Оставшись одна в доме – Джонатан и Энн ушли к друзьям, – Брук была рада тишине и уединению. Она приготовила себе коктейль и дважды пригубила бокал, когда у двери раздался звонок.

Поставив бокал на стол, Брук пошла открывать дверь Эшли. Увидев его, она, как всегда, испытала потрясение – так он был хорош собою, и ее так тянуло к нему, – и, как обычно, она постаралась скрыть свое волнение.

Она хотела было предложить ему выпить что-нибудь, но потом передумала, ибо с порога он заявил:

– Я заранее заказал и столик, и еду.

– Я готова, едем, – ответила Брук.

Эшли угадал ее желание: они ужинали в небольшом ресторане вдали от шумного района Ваикики.

Когда в сумерках, насладившись прекрасной кухней и вином, они вышли из ресторана, Брук как-то особенно жадно вдохнула аромат цветов, запах океана. Ей хотелось бы остановить мгновение, задержаться здесь, но она понимала, что хочет невозможного. Перед нею стояла трудная задача: объясниться с Эшли еще раз, сказать, что она не может стать его женой. Если бы он искренне любил ее, у них был бы шанс создать настоящую семью. А на одном желании брак продержится недолго. Брук была в этом уверена.

В автомобиле, откинув голову на мягкую спинку сиденья, Брук закрыла глаза. Свежий ветерок, удобное сиденье и тихая музыка нагоняли дремоту.

Вдруг машина остановилась, и Брук почувствовала теплое дыхание Эшли, коснувшееся ее щеки.

– Эй, соня, я решил проверить, сколько нужно еще ждать, чтобы ты проснулась, – прошептал он, зарываясь носом в ее шею, целуя ее и щекоча влажным языком.

Брук, вздохнув, не стала сопротивляться. Быть может, в последний раз она чувствовала его близость.

– Дорогая, – глухо прошептал Эшли, – если ты будешь потакать мне, я не ручаюсь за последствия. Ты кружишь мне голову, как доброе вино.

– Пожалуйста, Эшли, прошу тебя… – Брук не удалось закончить фразу – Эшли закрыл ей рот поцелуем. Она сама покорно подставила ему губы. Поцелуй, казалось, длился вечно… Когда наконец Эшли отпустил ее, оба с трудом обрели дыхание.

Брук, отдышавшись, решительно приложила палец к губам Эшли.

– Ты должен выслушать меня, – сказала она серьезно. – Я не могу выйти за тебя замуж. Ты не все обо мне знаешь.

Разумеется, Эшли не захотел ее слушать. Он стал целовать один за другим пальчики, закрывавшие ему рот. Девушке удалось отнять руку, и она отодвинулась в дальний угол сиденья. Еще никогда Брук не чувствовала себя такой несчастной и подавленной.

Поняв, что Брук расстроена, Эшли тихо и ласково попросил:

– Милая, забудь о прошлом. Все завтра будут нашими, и мы еще узнаем друг друга.

Он придвинулся еще ближе и попытался поцелуями осушить ее слезы. Все это лишило Брук последних сил и решимости. Когда же он, прижав ее к себе, стал укачивать, как ребенка, повторяя: «Сейчас я отвезу тебя домой, а послезавтра ты будешь моей, только моей», – Брук поняла: что бы ни случилось, она станет женой Эшли.

Она лишь надеялась, что они оба никогда об этом не пожалеют.

День свадьбы был таким ясным и солнечным, какие бывают только на Гавайях. Утром Брук удалось выкроить несколько свободных минут. Она решила взглянуть на украшенный садик, где должно было состояться венчание. Под гирляндами фонариков девушка легла на траву и закрыла глаза, пытаясь расслабиться. Но разум ее не знал покоя. Без всякой на то причины она стала перебирать в памяти эпизоды из своего детства. Брук думала о том, как они были счастливы и как было бы хорошо, если бы отец и мама были живы и были рядом в этот важный для нее день.

Почему ее жизнь сложилась именно так? Она по-прежнему любила брата, но теперь знала, что опереться на него не может. А ведь они так много хорошего пережили вместе в детстве… Она вспомнила, как Джонатан качал ее в гамаке во дворе, а она, смеясь, просила: «Выше, еще выше, братик!» Он раскачал гамак так сильно, что Брук вывалилась из него.

Какое-то мгновение она не могла понять, что произошло, оглушенная ударом о землю. «Брук, Брук, тебе больно? Скажи что-нибудь, не молчи!» – испуганно кричал Джонатан и тормошил ее за плечи. Она сильно ушиблась, но кости были целы. После этого Джонатан постоянно оберегал ее. С того дня они очень сблизились.

И вдруг маятник качнулся в обратную сторону. Теперь ей пришлось взвалить на свои плечи его тяжелую ношу. Брук не сказала брату, что Эшли шантажом вынудил ее согласиться на замужество. Но Джонатан и сам мог догадаться, и, скорее всего, она могла прочесть это в глазах брата. Куда подевалась их прежняя близость? Он даже не пытался заботиться о ней. Джонатан знал о намерениях Эшли, но и вида не подал и не сказал, что сожалеет о том, как все сложилось.

Вкус соленой слезы, скатившейся по щеке, заставил ее вернуться в сегодняшний день. Сдержав подступившие рыдания, Брук быстро поднялась и отряхнула платье. Ее одиночеству пришел конец. Церемония бракосочетания состоится в шесть вечера, затем будет короткий прием. Брук предстояла масса дел, да и Энн уже звала ее. Отдохну как-нибудь потом, грустно подумала невеста.

Эшли предупредил ее, что они должны вылететь на остров Кауаи до наступления темноты. Там в его домике в зарослях джунглей они проведут свой медовый месяц. Им еще предстояло добраться до места, и он не хотел приехать туда в самую темень. Все заботы Эшли взял на себя, и Брук была благодарна ему за это.

Теперь, когда ей предстояло через пару часов стать миссис Грэм, Брук вдруг обнаружила, что напугана так, как никогда в жизни. А если она не понравится мужу? Этот вопрос назойливо лез в голову. Время покажет…

Брук выбрала простое подвенечное платье из белого шелка, облегавшее ее изящную фигурку. Они решили обойтись без фаты, а в руках невеста держала букетик орхидей.

Церемония венчания прошла как в тумане, но слова брачного обета Брук произнесла четко и ясно. Так же повторил их и Эшли. Быстрый жаркий его поцелуй тоже запомнился Брук.

Теперь, когда церемония закончилась, Эшли провел молодую жену по проходу, образованному гостями. На пальце ее сверкало золотое кольцо с бриллиантом в два карата.

Обратной дороги не было. Отныне она миссис Эшли Грэм – и в счастье, и в горе. Возможно, во время медового месяца она отважится открыть Эшли свою тайну. Чувство вины теперь не покидало ее. Чтобы быть честной перед собой, Брук несколько раз пыталась поговорить с будущим мужем о своем здоровье, но Эшли отказался слушать. Его слова, сказанные накануне: «Все завтра будут нашими, и мы еще узнаем друг друга», – не выходили из головы. Она надеялась, что так и будет.

В конце шеренги гостей их ждали Энн, Джонатан и самые близкие друзья Эшли. Они осыпали новобрачных рисом и лепестками цветов.

Эшли пригласил близких друзей и сослуживцев – положение обязывало. Брук же хотелось, чтобы на ее свадьбе присутствовали только его и ее родные, но и здесь она подчинилась Эшли.

Когда все поздравили молодоженов, Брук решила вернуться в дом, чтобы перевести дух и привести себя в порядок. У входа в дом ее догнал Эшли.