– Не таких объезжали. Девочка уже здесь?

– Нет, ее подвезут позже, к 10 часам, тебе же надо отдохнуть, привести себя в порядок.

– Обслуга-то в этом замке есть?

– Конечно, я представлю тебе ее. А сейчас давай выпьем за твое мужество, твою храбрость, за успех всего дела. Лех! – обратился Возинский к помощнику, отчего тот и вздрогнул, но это не привлекло внимания Зенига. – Лех! Принеси нам бокалы с настоящим шотландским виски.

– Да, пан Возинский, – слегка изменившимся голосом ответил Каневич, и Зениг и на этот раз не обратил внимания на странное поведение помощника Возинского.

Каневич принес на подносе три бокала виски со льдом. Все подняли свои бокалы.

– За тебя, Карл! – провозгласил Возинский.

Зениг мелкими глотками выпил темно-коричневую жидкость.

– Вот это я понимаю, виски. В Польше продают бодягу.

Каневич взял бокалы, руки его дрожали. Заметив это, Возинский приказал помощнику:

– Лех! Оставь, пожалуйста, нас.

Каневич предложил Зенигу присесть в кресло. Тот принял предложение и развалился в мягком удобном кресле.

– Что вы хотели спросить, пан Якоб?

– Расскажи мне, Карл, о подробностях операции.

– Может, завтра я составлю отчет? Честно говоря, сейчас вряд ли соберусь с мыслями. Расслабился.

Возинский улыбнулся:

– Понимаю. На данный момент ты больше думаешь о встрече с мулаткой. Она не разочарует тебя, по отзывам знающих людей, равных ей вряд ли сейчас можно найти в Лондоне.

– Каким ветром ее занесло в Англию?

– Тем же, что и нас с тобой. Ветром перемен, Карл.

– Несчастная судьба на Кубе, тирания Кастро и прочая ерунда?

– Примерно так.

– И рай здесь?

– Она неплохо зарабатывает, так как от клиентов, замечу, от VIP-клиентов, отбоя нет.

– Вы тоже переспали с ней?

Возинский вздохнул:

– Мне жены по горло хватает.

– Это пройдет, но меня ваша жизнь не касается. Я бы, пан Якоб, предпочел сейчас принять душ и немного поспать.

– Да, конечно, о работе в Гданьске поговорим завтра, писать отчет не надо, на словах обо всем расскажешь, сейчас я представлю тебе обслугу, и ты сможешь отдохнуть.

– Хорошо, пан Якоб!

Зениг поднялся и вдруг почувствовал головокружение.

– Пся крев! – воскликнул он. – Что за холера?

– Что случилось, Карл? Тебе плохо? – участливо посмотрел на наемника Возинский.

– Мне… – Сердце Зенига пронзила острая боль, горло словно петлей захлестнуло… Он взглянул на Якоба.

– Ты, холера ясна, отравил меня?

– Я? Ты что, Карл? Да и чем я мог отравить тебя?

– Виски! Проклятый виски… так вот какова твоя благодарность?

Зениг без сил рухнул обратно в кресло, на губах появилась пена, но он был еще в сознании.

Возинский наклонился к нему:

– Извини, Карл, но ты сам виноват. Не надо было тебе озвучивать свои проблемы. Ты потерял контроль над людьми, что служили тебе, а это может доставить мне неудобства. Я же не хочу неудобств. Мне еще устранять куда более значимые, чем твои, проблемы.

– С… сука! – прошептал Зениг.

Он забился в судорогах, глаза его закатились, челюсть отвисла, изо рта обильно повалила пена.

Возинский брезгливо поморщился, отошел к столу, оттуда крикнул:

– Лех!

Помощник тут же появился в кабинете. Увидев умирающего Зенига, побледнел.

– Святая Мария, не думал, что это так страшно.

– Ты сколько яда подсыпал Карлу, что он и часу не протянул?

– Немного больше, чем было сказано. Простите, рука дрогнула.

– Так! Я уезжаю домой. Ты ждешь полчаса, после чего вместе с Джоном переносишь тело в свою машину и отвозишь труп на квартиру Зенига. Ночью он должен быть дома. Двери закроешь дубликатом ключа. Да, уложишь тело в постель, предварительно раздев. В общем, ты должен сделать так, чтобы труп нашли соседи по запаху. А у полиции не возникло никаких сомнений, что пан Зениг неожиданно и сам скончался в своей постели. Ты понял меня?

– Да, пан Возинский!

– Смотри, Лех, допустишь ошибку, уйдешь следом за Карлом. А я не хочу этого.

– Да, да, конечно, пан Возинский!

– И выпей еще виски, успокойся. Ты всего лишь, как солдат, выполнил приказ. Солдат обязан исполнять приказы командира. Особенно на войне. Мы же на войне, Лех. И в ней выживает только победитель. Побежденному места на земле не будет. Вот так! Я уехал! До завтра.

– Простите, пан, завтра…

Возинский перебил помощника:

– Завтра, друг мой, ты должен быть на службе, как обычно! Тогда же и доложишь, как все прошло. Еще вопросы есть?

– Нет!

– До свидания, Лех!

– Спокойной ночи, пан Возинский!

А в подержанном «Шевроле», что стоял на местной дороге в ста метрах от забора упомянутой выше усадьбы, молодой человек снял наушники, потянулся. Затем посмотрел на индикаторы записывающей аппаратуры. Они показывали, что запись разговоров в особняке Возинского продолжается.

– Вот так, – проговорил молодой человек, – ну и крысы. Друг друга готовы за деньги и собственную безопасность перегрызть. Шакалье отродье.

Он достал сотовый телефон, набрал номер:

– Валера? Это Гарри! Я сделал все, что просил Рой. Интересную получил информацию.

– Передашь ее Денингу. Завтра постараюсь наведаться в кафе. Ты закончил работу?

– Нет! Господина Зенига убили. И Каневич, он же убийца, подсыпавший наемнику яд, вместе с каким-то Джоном должен аккуратно перевезти труп из усадьбы в квартиру покойника. Хочу убедиться, что Каневич сделает это.

– Будь осторожен, Гарри.

Товарищ Роя Денинга, Гарри Ройман, такой же, как и Рой, агент российской Службы внешней разведки, подчиненный Валерию Мохову, усмехнулся:

– То же самое на прощание просил от Каневича Возинский.

– Тем более будь осторожен.

– Обязательно, шеф!

– Удачи!

– Отбой!

Ройман отключил и упаковал в кейс мощную дистанционную прослушивающую и в то же время компактную аппаратуру, завел двигатель и медленно выехал на трассу, ведущую в Лондон. Вскоре показался «Рэндж Ровер». Пропустив и его и выждав несколько минут, Ройман повел «Шевроле» следом за машиной Леха Каневича.

Мохов, ехавший в это время домой, позвонил Денингу. Тот ответил спустя несколько секунд: