неплохо скинул, — отметил Артур. — Физухой занимаешься?

— Не, просто стал меньше жрать, — покачал головой Бродский. — Ну и кардио с воркаутом. Но в основном — просто меньше жру.

— Моё почтение, — улыбнулся Кещян и передал деньги за дозу Константина. — Круто.

Бродский кивнул и направился к аптеке, адрес которой добавил в «Избранное» в «2Гис».

По дороге он почувствовал голод. С утра он вообще ничего не ел и, что ему до сих пор удивительно, даже не захотел — и мысли не возникло.

Он вновь открыл «2Гис», чтобы найти где перекусить чем-нибудь лёгким.

По улице пролетела скорая, вопящая сиреной, а через минуту проехал полицейский бусик. Вероятно, где-то случилось что-то нехорошее…

Людям вокруг было всё равно, как и Павлу.

На что ему было не всё равно — это на то, что он должен сделать. Ему было страшно идти и покупать трамадол, но он, сжав волю в кулак, упорно шёл к пункту назначения, попутно мысленно коря себя за то, что он ссыкло и тряпка.

Решив, что перекус — это лишь повод, чтобы отложить главную цель, Бродский перестал искать кафешку или шавермичную, и проложил маршрут до аптеки.

Дойдя до целевой аптеки, он нашёл «отмазку», которая отсрочит момент «Х» — сел на лавку, достал сигареты и закурил.

Покуривая сигарету, Павел открыл «Заметки» в телефоне и начал суммировать количество капсул. Вышло 63 капсулы, то есть 1260 рублей. Далее он отнял эту сумму от имеющихся у него 3780 рублей и получил 2520 рублей — это чистый навар от этой несложной акции.

«Если бы это было законно, можно было бы рубить капусту на ровном месте…» — подумал он. — «А, нет. Тогда наши услуги просто бы не требовались».

Вновь набравшись решительности, он выбросил окурок в урну и пошёл в аптеку.

«Бля, хули ссать?» — подумал он, раскручивая себя. — «Что может случиться? Тима делал это десятки раз!»

Открыв дверь аптеки, он приготовил деньги и вошёл в помещение.

— Здравствуйте, — поздоровался он с фармацевтом и прошёл к окошку. — Мне нужны «зелёные», шестьдесят три шт…

В этот момент из «аппендикса», в котором стояли стеллажи с БАДами, вышла женщина в полицейской форме.

По телу Павла прошла сильнейшая волна дрожи, а затем его накрыло холодное оцепенение. В голове стало будто бы пусто, а тело не могло и пошевелиться.

«Пизда…» — мелькнула последняя связная мысль в его голове.

Глава одиннадцатая

Адреналиновый транс

Примечание:

Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. По теме гровинга. Если у кого-то появилась мысль, что это охуительная идея для стартапа, то этому кому-то лучше спрятать эту мысль подальше на склад. Государство знакомо со схемами изготовления и реализации наркотических веществ, буквально, на «ты». У полиции, в принципе, есть множество способов, как выявить считающего себя очень умным гровера, но она даже не будет заморачиваться этими способами, а прибегнет к одному, самому рабочему. Самый рабочий способ, из-за которого прогорают 10 из 10 гроверов — это их клиентура. Наркожабки — это очень ненадёжный и нестойкий народец, поэтому, если полицейские «принимают» кого-то торчащего с солидным весом, а такое бывает нередко, то этот торчащий очень быстро начинает петь. И, в отличие от обычного среднестатистического человека, наркожабка запомнит всё в подробностях. Если она хоть раз была у конкретного гровера, это всё у неё надёжно отложится в памяти и полиция, как только эта наркожабка запоёт, быстро узнает все подробности и оперы уже будут точно знать, кого берут, какой примерный вес и так далее. И это самое уязвимое место, которое гровер никак не сможет устранить. И их всегда будут ловить именно через наркожабок, которые поют. Другое дело — «новая система дистрибьюции», но о ней как-нибудь в другой раз…

*3 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, аптека*

Сердце его будто бы пропустило несколько ударов, а потом заколотилось со скоростью форсированного двигателя.

Фармацевт звонко засмеялась.

— Чего застыл? — спросила она, отсмеявшись.

— Эм-м… — издал Павел звук.

— Не переживай, это свои! — произнесла фармацевт.

После этого они обе начали смеяться.

— Шестьдесят три, да? — спросила фармацевт.

— Ага… — выдавил из себя Павел сиплым голосом.

Фармацевт достала из-под стойки семь блистеров, отрезала от седьмого блистера три капсулы, после чего положила заказ в полиэтиленовый пакетик и положила его на пластиковый поднос для сдачи.

Павел, трясущейся рукой, положил рядом с пакетом собранные деньги.

Полицейская неопределённо хмыкнула. Павел сглотнул ком в горле.

— Всё, иди, — сказала фармацевт.

— Спасибо, — поблагодарил её Павел. — До свидания.

Он дошёл до входной двери, после чего развернулся и сказал:

— До свидания!

— До свидания, — улыбнулась полицейская.

Павел выскочил из аптеки.

«Бля, нахуя я с ней попрощался⁈» — панически спросил он себя.

Дальше он почти бежал.

Его организм вошёл в режим «на измене», поэтому ему начало чудиться, будто его преследует полиция — периферийное зрение начало играть с ним в злую игру, «дорисовывая» очертания полицейских бусиков и силуэты сотрудников ППС…

Павел забежал во двор в соседнем квартале, присел на лавочку и закурил.

— Ходют тут… — неодобрительно прокомментировала его действия бабуля, выглядывающая из окна у двери подъезда.

Но на бабулек Павлу было глубоко всё равно, потому что он сейчас справлялся с сильнейшим стрессом — ужас от осознания того, что произошло бы, не окажись эта полицейская «своей», вызвал у него холодный пот и дрожь в конечностях.

Посидев минут пять и скурив за это время две сигареты, которые были, буквально, высосаны за десяток затяжек, Павел слегка успокоился и сумел взять себя в руки.

«Ебать, расскажу Тиме — он охуеет…» — подумал он. — «Я не обосрался и купил зелёные прямо на глазах у полицейской — у кого хватит яиц на такое? Кто-то бы съебался нахуй, моментально…»

Эта мысль прямо сильно успокоила его — чувство собственной важности было основательно подогрето, а ещё он начал предвкушать, как расскажет о произошедшем Тимуру — он ожидал положительной реакции…

«Надо завершить дело и избавиться от груза», — встал Бродский с лавки. — «Бля, экстрим».

Он увидел поблизости подъезд, дверь которого была прижата кирпичом.

Войдя в подъезд, Павел поднялся на лестничный пролёт между четвёртым и пятым этажом, где снял с себя рюкзак и начал фасовать товар.

В «Заметках» были написаны имена и