населением между греками и турками имевший место четвертью века ранее, закончился стотысячными жертвами с каждой стороны.

Тогда же, в 1948 году, что мировое, что арабское политическое сообщество было, кажется, даже радо, что все закончилось именно таким образом. Международная общественность, опасавшаяся ужасной миллионной арабо-еврейской резни на Ближнем Востоке, которая бы вынудила ее вмешаться и решать затем нерешаемый вопрос, вздохнула с облегчением, когда конфликт закончился практически бескровно. Евреи выгнали 700 тысяч арабов из Палестины. Арабы затем выгнали 700 тысяч евреев из арабских стран также практически бескровно. Сравнимый по масштабу обмен населением между греками и турками, имевший место четвертью века ранее, закончился стотысячными жертвами с каждой стороны. Все жертвы среди мирного населения от всякого рода погромов и насильственных действий в ходе палестинского конфликта 1948 года составили около 800 арабов и 200 евреев. Почти половину еврейских жертв из этого числа составили врачи и медсестры иерусалимской больницы Хадасса, попавшие в засаду через четыре дня после событий в Дейр-Ясине. Их колонну санитарных автобусов обстреляли люди Хусейна в отместку за Дейр-Ясин. Арабский истеблишмент также был доволен тем, как повернулись дела в Палестине с беженцами. Они получили большой политический козырь, который не выпускают из рук по сегодняшний день, начиная любые международные переговоры с требования разрешить палестинским беженцам вернуться домой. Все беженцы зарегистрированы специальным образом, сегодня их больше 5 миллионов человек, и они являются невероятно сильным аргументом для всего мирового арабского истеблишмента. Используют этот аргумент разные арабские правительства по-своему, но в основном чтобы поддерживать отвратительный образ израильского врага, дабы отвлечь собственное население от внутренних проблем, коих в каждом арабском государстве имеется колоссальное количество. Причем арабские правительства менялись за прошедшие годы самым радикальным образом: монархические на социалистические, социалистические на капиталистические, меняя врагов с величайшей легкостью, но израильские сионисты неизменно оставались по крайней мере в публичном пространстве главным врагом любого арабского государства.

Декларация о независимости

За день до официального ухода англичан из Палестины, 14 мая 1948 года, руководство сионистов провело собрание в здании музея изобразительных искусств города Тель-Авива, на котором провозгласило создание государства Израиль. Это событие, которое обросло в мировой истории мифическим ореолом фантастического просто масштаба, в действительности было провинциальным до крайности, лишний раз подчеркивая, насколько вся история Святой Земли того времени была деревенской по сути своей. Музей – это было очень громкое название. На самом деле это был дом первого мэра Тель-Авива Мирона Яковлевича Дизенгофа, в прошлом одесского купца бессарабского происхождения, который он в 1932 году подарил муниципалитету, чтобы там сделали музей. Собрание в музее было тайным, дабы о нем в последнюю минуту не узнали англичане, и тем более не узнали арабы. С утра курьеры метались в спешке по всей Палестине, вручая уведомления членам руководства завтрашнего государства, и те, бросив все дела, стремглав неслись в музей на историческое собрание. Не очень смешным, но очень популярным израильским анекдотом, который был чистой правдой, является история о том, как на церемонию объявления декларации о независимости еврейского государства забыли привезти саму декларацию о независимости. Ее печатали в офисе Еврейского национального фонда в самый последний момент, поскольку спорили о ее содержании также до самого последнего момента. Когда в конце концов документ был готов, то ответственный за него секретарь фонда обнаружил, что все уже уехали на собрание и во дворе не осталось ни одной машины. В панике, до начала церемонии оставалось совсем мало времени, он выскакивает на улицу и бросается под колеса первой проходящей машины, объясняя водителю, что у него в руках за документ и что его надо срочно везти в музей. Не проехали они и нескольких минут, как их останавливает полицейский за нарушение правил дорожного движения. Теперь уже вдвоем, секретарь и водитель, лихорадочно объясняют полицейскому, что у них за документ и куда они сильно опаздывают. Собрание должно было начаться в 16.00, обезумевший от всего с ним случившегося секретарь ввалился в музей с текстом декларации в 15.59. Состояние руководства мирового сионизма, которое после стольких лет борьбы и двух тысяч лет блуждания (так сказать, «брожения») бездомного еврейского народа по миру за одну минуту до объявления о создании государства Израиль потеряло декларацию о независимости описать сложно. Однако несмотря на всю такую кажущуюся незамысловатость и простоту будущего израильского государственного аппарата в день объявления своей независимости это была слаженно работающая правительственная машина, отлично знающая куда она собиралась ехать.

Бен-Гурион зачитывает декларацию о независимости государства Израиль 14 мая 1948 года в художественном музее Тель-Авива

К 15 мая 1948 года израильтяне в принципе уже одержали победу в Гражданской войне над своими вчерашними соотечественниками-арабами. Ополчение муфтия Хусейна было разгромлено, а точнее, по большей части вместе с семьями бежало на восток, где над Палестиной распростерлась тень короля Трансиордании Абдаллы. Однако теперь Израилю предстояло более сложное военное противостояние – с соседними арабскими государствами, в котором иметь дело предстояло не с ополченцами Хусейни, вооруженными винтовками, крестьянами, не ходившими воевать дальше околицы своей деревни, а война предстояла с частями регулярной армии, причем нескольких противников одновременно. У противника имелись авиация, артиллерия, бронетехника. Ничего этого у Израиля 15 мая 1948 года не имелось: ни танков, ни пушек, ни самолетов. Западные историки написали огромное количество литературы, а кинематографисты сняли не один фильм об этом эпическом столкновении Давида и Голиафа. Пятьдесят миллионов арабов напали на 600 тысяч беззащитных, потому как безоружных, евреев – таковым на протяжении многих лет был главный лейтмотив израильской идеологии и историографии, так считали в большинстве стран мира. Причем с одной стороны это чистая правда, но с другой стороны имеется ряд нюансов, которые в действительности меняют Давида местами с Голиафом. О них, об этих нюансах, и пойдет ниже речь.

Западные историки написали огромное количество литературы, а кинематографисты сняли не один фильм об этом эпическом столкновении Давида и Голиафа. Пятьдесят миллионов арабов напали на 600 тысяч беззащитных, потому как безоружных, евреев – таковым на протяжении многих лет был главный лейтмотив израильской идеологии и историографии, так считали в большинстве стран мира. Причем с одной стороны это чистая правда, но с другой стороны имеется ряд нюансов, которые в действительности меняют Давида местами с Голиафом.

Для простоты объяснения начать, пожалуй, стоит с описания событий на северном фронте, где наступала сирийская армия. Получившая независимость лишь двумя годами ранее Сирийская республика представляла собой полуколониальное, марионеточное, крайне нестабильное государство, армия которого пребывала все еще в состоянии формирования. Планировалось, что сирийские вооруженные силы будут приблизительно размером в одну дивизию, но к началу