиатру. Вот только есть проблема — на спидометре сто тридцать, за рулем мужчина, который хочет против моей воли отношений со мной, а вокруг нас тьма и лес с дорогой.

Стоит контролировать себя и не подбрасывать дров в огонь, который и так уже пылает и угрожает стать еще больше. Нужно как-то спокойно поговорить с этим больным и вразумить его все изменить и не совершать глупых поступков. Ведь если Дмитрий встретит его и найдет шкурку этого Максима, то повесит ту же кожу как трофей у себя в кабинете и будет ею любоваться.

— Макс, ну-ка поговорим как взрослые люди, — как можно дружелюбнее говорю парню, который даже сейчас улыбается. И эта улыбка не несет в себе ничего хорошего для меня, потому что так улыбаются люди, для которых здравый смысл это уже какое-то чужеродное понятие.

— Попробуй, увидим, что у тебя получится, — возвращается он ко мне и демонстрирует эту безумную улыбку во всей красе. Как будто наглядно показывая, что он готов к моим словам и он их уже знает заранее. Но даже знает, как он будет реагировать, если ему хоть что-то не понравится. — А чтобы ты думала, что хлопаешь своим языком, предлагаю достать судью, который будет решать наши разногласия. Если, конечно, такие будут и ты решишься попереть против меня.

— Какого еще судью? — Может, ему уже кажется, что мы сейчас не в машине, а посреди судебного заседания? Кто его знает, что в той башке сейчас творится.

— Очень справедливого судью, — Макс перехватывает руль правой рукой, а левой тянется вниз и что-то достает со стороны водительского сиденья. И это его движение мне ни черта не нравится, поэтому я съеживаюсь на своем месте и желаю превратиться в мышку, которая смогла бы проникнуть сквозь приборную панель и убежать куда только глаза видят. А в следующее мгновение я уже готова и пищать как та же мышка, потому что не сбавляя скорости парень выпрямляет руку в которой находится… чертовое оружие. Что-то похожее на то, что было у Карины, только какое-то массивное с виду. Как будто это мужской вариант, потому что в здоровой руке Макса оно выглядит чуть ли не пулеметом.

— Думаю, учитывая теперь этого мистера Клинча, ты сто раз подумаешь, перед тем как что-то хлопнуть, да, котик? — И в этот момент я разрываюсь на две части, потому что если телом я замерла и боюсь сделать хоть какое-то лишнее движение, чтобы не подвергнуть себя опасности, то сознание начинает протестовать и едва не устраивать там митинг в голове. Потому что кто это будет говорить мне о "подумать", если этот козел называет пистолет по прозвищу да еще и считает его судьей? То есть он хочет от меня адекватных слов и нормального мышления в то время, когда дуло пистолета направлено на меня, а держит его взбалмошный, которого непонятно как выпустили из психбольницы?

Только вот хорошо, что я пользуюсь советом этого дебила и сначала формулирую все, что хочу ему сказать, а потом уже произношу в голос, потому что если будет наоборот, то возможно у меня в голове будет красоваться дыра, которую я не смогу скрыть тональным кремом.

— Макс, давай без эмоций, — успокаивающе говорю я, и не знаю — то ли я к нему обращаюсь, то ли сама себе даю наставление, — вот допустим мы поедем в другую страну. Как долго ты собираешься там находиться?

— Крошка, у меня куча бабла сейчас будет, так что не переживай, будем там греть свои сраки хоть год, хоть два, вообще не проблема. Полагай, что это будет наш медовый год. Ты счастливая девка, потому что тебе попался очень заботливый парень.

Ага, настолько заботливый, что грозит оружием своей любимой, если та ляпнет что-то лишнее. Нам уже нужно собираться на передачу, где соперничают лучшие пары и открывают свои лучшие качества. Мой любимый так сразу и придет со стволом в руках, так сказать, начнёт с козырей. И увидим, кто сможет его переплюнуть в любезности и дружелюбии.

Эти все мысли пролетают у меня в голове, но произношу я совсем другое.

— Ну ты же понимаешь, что Дима не успокоится и будет нас искать? Мы не сможем вечно убегать от него…

— Этот вопрос решится. Ни от кого не нужно будет уже бегать.

Не решаюсь спросить, каким образом он решится, потому что понимаю, что могу попасть в еще более плохую ситуацию, если буду гневить парня. Сейчас нужно подумать не только о себе и Диме, но и о родных. Я сразу нащупываю в кармане флешку, которая должна стать спасением для мамы и Дины.

— У меня еще кое-что есть… Очень важное… — Не знаю, как это правильно произнести, потому что Макс явно не поймет, что мне нужно встретиться с врагами, от которых он меня недавно типа охранял. Хотя теперь понимаю, что Карина и ее папа не единственные враги, которые у меня зарисовались на горизонте. Вот сидит их последователь.

— Говори, киска, не стесняйся. Но помни, что судья всегда на страже. — И при этом потряс пистолетом в руках, чтобы засвидетельствовать свои слова наглядно.

— В общем… Мне нужно встретиться с одними людьми… Ты их знаешь… Ну, то есть ты их видел, но не… — Черт, ощущение такое, будто на языке сейчас висит десятикилограммовая гиря и не дает мне нормально произнести информацию, которую мне нужно донести до этого идиота.

— Встретиться с Кариной и ее папой? — Заканчивает за меня Макс вполне спокойно, словно это само собой разумеется. Как будто это сходить за хлебом в магазин.

— Да… А откуда ты знаешь? — Уставляюсь в него взглядом. Откуда он это знает? Он ведь не мог…?

— Любимая, не нервничай, мы сейчас как раз заедем к ним по дороге. Так сказать, посидим на дорожку.

— Но ты… Вроде бы… Мне казалось… — Да, я знаю, что сейчас выгляжу как какой-то не совсем умный человек, но поверьте мне, в такой ситуации трудно сохранить трезвый мозг и покой. Не тогда, когда моя жизнь разворачивается на триста шестьдесят градусов, и когда мой защитник становится врагом. Еще и со штукой в ​​руках, которая может в секунду оборвать мою жизнь.

— Возлюбленная, мне казалось, что ты у меня какая-то умнее, не разочаровывай меня, пожалуйста. — Легко ему говорить и держать в руках оружие. Так и хочется ему крикнуть — "отдай падаль эту штукенцию в твоих руках и потом мы увидим, кто из нас трусливая улитка, а кто будет руководить парадом". Но вот только я приглушаю в себе эти намерения и произношу совсем другое.