Пораженный полетом собственного воображения, он даже забыл помыть тарелку с остатками холодных пельменей и, вернувшись в комнату, принялся ходить из угла в угол, с каждой секундой распаляясь все сильнее.

Неужели ему так и суждено выводить на орбиту писателей, помогать им, а потом завистливо наблюдать, как они купаются в лучах славы? Разве об этом он мечтал долгими вечерами в далеком захолустье? Нет, он докажет, что чего-то стоит. Люди еще услышат это имя – Антон Хмуров!

Ради этого он пойдет на все.

Хмуров не выдержал, демонически захохотал и, вновь схватив посох, ударил им об пол три раза.

– Я… Я… Хочу, чтобы… Чтобы потолок в этой комнате стал белым, ровным и блестящим, как зеркало! – проговорил он и, неожиданно смутившись, поставил посох на место.

Что за блажь такая на него нашла? Вздумал в игрушки играть. Нет, надо отдохнуть. Махнуть куда-нибудь к морю… И эту недотрогу пригласить с собой… Ого, куда хватил! И чего это он так разошелся? Разве возможно такое исполнение желаний? Ведь он не ребенок или, предположим, инфантильная барышня с накрашенными ноготками, способная всерьез поверить в подобные глупости. Он литературный агент! Редактор! Профессионал, которому уже очень скоро – на работу, а перед этим следует пусть немного, но отдохнуть.

Нехотя простившись с мечтами, Антон поставил будильник и лег в кровать.

Но сомкнуть отяжелевшие веки ему вновь не удалось. На этот раз он, казалось, потерял способность даже моргать и только смотрел и смотрел на себя самого, отражающегося в ослепительно блестящем потолке.

На работе Хмуров в тот день так и не появился.

Наверное, каждый ребенок в детстве мечтал попасть в сказку, где в изумрудных долинах круглый год цветут конфетные сады и, наливаясь холодом, поспевает мороженое, где в бушующем океане плавают корабли рядом с большими китами, говорящими в полнолуние, где добро бескорыстно и всегда побеждает зло… Антон был скорее исключением из этого прекрасного романтического правила. Мальчик любил читать, но всегда предпочитал вымыслу рациональное и если не правдивое, то максимально правдоподобное содержание. Поэтому когда Хмуров понял, что обладает необыкновенной силой, которая может осуществить любое его желание, то решил не спешить, а действовать обдуманно и исключительно трезво. Иначе можно таких дров наломать…

– Добрый день, как быстро я могу открыть в вашем банке валютный счет? – Это был первый пункт в списке. – Карточка? Разумеется, платиновая…

Далее значился автомобиль, на котором можно будет безопасно передвигаться по городу, не особенно выделяясь среди олигархов и директоров крупных банков.

– Хорошо, пусть будет бизнес-класс в люксовой комплектации… Плачу сразу сто процентов, по карте без кредита и рассрочки.

Он вновь взглянул на потолок – глянцевый, ровный, идеально ровный, но… в семнадцатиметровой комнате с видом на заправку. Этот потолок только подчеркивает убожество его жилья. Вопрос срочно надо решать.

Подумав немного и даже поколебавшись, Антон включил компьютер и, только увидев фотографии огромного прекрасно обставленного пентхауса, понял, что именно в таких апартаментах должен жить пока еще никому не известный, но уже, безусловно, великий писатель. Набрав номер агентства, Хмуров задал только один, решающий, вопрос:

– Сколько этажей в вашем доме? Двадцать восемь? – Антон помнил этажность дома, в котором жил его знаменитый подопечный, и был чрезвычайно рад, узнав, что его апартаменты будут находиться значительно выше. – Плачу на полмиллиона больше и переезжаю завтра же. Договорились? Отлично!..

Прошло совсем немного времени – и к сенсационному открытию новой звезды на литературном небосклоне все было готово. Антон, как никто другой, знал, что праздники – это лучшее время для раскрутки нового автора, поэтому решил не медлить. Обосновать и организовать кампанию было несложно, а написать или, вернее, создать настоящую, пользующуюся спросом книгу еще проще. Ударив волшебным посохом, он отдал очередной приказ, состоящий не только из количества экземпляров и дизайна обложки, но и из жанра произведения, а также эффекта, который должен был последовать после выхода книги.

В этот вечер, возвращаясь после потрясающей, да что там мелочиться – триумфальной! – презентации домой, Антон вспоминал, в каком восхищении пребывали те немногие, кто успел прочитать его дебютный роман. С каким трепетом они просили автограф и аплодировали, вскакивая с мест.

«Наверно, я немного переборщил, – подумал было Хмуров, но в следующую минуту с профессиональным хладнокровием опроверг себя: – Впрочем, славы много не бывает, как и денег… Надо только позаботиться о собственной безопасности…»

– Приехали, Антон Викторович! – почтительно доложил водитель, останавливаясь около солидного дома на набережной. – Завтра во сколько подавать?

– Завтра?.. Завтра я никуда не поеду. Надо отоспаться перед вечеринкой… – ответил Хмуров и, уже выходя из автомобиля, добавил: – Послушай, я вот думаю, мне скоро понадобится охрана, надо как-то это организовать… Сделаешь?

– Ладно. Человека два?

– С тобой три. Полагаю, пока достаточно, а там посмотрим. Только ты мне найди ребят надежных, тренированных… – задумчиво проговорил Антон и хлопнул дверью. – Все, отдыхай! Я позвоню, когда машина понадобится.

Какие перед ним открываются головокружительные перспективы, сколько планов надо осуществить!

И это он сделает!

Сказать, что появление Петра Петровича Морозова в доме Константина произвело некоторую сенсацию, значит не сказать ничего.

Первым в прихожую выскочил Чарли. Он бросился было к Константину и Лизе, но, увидев гостя, замер. Потом тихонько заскулил, потом залаял, потом бешено завилял хвостом и в конце концов сконфуженно исчез.

Обе женщины тоже встрепенулись, услышав шум, и выскочили к двери.

Константин открыл было рот, чтобы представить гостя, но тот решительно шагнул вперед, сорвал с головы большую мохнатую шапку, отороченную мехом, и, низко поклонившись, пророкотал:

– Добра этому дому! Здравствуйте, дорогие де… – тут он слегка запнулся, но быстро собравшись, продолжил: – Мои дорогие сударыни. Прошу любить и жаловать: Петр Петрович Морозов!

Он учтиво поцеловал каждой сударыне руку, при этом лукаво подмигнув Константину. В ответ писатель незаметно выставил большой палец.

Пока гость снимал свою долгополую шубу, пока пристраивал ее на вешалку, топал расшитыми сапогами, оправлял бороду и одергивал красный изукрашенный кафтан, обе женщины, забыв о приличиях, не сводили с него глаз. И вовсе не причудливый наряд гостя занимал их внимание. От него веяло чем-то до боли знакомым, но слегка позабытым, подернутым туманной дымкой прошлого. Детство… Именно детство, вот что внезапно вспомнилось им обеим. Пора, когда дни текли беззаботно и счастливо, когда верилось, что чудо совсем рядом… Да что там говорить – каждый новый день и был этим чудом. И так тогда легко верилось, что все заветные мечты обязательно сбудутся, все желания непременно исполнятся, и так будет всегда.